А дальше я и вовсе потерялась в ощущениях.
Он раз за разом подводил меня к грани и не давал перейти дальше, безжалостно заставляя растекаться горячим воском в его руках. Эта была самая мучительная из пыток и самая прекрасная, прекратить которую казалось подобно смерти.
Кажется, я о чём-то умоляла…
Где-то на волоске от безумия моим мольбам наконец вняли. Его пальцы почти до боли впились в чувствительную кожу, вызвав резкий всплеск невыносимо жгучего желания, который, впрочем, с первым же рывком растворился в ослепительно остром удовольствии. Рывок. Ещё рывок. Обжигающая волна прошивала тело насквозь, от кончиков ног до затылка. Кажется, я кричала, растворяясь в пламени. Оно захватывало меня, наполняло и окружало, пока я сама не превратилась в огонь и не полыхнула в последнем яростном и блаженном исступлении….
О, Эйз сдержал обещание.
Ещё никогда я не чувствовала себя НАСТОЛЬКО живой.
Расплата пришла намного (намного-намного-намного!) позже, когда, спустя бесконечно долгий период, во время которого мне почти не давали передышки, заставляя снова и снова сгорать и возвращаться к жизни, Эйз, наконец, отпустил меня, убедившись (на всякий случай несколько раз!), что уничтожил на корню подступающий стресс и заставил выплеснуть всё напряжение без остатка. Хотя «отпустил» — это, пожалуй, не совсем правильно. Я отключилась в его объятиях, лёжа на тёплом, упругом и бесконечно удобном полу (впрочем, в состоянии полнейшего расслабления, в котором я пребывала, удобно было бы, кажется, где угодно).
А вот потом пришла та самая расплата за то, что была слишком живой.
Ведь моё пробуждение больше походило на воскрешение из мёртвых.
Сначала сквозь истончившийся уже, но не до конца прошедший сон мне показалось, что я попала в какую-то переделку и теперь лежу под завалами чего-то очень горячего. Измятое состояние тела только подтверждало догадку.
Впрочем, кое-что не укладывалось в эту теорию. А именно какая-то особая истома, разливающаяся изнутри, и странное, приятное опустошение. По крайней мере, я ощущала их до тех пор, пока в мою дурную голову не пришла мысль пошевелиться. Ох, зря…
Мышцы нещадно заныли, моментально прогнав остатки сна.
Реагируя на мой стон, «завалы» тоже пришли в движение. Разумеется, к этому моменту я уже поняла, что лежу в своей гостиной, почти погребённая под безобразно горячим и весьма тяжёлым мужским телом.
Я открыла глаза, посмотрела в потолок, а потом с явным трудом повернула голову и встретилась взглядом с Эйзом.
Он приподнялся и, опёршись на локоть, принялся изучать моё лицо, очень, надо думать, помятое. Я почему-то ожидала улыбки или какой-то неуместной шутки по поводу вчерашнего, но не дождалась.
— Как ты себя чувствуешь? — серьёзно спросил он.
«Ужасно», — хотела ответить я, но внезапно поняла, что это не соответствует истине. Если не принимать во внимание жутко ноющие мышцы, то в остальном всё было в порядке! И настроение, и состояние души, и внутренние резервы. Воспоминания о вчерашнем происшествии больше не ворочались внутри ледяной змеёй, не сжимали горло, не подступали срывом, не отдавались противной пустотой в животе и не вызывали эмоциональную тошноту, которая в любой момент могла перейти в физическую. Словно зияющую дыру, которая вчера образовалась, мастерски заштопали, не оставив даже шва.
— Спасибо, — невпопад ответила я Эйзу. Впрочем, он всё прекрасно понял, услышав даже то, что не было сказано, и спокойно кивнул.
— Не злишься на меня? — спросил он.
— Ну что ты. Я теперь боюсь на тебя злиться… — пробормотала я.
Он напрягся.
— Боишься? Из-за расправы с Аланом?
— Не-а… — хихикнула я. — Просто после вчерашнего безумия как-то страшновато тебя доводить… А то ведь затра… эээ… укатаешь до смерти. Теперь-то я знаю, чего от тебя ожидать. Вот как в воду глядела, когда подозревала, что ты жуткий тип…
— Правда? — вкрадчиво уточнил он, насмешливо глядя на меня. — То есть будешь теперь милой и доброй? И долго ты так продержишься?
— Ну… хотя бы пока не восстановятся мышцы.
— А потом?
— Потом снова стану вредной и зубастой и начну доводить тебя до греха…
— Договорились, — серьёзно постановил он. — Не волнуйся, учитывая, что звёздный паук наверняка очень быстро тебя восстановит, быть милой и доброй тебе придётся недолго. А потом я непременно смертельно оскорблюсь на первый же косой взгляд в свою сторону и докажу тебе, что вчера была всего лишь лёгкая разминка. Как видишь, я действительно на редкость жуткий тип…
— Настоящее чудовище, — сглотнув, подтвердила я, до глубины души потрясённая его словами про лёгкую разминку.
— Именно так. Но вообще, задавая вопрос, не злишься ли ты, я имел в виду другое. После моего рассказа про собственное прошлое на рынке межмирья ты наверняка думала, что между нами не осталось секретов. А потом вдруг узнала, что я не только охотник, но и…
— Смерть, идущая по следу древних, — кивнула я. — Нет, не злюсь. Я отлично знаю, что ты не мог сказать и даже намекнуть из-за наложенного богами запрета. Очень мудрого запрета, кстати. На месте богов я бы тоже его наложила. Учитывая хитрость Зорго, только так можно было его выманить. Знаешь, после встречи с ним я очень хорошо осознала, насколько правильным было решение. Похоже, демону не составляло труда читать мои мысли, так что всё могло кончиться не так радужно. Если бы он заранее узнал от меня о том, кто ты, он бы успел уйти и затаиться. А меня, возможно, утащил бы с собой и спрятал так, чтобы никто не смог найти. Так что всё к лучшему. Только вот у меня есть один вопросик — скажи, древних больше не осталось? Зорго был последним, так?
— Нет, — неожиданно ответил Эйз, поглаживая меня по внутренней стороне руки кончиками пальцев, от чего по телу расходились приятные токи. — Есть ещё несколько. Но на них охота пока не ведётся, так как они ещё в незапамятные времена перешли на сторону изначальных богов. И с тех пор причин их уничтожать не было.
— Но существуют и другие высшие демоны, да? Вроде тех, что были в свите Алана? Я имею в виду Руслана, Влада и Алису. Мне показалось, что они и сами по себе очень опасны, даже без хозяина.
— Так и есть… — призадумавшись, подтвердил Эйз. — Говоришь, их было трое? Я убил только одного, с Алисой расправилась ты…
— Остался ещё один, — упавшим голосом произнесла я. — Выходит, Руслану всё-таки удалось уйти. Похоже, он очень силён или хитёр, раз сумел найти способ скрыться… Ох, Лера, кажется, твои приключения ещё не закончены…
— При чём тут Лера?
— Он в неё влюбился. Или воспылал страстью, не знаю. По крайней мере, он помогал мне спасти её от Алана, который собирался шантажировать меня её жизнью. А потом я сама предложила ему бежать, потому что понятия не имела, как всё закончится. По большей части это была ответная любезность за то, что он не препятствовал, пока я опутывала Леру паутиной. Да и шансов на спасение у него практически не было. Теперь же выясняется, что один из опаснейших демонов остался на свободе. А вдруг, узнав о смерти хозяина, он захочет вновь найти возлюбленную?
