– Отпусти его, – прорычала она, пытаясь удержать незнакомца за руку, которой он наносил удары Маркусу.
– Ради всего святого, – проскрипел обидчик. – Слезь с меня, Букашка.
Букашка?
Она замерла:
– Дэниел?
– А кто ещё, чёрт возьми?
Онория могла бы дать несколько вариантов ответа, учитывая то, что старший брат больше трёх лет пробыл за границей. Хоть он и написал о своём возвращении, но не потрудился назвать дату.
– Дэниел, – проговорила она и спрыгнула с его спины. Сделав шаг назад, девушка взглянула на брата. Он стал выглядеть старше. Конечно, он повзрослел, но не в возрасте дело. Возможно, виной этому усталость или заботы. Или просто обстоятельства его последнего путешествия. Дэниел был весь обветрившийся и в пыли. Кто угодно устанет после долгого пути из Италии в Лондон.
– Ты вернулся, – глупо сказала Онория.
– Вернулся, – резко ответил брат. – Что, чёрт возьми, здесь происходит?
– Я…
Дэниел поднял руку:
– Онория, молчи.
Разве он только что не задал ей вопрос?
– Боже милостивый, Дэниел, – проговорил Маркус, поднимаясь на ноги. Он слегка пошатывался и потирал затылок, которым ударился об стену. – В следующий раз предупреждать надо…
– Ах, ты ублюдок, – зашипел Дэниел и кулаком ударил Маркуса в лицо.
– Дэниел! – взвизгнула Онория. Она снова прыгнула ему на спину, вернее, попыталась прыгнуть, поскольку он стряхнул её, словно…
Ну, как муравья или надоедливую букашку.
Она попыталась вовремя встать на ноги, чтобы остановить его, но Дэниел всегда отличался проворством, а сейчас он был просто в ярости. Ещё до того, как она выпрямилась, он снова ударил Маркуса.
– Я не хочу драться с тобой, Дэниел, – сказал Маркус, вытирая рукавом кровь с подбородка.
– Что ты делал с моей сестрой, дьявол тебя возьми?
– Ты…
Бум!
– … ненормальный, – сдавленно прохрипел Маркус, когда Дэниел с силой ударил его в живот.
– Я просил тебя присмотреть за ней, – рычал Дэниел, подчёркивая каждое слово мощным ударом по торсу Маркуса.
– Прекрати, Дэниел, – взмолилась Онория.
– Она моя сестра! – бушевал молодой Уинстед.
– Я знаю, – хрипел Маркус. Он, кажется, пришёл в себя и кулаком заехал Дэниелу в челюсть. – А ты…
Но Дэниела не интересовали разговоры, по крайней мере, до тех пор, пока Маркус не ответил на его самый первый вопрос. Маркус ещё даже не закончил фразу, как Уинстед схватил его за горло и прижал к стене.
– Чем ты занимался с моей сестрой? – снова прошипел он.
– Ты убьёшь его, – взвизгнула Онория. Она выскочила вперёд, пытаясь оттащить брата в сторону, но Маркус оказался в состоянии оказать сопротивление. Он коленом ударил Дэниела в пах. Тот издал нечеловеческий звук и свалился на пол, увлекая за собой Онорию.
– Вы оба сумасшедшие, – Онория пыталась освободить ноги из-под брата. Но мужчины не слышали её. С тем же успехом она могла бы обратиться к паркету.
Маркус потрогал горло и потёр там, где Дэниел пытался его задушить.
– Силы небесные, Дэниел, – выговорил он. – Ты чуть не убил меня.
Дэниел, корчась от боли, посмотрел на него с пола:
– Что ты делал с моей сестрой?
– Неважно, что… – вмешалась Онория, но Маркус её перебил:
– Что ты видел?
– Неважно, что я видел, – огрызнулся Дэниел. – Я просил тебя присматривать за ней, а не пользоваться тем, что…
– Ты просил меня, – сердито оборвал его Маркус. – Да, давай поговорим об этом. Ты просил меня присмотреть за твоей маленькой незамужней сестричкой. Меня! Чёрт побери, что я знаю о появлении юных леди в свете?
– Явно больше, чем тебе следует знать, – отрезал Дэниел. – Твой язык был у неё в ...
Онория стукнула брата по голове. Ей пришлось бы снова ударить его, поскольку он толкнул её в ответ, но прежде, чем она размахнулась, Маркус с рычанием бросился на Уинстеда.
– Гр-р-рррр-х!
Звук, вырвавшийся у него изо рта, был совершенно неразборчивым. Это был голос ярости, и Онория едва успела увернуться, когда Маркус напал на человека, которого всегда считал своим самым близким другом.
– Боже мой, Маркус, – между ударами выговорил Дэниел. – Что с тобой?
– Не смей так говорить о ней, – продолжал бесноваться Маркус.
Дэниел выбрался из-под него и встал на ноги:
– Как «так»? Я оскорблял тебя, а не её.
– В самом деле? – растягивая слова, переспросил Маркус. Он тоже выпрямился. – Ну, тогда это за оскорбление.
Он нанёс удар кулаком в лицо Дэниела.
– … А это… – второй его кулак прошелся по другой стороне лица Уинстеда. – За то, что ты её бросил.
Как мило с его стороны, но Онория не была уверена, что это правильное описание ситуации:
– Он не…
Дэниел сжал губы, с которых теперь вовсю капала кровь:
– Меня могли повесить!
Маркус ударил его в плечо:
– Ты уже давно мог вернуться!
Онория задохнулась. Это правда?
– Нет, – ответил Дэниел, отвечая ударом Маркусу в плечо. – Не мог. Или ты не понимаешь, что Рамсгейт безумец?
Маркус скрестил руки на груди:
– Ты не писал ей больше года.
– Неправда.
– Правда, – выкрикнула Онория, хотя её никто не слушал. И тут она поняла. Они не станут её слушать. По крайней мере, во время драки.
– Твоя мать была просто раздавлена, – продолжал Маркус.
– Я ничего не мог поделать с этим, – отвечал ему Дэниел.
– Я ухожу, – сказала Онория.
– Ты мог ей написать.
– Матери? Я писал! Но она ни разу не ответила мне!
– Я ухожу, – повторила Онория, но мужчины стояли нос к носу, обмениваясь оскорблениями и проклятиями. Она пожала плечами. По крайней мере, они уже не убивают друг друга. Всё уладится. Они и раньше дрались, и, видимо, будут драться в будущем. Где-то в глубине души, очень-очень глубоко, Онории было немного приятно, что они подрались из-за неё. Не столько её брат, сколько Маркус…
Она вздохнула, вспоминая, с какой яростью он встал на её защиту. Маркус её любит. Он этого пока не сказал, но он её любит, и будет любить. Они с Дэниелом во всём разберутся, и в их любовной истории – её любовной истории, мечтательно подумала она – наступит счастливый конец. Они поженятся, обзаведутся десятком детей и станут той счастливой любящей семьёй, которая у неё когда-то была. Счастливой семьёй, которую заслуживает Маркус. Как минимум раз в неделю у них будут подавать пирог с патокой.
