Наконец, гостья закончила рассказ и, собираясь уходить, вытащила из своей сумочки пухлую пачку пятитысячных купюр.
Положив её на стол, она просто сказала, обращаясь к обоим супругам:
— Ещё раз прошу, простите меня. Эти деньги я заработала сама. И прекрасно понимаю, что ваша семья по моей вине долго была лишена материальной поддержки. Прошу, не отказывайтесь и возьмите их! Здесь ровно четыреста тысяч. Всё, что смогла скопить…
Павел долго неподвижно сидел, глядя на увесистую пачку купюр. Затем поднялся, взял деньги и положил обратно в сумку девушке.
— Спасибо, Юля, но это лишнее. Для меня гораздо дороже то, что вы оказались совсем не такой, какой я представлял вас раньше. Мы не бедствуем. Я уже устроился на хорошую работу и не нуждаюсь в помощи.
— Я в курсе этого, Павел Николаевич, — вскинув взгляд своих красивых глаз на бывшего сыскаря, тихо произнесла девушка. — Вы устроились на работу к нам в управление. Под чужим именем и фамилией.
Оба супруга, метнув друг на друга изумлённые взгляды, остолбенели от неожиданности. Затем Софья непроизвольно начала подниматься со своего стула, под наплывом противоречивых чувств инстинктивно прижимая к шее свою ладонь.
— Да, я знаю это, Павел Николаевич. Лично смотрела ваше дело два дня назад в отделе кадров, — спокойно проговорила гостья. — А вчера ездила по адресу, который указан в вашем паспорте, но мне никто не открыл дверь. Тогда я проследила за вами сегодня. И вот я здесь.
Павел тяжело посмотрел на неё, не зная, что сказать на прозвучавшие слова.
— Тогда непонятно, Юлия Сергеевна, почему вы приехали совершенно одна, без группы захвата? — наконец, холодно выдавил он из себя. — Ведь подвергаете себя большой опасности, появившись здесь у нас. Или я ошибаюсь, и за дверями уже дежурят агенты Мозолевского?
Павел бесшумно поднялся со своего стула и, пройдя к окну, осторожно осмотрел двор.
— Нет там никого. Я действительно приехала одна, — спокойно ответила ему гостья. — И я здесь только для того, чтобы помочь в деле, которое вы задумали.
Изумление на лицах супругов после произнесённых слов Юлии читалось уже совершенно без труда.
— Что вы сказали? — не совсем понимая, что происходит, спросила Софья, опустившись на место. — Вы хотите помочь нам? В чём помочь?
Спокойно поднявшись со стула и глядя прямо в глаза Страшнову, гостья ответила на вопрос его супруги.
— Именно так. Я сказала, что очень хочу помочь вам в задуманном деле. Ведь именно для этого вы, Павел Николаевич, устроились по поддельным документам к нам на работу? На место дежурного оператора электронных систем.
— Допустим, — отозвался Павел, ещё раз быстро осмотрев в окно площадку перед домом и возвращаясь на своё место. — Тогда какой ваш интерес? Я начинаю понимать, что, придя к нам совершенно одна, вы появились не затем, чтобы сдать меня властям за подделку документов. Или бандитам Мозолевского.
— Именно это я и хочу объяснить, — спокойно проговорила девушка. — Тем более, что вам просто необходим свой человек и надёжный помощник, работающий в самом защищённом блоке компании. Человек, который имеет доступ к режимному серверу компании. Разве я не права?
Павел с ещё большим интересом присмотрелся к неожиданной гостье. Несомненно, она была либо абсолютным подарком, которого очень не хватало им… Либо искусной западнёй.
— Павел Николаевич, — словно читая его мысли, отчётливо проговорила Юлия. — Согласитесь, какой мне прок снова подставлять вас? Ведь вы уже отсидели своё. Разве что из корысти выслужиться перед начальством? Или для того, чтобы получить вознаграждение за информацию о том, что вы проникли на работу в компанию под чужим именем?
— Ну, согласитесь, Юлия, за такую информацию вы реально можете неплохо заработать, — вступила в разговор тихо сидевшая до этого Софья.
— Да. Это, возможно, и имело бы место быть, — также едва слышно ответила ей гостья. — Но, во — первых, я не настолько коварна, чтобы ещё раз сделать гадость человеку, попытавшемуся мне помочь в трудную минуту…
— Значит, есть что — то ещё, что не даёт вам спокойно сдать меня? — быстро спросил девушку Павел, стараясь вопросом сбить Юлию с мысли и тем самым заставить ошибаться, чтобы она выдала свой реальный замысел, если бы такой существовал.
— Да. Это как раз и есть — во — вторых, — ответила она твёрдо, повернувшись снова к Павлу. — Я очень хочу отомстить… А месть, сами знаете, лучше подавать холодной.
Последние произнесённые слова девушки вызвали ещё больший интерес у обоих супругов.
— Отомстить? — повторил за ней Павел. — Но кому? И за что?
Юлия на некоторое время замолчала, отрешённо смотря куда — то в центр стола, за которым они сидели. А затем, подняв взгляд на Павла, медленно проговорила, словно с силой выдавливая из себя слова.
— Да. Именно отомстить… На следующий день после того происшествия в ресторане ко мне наведались цепные псы этого поганого ублюдка, папаши застреленного вами моего непосредственного начальника, Лунько Эдуарда Алексеевича… А немного позже приехал и он сам. Наглый, грубый, плешивый урод…
— И что они хотели от вас? — негромко спросила гостью София.
— Сначала они долго хозяйничали в моей квартире, словно не замечая моего присутствия. А когда я попыталась помешать им переворачивать всё вверх дном, крепко связали меня и бросили на пол…
Произнося эти слова, девушка задрожала всем телом, вспоминая те прошедшие события.
— И когда появился плешивый папаша Эдуарда Алексеевича, для меня начался настоящий кошмар. Он сказал мне, что из — за моей тупости потерял единственного сына. И что я могла бы потерпеть и позволить его сыночку немного порезвиться… И если бы даже его сыночек овладел мной прямо там, в ресторане, то он сам лично заплатил бы за это моё неудобство солидную сумму. Словно я какая — то вещь…
Юля, уже не имея сил сдерживать эмоции, снова громко зарыдала, закрыв лицо ладонями.
Софья, проникшись рассказом гостьи и переживая ничуть не меньше её самой, быстро взяла уже пустой стакан, стоящий на столе и налив воды, поставила перед девушкой. Затем ласково погладила её по плечам, пытаясь остановить поток слёз, буквально стекавший из — под тонких пальчиков Юлии. Было видно, настолько давило тяжестью пережитое гостьей давно минувшее событие.
— А потом… — немного успокоившись, продолжила девушка едва слышно. — Он крикнул свои псам, что те могут делать со мной что угодно. Чтобы я поняла и осознала, что угодить тогда одному Эдику было бы гораздо проще, чем сейчас одновременно нескольким голодным мужикам…
Она снова заплакала, но теперь тихо, чуть вздыхая, и её слёзы прозрачными бусинками стали медленно скатываться по её щекам.
Павел и Софья молчали, понимая, насколько тяжело приходится сейчас их гостье, вспомимая произошедший с ней чудовищный эпизод.
