— Нравится? — поинтересовался Ра, подходя к Власовой.
— Ужас, — ляпнула она и добавила: — Я точно не стала бы пить из этого бассейна. Даже если бы находилась посреди пустыни…
— От чего же? — изумился Бог Света.
— И вы еще спрашиваете?! Это вульгарно! Хотя о чем это я? Наверное, все боги такие себялюбивые…
***
Арочные ворота из железных прутьев тихо скрипнули, и в сад Бога Света вошел Анубис. Он, было, собирался поприветствовать брата, но слова застряли в горле. Прямо перед ним стояла жрица. Его жрица. Владыка Дуата хотел подойти к ней, прижать к себе, рассказать о пережитых чувствах. На Инга отшатнулась. В ее глазах плескался настоящий страх, такой, какой он видел в первую их встречу в обеденном зале.
Анубис так и застыл на пороге сада, не понимая, что происходит и почему Нафретире его боится. Ведь она знает, какой он на самом деле. Видела его без собачьей маски. Тогда почему сейчас в ее глазах отражается настоящий ужас, когда жрица посмотрела на него.
***
Раздался скрип, взгляд Инги устремился на звук. Она так и застыла с разинутым ртом. На пороге сада у клумбы с ирисами стоял мужчина. И непросто мужчина. Мощный торс облегала плотная кожаная кираса, мускулистые ноги обтягивали штаны из того же материала. Руки мужчины были вполне человеческие разве, что заканчивались настоящими когтями. И было сложно определить, какому зверю они могли бы принадлежать. А вот голова была толи собачья, толи шакалья.
— А это, — вырвал ее Ра из тщательного осмотра, — мой брат. Бог Царства Мертвых, Анубис, — представил Бог Света мужчину.
Анубис? Ну, теперь понятно, почему у него голова зверя. Но кое-чего Инга все же не понимала. Почему, при виде казалось, было, чудовища, она в ужасе не завизжала, не отшатнулась от Бога Мертвых. А наоборот, ее сердце забилось так, словно перепуганная птица в клетке. Но не от страха, а совсем по другой причине. Власову тянуло к Владыке Дуата, и она никак не могла понять почему. На миг девушка закрыла глаза. В памяти всплыл отрывок, и жрица, не знала, было ли это на самом деле. Она словно наблюдала сцену со стороны:
«Большая деревянная кровать с балдахином из темно-синего, словно ночное небо бархата. Среди заваленных подушек сидел мужчина и одевал ей, Инге подвеску».
Видение исчезло, и Инга снова глянула на вошедшего Бога. Казалось, он был растерян. Девушка еще раз присмотрелась к нему. И если бы не голова собаки, то можно было подумать, что мужчина из видения, — это Анубис.
— Простите, — извинилась Власова, — мне что-то нехорошо…
Жрица быстрым шагом, практически бегом покинула сад и направилась в свои покои.
***
Анубис собирался пойти за ней, но брат остановил его.
Бог Света рассказал практически правду; что нашел жрицу без сознания. И когда она пришла в себя, то ничего не помнила. Соврал только о том, где нашел Нафретире и том, что якобы рассказывал ей об Анубисе и их любви.
Глава 16
Инга открыла резную дверь. Ее одолевали разные чувства; с одной стороны, что ее могло связывать с Анубисом, а с другой, ее душа тянулась к нему, словно невидимые нити связывали их друг с другом.
Власова осмотрелась, комната в которой она находилась, оказалась не ее покоями. Она была так увлечена своими мыслями, что перепутала двери. Данные роскошные покои принадлежали Богу Света. Более того, Инга была так поглощена своими мыслями и чувствами, что рылась в вещах Ра, искренне полагая, что это ее сундук.
Среди кучи драгоценностей, что находились в деревянном сундуке, похожим на гигантскую шкатулку жрица приметила амулет из своего видения.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату вошел Омон Ра.
— Нафретире, — удивился он, — что ты здесь делаешь?
— Извините, Ваше Сиятельство, — залепетала Власова, — я случайно перепутала двери…
— Ничего, — улыбнулся бог, — бывает…
Инга направилась к выходу, крепко сжимая в руках амулет. Его тепло плавно растекалось от рук по всему телу.
Из глубин памяти всплыл еще один момент; Инга лежала на каменном полу, а от ее тела шла кровавая дорожка к бассейну.
— Что это? — поражалась она, интенсивно качая головой. — Почему я здесь? И что меня связывает с Богом Света и Анубисом?
При упоминании Владыки Царства Мертвых, сердце девушки забилось неровно пропуская удар за ударом.
***
Омон Ра обозрел кучу драгоценностей валяющихся на полу: камни, жемчуга, подвески, серьги, кольца, ожерелья. Чего здесь только не было, но самый главный предмет исчез, — амулет анкх.
— Интересно, — мужчина поцокал языком, — она действительно случайно сюда забрела? Или все же целенаправленно?
— Что простите, — раздался робкий голос за спиной.
Хрупкая девушка, совсем еще ребенок. На вид ей было не больше двенадцати, стояла на пороге с подносом в руках.
— А, — опомнился Ра, — это я не тебе. Ставь сюда, — он указал на низкий деревянный столик с изящными резными ножками.
Девушка послушно поставила поднос и также бесшумно удалилась.
Бог Света закинул маслину в рот, и в задумчивости стал разжевывать. Конечно, жрица вполне могла вспомнить о своем истинном избраннике. Но Ра собирался сделать ее бессмертной, прежде чем это случиться. Ну, а какой бог проведет ритуал, тому жрица и будет принадлежать. Хочет она того или нет.
Мужчина закинул в рот еще одну маслину и решил, что завтра с утра непременно займется этим делом. Конечно, Омон Ра не мог обратить ее насильно. Без ее согласия ритуал невозможен. Но Бог Света был абсолютно уверен в своей удаче.
***
Владыка вновь вернулся к затворническому образу жизни. Даже богиня Исида вдруг решившая снизойти до его владений не смогла вытащить его из комнаты.
Девушка обедала в гордом одиночестве. Ей говорили, что Анубис нелюдим, малоразговорчив, не любит гостей и совершенно не признает богинь. Как шептались в округе, он якобы не интересуется женщинами. Ходило много слухов на этот счет. Впрочем, все они казались безумными, но зато объясняли поведение Владыки Дуата.
Но совсем недавно до Исиды дошли совершенно другие слухи. Что некая девушка, одна из новоявленных жриц разрушила кусок камня в груди Анубиса, гордо носящий название «сердце». И лед, в органе отвечающий за любовь начал таять.
Но когда богиня решила навестить его, то Владыка Царства Мертвых даже не соизволил встретить ее, а послал одну из служанок. Он не проявил даже элементарного гостеприимства.
Исида поковырялась вилкой в тарелке, после чего раздраженно фыркнув, вызвала Захру.
— Сделай милость, — щебетала богиня, — передай Анубису, что я не потерплю к себе такого неуважения! И не надо мне врать про его здоровье. Боги не хворают! — заявила она.
