Одно радует, что я теперь понимаю ее поступки лучше и «адвокатишку» она не любит, а с ним она потому что ей элементарно нужна поддержка, которую она отчаянно ищет в этом "соплежуе".
Блядь, так почему же, чтобы понять насколько важен человек его надо потерять, а?!!!
Только сейчас это осознаю в полной мере, ведь в этот самый момент понимаю, я потерял Дину.
Не понимаю, почему во мне такое странное ощущение, что я переживал нечто подобное когда-то в далеком прошлом: чуть напрягаю память, ну да, университете, когда узнал, что Дина уехала без объяснений, точно помню то ощущение, что часть моего сердца умерла навсегда.
Потом такое же ощущение в гостинице, после того как проснулся в одиночестве, понимая, что снова меня "отшила".
Чувствую, что после всей этой хуеты, наверняка, покроюсь толстым слоем бетона: чувств во мне нет, и я по-прежнему не могу вытащить себя из холодной и темной пустоты, наполняющей все мое нутро.
Как никогда в жизни хочу быть с именно с этой женщиной, с моим сыном, и получите роспишитесь — Дина, вдруг, становится несбыточной мечтой, за которой мне не угнаться.
Блядь, думал не может быть больнее, оказывается может.
Смотрю в зеркало заднего вида, Дина смотрит на меня затравленно-настороженным взглядом, сжалась, обхватывая себя руками словно маленький зверек, а я готов душу ей отдать, если бы она ее потребовала от меня ее в замен на ее вечную любовь ко мне. Я вообще все ей готов отдать, лишь бы мы просто попробовали.
— Отвези меня домой, — тихая мольба, а выбрасывая не докуренную сигарету, кидая ее в окно, закрываю стекло автомобиля, включив на всякий случай обогрев, понимая, что Дину явно знобит, раз она обхватила себя руками.
Какой-то ебучий день, поскорее бы он закончился!
Пока везу Дину по адресу ее проживания в дороге она неожиданно для меня засыпает, а я как дебил, то и дело бросаю взгляд на ее бледное лицо, которое освещается чуть сильнее, когда мы проезжаем под яркими вывесками, фонарями. Почему-то думаю о том, что даже если эта женщина не будет со мной, плевать, я всегда буду защищать мать своего ребенка от любого мудака, который посмеет ее обидеть.
Когда в моем кармане начинает звонить телефон, не сразу понимаю, что это телефон не мой, а Дины. Мысленно уже убиваю "соплежуя", думая что он опять нарывается, но когда достаю сотовый, мгновенно выключая звук по инерции, чтобы не разбудить ценного для меня пассажира, понимаю, что звонит наш сын.
Съезжаю на обочину, включаю аварийку, выхожу из машины, набираю снова с телефона Дины нашему сыну.
Он тут же берет трубку и тараторит без напряжения, как он обычно общается с Диной:
— Ма, тут «туалетный утенок» словно побитая собака приходил тебя искал, я сказал, что тебя нет, с тобой все в порядке? — ловлю себя на мысли, что мне очень хочется, чтобы он также непринужденно общался со мной, отвечаю за Дину
— С твоей мамой все в порядке, она со мной сынок, — в телефоне пауза, подросток явно не понимает, что происходит
— Дай ей трубку, — подросток меняет тон, ко мне обращается по-прежнему обезличено
— Не могу, она спит, — говорю спокойно
— С тобой что ль, спит? — даже не видя подростка по голосу почему — то думаю что пацан улыбается, продолжая, — а-а-а ну ясно, это ты "туалетного утенка" так уделал?
— Пришлось, не сдержался, — пропускаю первый вопрос, потому что мне бы хотелось, чтобы его мама в данный момент спала со мной, а не на заднем сиденье автомобиля.
Усмехаюсь, а пацан-то не любит этого «адвокатишку», мне не показалось в больнице, уточняю:
— «Туалетный утенок» это «адвокатишка»? — на том конце провода молчание, добавляю — нормальная кличка, — через некоторое время сын спрашивает:
— А мама на ночь у тебя останется? — я бы не отказался, конечно, вместо этого отвечаю вопросом на вопрос:
— Останется, ты ведь там один справишься? — не дает мне договорить
— Справлюсь, я у Махи поел, — потом после паузы, уже более уверенно, — и я не маленький мальчик, чтобы за мной присматривать, — по голосу слышу злится, говорю:
— Да я понял уже, значит завтра с утра привезу маму в целости и сохранности, — решаю сменить маршрут следования и отвезти Дину к себе, тем более "адвокатишка" искал ее, а потому нет никакой гарантии, что этот, как выразился, мой сын, «туалетный утенок» не поджидает ее у подъезда.
Хватит на сегодня с Дины разборок.
Глава 19
Дина
Просыпаюсь ночью в незнакомой квартире, не сразу понимаю, что лежу на диване одна в одежде.
Чуть приподнимаясь, рассматриваю все вокруг, стараясь в темноте понять очертания предметов, даже в темноте понимая, что это не квартира Егора.
А если учесть, что последнее, что я помню, это машина Андрея, куда он меня затолкал накануне, то вероятно, я в квартире, куда меня привез Андрей.
Откидываю одеяло, в поисках своих вещей иду в коридор, аккуратно ступая по полу, параллельно прислушиваюсь, пытаясь понять есть ли кто-то в квартире кроме меня.
В голове только одна мысль, мне надо домой к сыну. И следом вторая ее догоняет — как я могла уснуть и забыть обо всем? От пережитого стресса я плохо соображаю, в незнакомой квартире натыкаюсь на предметы интерьера, которые неожиданно возникают на моем пути, в виде пуфа, который находится в коридоре.
То обстоятельство, что я в не знакомой квартире, мешает сосредоточиться в поисках сумки, телефона, верхней одежды.
Все еще не решаюсь включить свет, хотя вижу выключатель на комфортной для себя высоте, но все равно не могу заставить себя нажать на кнопку, из-за волнения задеваю какую-то фигурку, которая с грохотом падает на пол. Жмурюсь. Где бы ни был Андрей, я должна уехать до его появления тут. Чувствую себя неловко на чужой территории. Когда глаза более или менее привыкают, вижу мужскую обувь и свою нахожу сразу же. Чуть приседаю, ища сумку, чувствую себя так, как будто нет сил, голова кружится и легкая слабость.
Когда резко включается свет, вздрагиваю от неожиданности. А когда поворачиваюсь, то вижу сонного Андрея, который с сарказмом уточняет:
— Решила снова уйти не попрощавшись? — невольно рассматриваю Андрея. Впервые вижу его таким обыденным, с взъерошенными волосами, на нем из одежды только штаны и футболка. Почему-то нервничаю, убирая волосы за ухо, говорю:
— Андрей мне надо домой, там сын один, он после больницы, ему нужна моя помощь, — не понимаю почему он начинает тихо смеяться, с непониманием смотрю на отца своего ребенка, который объясняет свое веселье:
— Я ему уже позвонил, сын сказал все у него хорошо, Маха о нем позаботится, — перестаю глазами искать свои вещи, перевожу взгляд на Андрея, а он, видя мое недоумение, опережая мой вопрос, поясняет:
