Никаких предложений не прозвучало.
Онория испустила стон. Ей придётся взять всё на себя, или наступит музыкальная анархия. Хотя, подумалось ей, анархия может стать шагом вперёд по сравнению с обычным состоянием дел у Смайт-Смитов.
Как ни печально это признавать.
– «Квартет Моцарта №1» или «Квартет Моцарта №2», – объявила она, держа в руках две партитуры. – Кто-то хочет что-то сказать?
– То, что мы не играли в прошлом году, – сказала Сара со вздохом, склонившись к фортепьяно. И она положила голову прямо на клавиши.
– Хорошо звучит, – удивлённо проговорила Дейзи.
– Звучит как рыбья отрыжка, – сказала Сара в клавиатуру.
– Какой чарующий образ, – заметила Онория.
– Не думаю, что у рыб бывает отрыжка, – заговорила Дейзи. – А если бывает, то она вряд ли звучит как…
– А мы не можем стать первыми кузинами, которые подняли мятеж? – вмешалась Сара, поднимая голову. – Разве нельзя просто сказать «нет»?
– Нет! – взвыла Дейзи.
– Нет, – согласилась Онория.
– Да? – вяло вымолвила Айрис.
– Я не могу поверить, что ты снова хочешь это пережить, – обратилась Сара к Онории.
– Это традиция.
– Это скверная традиция, и у меня уйдёт полгода на то, чтобы оправиться после этого кошмара.
– А я не оправлюсь никогда, – посетовала Айрис.
Дейзи едва не затопала ногами. Она бы так и поступила, но Онория утихомирила её одним взглядом.
Онория подумала о Маркусе, затем заставила себя не думать о нём.
– Это традиция, – повторила она, – и нам повезло родиться в семье, где уважают традиции.
– О чём ты говоришь? – покачала головой Сара.
– Есть люди, у которых нет никого, – со страстью в голосе сказала Онория.
Сара какое-то время смотрела на неё, а потом снова спросила:
– О чём ты?
Онория обвела взглядом всех троих, чувствуя, что голос ей изменяет, но была не в силах овладеть им:
– Я могу не любить играть на концертах, но мне нравится репетировать с вами.
Три кузины уставились на неё в удивлении.
– Вы понимаете, как нам повезло? – спросила Онория. И когда никто не ответил ей, она добавила:
– То, что мы есть друг у друга.
– Нельзя ли нам быть друг у друга за игрой в карты? – предложила Айрис.
– Мы Смайт-Смиты, – отрезала Онория, – и это то, что нас делает ими.
И прежде, чем Сара успела возразить, она сказала:
– И ты тоже, невзирая на свою фамилию. Твоя мать была Смайт-Смит, и это всё решает.
Сара испустила вздох – долгий, громкий и усталый.
– Мы поднимем наши инструменты и сыграем Моцарта, – заявила Онория. – И мы сделаем это с улыбкой на лице.
– Понятия не имею, о чём ты говоришь, – пожаловалась Дейзи.
– Я сыграю, – сказала Сара, – но улыбок не обещаю.
Она посмотрела на фортепьяно и добавила:
– А также я не стану поднимать свой инструмент.
Айрис захихикала. Её глаза загорелись:
– Я могу тебе помочь.
– Поднять?
Улыбка Айрис была просто дьявольской:
– Окно совсем недалеко…
– Я тоже тебя люблю, – усмехнулась Сара.
Пока Сара и Айрис вынашивали планы уничтожения совершенно нового фортепьяно леди Уинстед, Онория вернулась к нотам, пытаясь решить, какую пьесу выбрать.
– В прошлом году мы играли «Квартет №2», – проговорила она, хотя только Дейзи слушала её, – но я не уверена насчёт «Квартета №1».
– Почему? – спросила Дейзи.
– Он считается трудным.
– А почему?
– Не знаю, – призналась Онория. – Я так слышала и достаточно часто, чтобы стать осторожной.
– А существует «Квартет №3»?
– Боюсь, что нет.
– Тогда мы должны сыграть «Квартет №1», – самонадеянно сказала Дейзи. – Без риска нет победы.
– Да, но мудрый человек сознаёт ограниченность своих возможностей.
– Чьи это слова?
– Мои, – нетерпеливо ответила Онория. Она держала в руках партитуру «Квартета №1». – Мы вряд ли разучим его, даже если бы у нас было в три раза больше времени на репетиции.
– Нам не нужно учить его. Ноты будут у нас перед глазами.
Похоже, дела обстоят ещё хуже, чем казалось Онории.
– Думаю, мы должны играть «Квартет №1», – решительно заявила Дейзи. – Будет стыдно исполнять то же самое, что и в прошлом году.
Стыдно будет в любом случае, несмотря на выбор музыки, но у Онории не хватило духу сказать об этом кузине в лицо.
С другой стороны, какую бы пьесу они не играли, они изуродуют её до неузнаваемости. Разве трудное произведение в скверном исполнении может быть хуже, чем плохо сыгранное более лёгкое произведение?
– Почему бы и нет? – уступила Онория. – Мы сыграем «Квартет №1».
Она покачала головой. Сара придёт в ярость. Партия фортепиано в «Квартете №1» отличается особенной трудностью.
С другой стороны, Сара не соблаговолила принять участие в процессе выбора.
– Разумное решение, – с убеждением произнесла Дейзи.
Она крикнула через плечо:
– Мы будем играть «Квартет№1»!
Онория посмотрела мимо неё на Сару и Айрис, которые уже передвинули фортепиано на несколько футов.
– Что вы делаете? – Она почти взвизгнула.
– О, не волнуйся, – со смехом сказала Сара. – Мы не будем по-настоящему выбрасывать его из окна.
Айрис просто свалилась на табурет у фортепиано, содрогаясь от хохота.
– Ничего смешного, – сказала Онория, хотя это было забавно. Она очень любила принимать участие в забавах кузин, однако если она не возглавит квартет, это сделает Дейзи.
Силы небесные.
– Мы выбрали «Квартет №1 Моцарта», – снова повторила Дейзи.
Айрис побледнела, став похожей на привидение:
– Шутишь?
– Нет, – ответила Онория, которая решила, что с неё хватит. – Если у тебя были предложения, то нужно было принять участие в разговоре.
– Но ты знаешь, насколько он трудный?
– Именно поэтому мы его сыграем, – провозгласила Дейзи.
Айрис поглядела на сестру и обратилась к Онории, как к более здравомыслящей особе.
– Онория, – сказала она, – мы не можем исполнять «Квартет №1». Это невозможно. Ты его когда-либо слышала?
