«Пару-тройку раз».
Тем временем дверь кадиллака за спиной Макса тихо щелкнула, и Тейн, довольно потерев ладоши, полез внутрь. Сигнализация даже не пикнула, как ему удалось? Благо, на улице уже почти стемнело, и никто не обратил внимания на два пронырливых силуэта, маячащих у машины. Достав из салона небольшую блестящую коробку, Тейн вылез и пинком захлопнул дверцу обратно.
— Да, — с облегчением выдохнула Аня и отпустила клетчатый рукав Макса. — Поступила, точно.
— А я-то думаю, чего вы так странно себя ведете, надумал тут уже… — Макс развел руками, точно извиняясь, и все еще смеясь. — Репетируете что-то?
— Ага.
— И твой папа вам помогает?
— То есть? — обескураженность на Анином лице снова заставила Макса напрячься.
— Я недавно ему звонил, — сказал он неуверенно, — а он мне сказал, что не помнит меня. А вскоре после этого мне позвонил какой-то мужчина, представился твоим другом, Ань, и начал спрашивать про тебя и твою маму. Я сказал, что мы давно не виделись, а когда спросил, где ты, тот просто повесил трубку.
Аня застыла, вмиг забыв обо всем остальном. Только вчера она жаловалась, как сильно ей не хватает родителей, а сегодня буквально со всех сторон на нее сыплются все новые и новые тайны? Кто мог звонить? И тем более спрашивать про Еву?
«А если это как-то связанно с тем, о чем говорил Смерон?» — эта мысль побежала холодной змейкой по позвоночнику Ани.
— Не знал, что у тебя есть мама, — добавил Макс.
— У всех есть мамы, — огрызнулся Никк, положив руку Ане на плечо. Его теплая ладонь и правда помогала. — В твоем возрасте пора об этом знать.
Макс вытаращился на Никка.
— Я не… Не это имел в виду…
«Я могу залезть к нему в голову, если хочешь», — предложил Никк мысленно. Аня и сама об этом подумала, но вспомнила, что уже поступила так недавно с Шаньгой, а потом еще вспомнила, как мысли Смерона шевелились у нее в голове за миг до его смерти.
«Не надо, Никк. Мир и без того полон опасностей, если от них уже нельзя сбежать даже в собственные мысли, куда же бежать тогда?»
«М-да, ты права».
— Макс, чисто случайно, — сменив тему, Никк указал подбородком на возвращающихся к ним Тейна с Шандаром, — там не твоя машина припаркована?
— Нет, — покачал головой тот, — а что?
— Да просто…
— Мы вскрыли тачку! — гордо заявил Шан, перепрыгнув через ограждение тротуара. — Хотите прокатиться?
— Я же просил тебя молчать, — зашипел ему в спину Тейн.
— Это часть репетиции, — заверил Никк, когда Макс раскрыл рот, собираясь задать новый вопрос.
— А что не так? — удивился Шан, оглянувшись на Тейна.
— На Земле не принято вскрывать тачки, веснушка.
— Но ты сказал, что раз она в общественном месте, то…
— Мало ли что я сказал.
— Что?! Но…
— Думаю, нам пора, — только и смогла со вздохом заключить Аня.
Глава 13. Дракон и револьвер
Распрощавшись с Максом, около получаса все четверо шли, намеренно не обсуждая случившееся. В коробке, которую выкрал из машины Тейн, оказалась бутылка какого-то дорогого коллекционного алкоголя, и теперь фомор с наслаждением переливал свою высокоградусную добычу во фляжку. Шан с Никком обсуждали что-то на карте, а Аня была слишком зла на них всех, чтобы разговаривать.
Солнце село, тусклые огни фонарей освещали тротуар, и без того длинная улица в Аниных глазах становилась бесконечной. Бесконечной, как ее проблемы, в которые она сама же себя затянула.
Она только что выставила себя идиоткой перед лучшим другом детства и уже никогда наверно не сможет почувствовать себя уютно на улицах родного города. А на Да’Арии Аня никогда вообще не будет чувствовать себя уютно, потому что даже среди даитьян слышать мысли друг друга, как они с Никком, не считается нормой!
Аня ощущала себя каким-то странным дефектом, не подходящим ни под одно правило во Вселенной… Почему? Она родилась такой? Сделала себя такой сама? Кто-то сделал с ней это? Интересно, Лир чувствовал себя так же? Иногда ей казалось, Хэллхейт единственный, кто на самом деле хоть иногда понимает землянку. Поэтому она не может перестать о нем думать, верно?
И все, что до сих пор знала Аня, даже с «Книгой Судеб» и чудны́ми снами про Ивэйн и Энриля, не давало ей ответы на эти вопросы. Последней надеждой найти ключ к загадке теперь была Ева.
«И Шан прав, незачем звонить маме, лучше прийти и узнать все, не мешкая».
— Как думаете, — спросил тот самый Шандар, когда Никку надоело с ним спорить, — мы сегодня успеем заглянуть в Ватикан? Я хотел взять почитать парочку манускриптов про Тамплиеров.
— Успеем, — согласился Тейн, отхлебнув из фляжки. Беспечность в его голосе окончательно вывела Аню из себя. — А я…
— Знаете что, хватит! — не выдержала она и выхватила у него уже полупустую бутылку. Пожилой мужчина, выгуливающий мопса на противоположной стороне улицы, неодобрительно покосился на них.
— Эй, это же «Далмор» пятнадцатилетней выдержки! — возмутился фомор, попытавшись забрать бутылку у Ани обратно.
— Чего?
— Виски, землянка, шикарнейший виски!
В ответ землянка демонстративно вылила остатки прямо на газон, на что Тейн скорчил болезненную гримасу. От того, найдут ли они сегодня Еву и узнают ли правду, зависело Анино будущее, без малого ее жизнь! А все вокруг ведут себя так, словно это какая-то игра, за которой можно провести время, если умираешь от скуки?
— Я понимаю, что для вас это все просто развлечение, что на Земле вам не писаны правила, а значит, можно глумиться и веселиться, сколько влезет, — продолжила Аня, швырнув пустую склянку в помойку. — Но для меня все серьезно! Речь о моем доме, о моей семье! Мне нужно найти маму, а если вам хочется к тамплиерам, то убирайтесь прямо сейчас!
Поняв, что переборщили, Тейн с Шаном не стали спорить, а лишь виновато опустили глаза, точно давая Ане время остыть. Иногда ей казалось, эти двое ведут себя так нелепо и вызывающе просто, чтобы привлечь к себе внимание, чтобы не чувствовать себя одинокими, так как ни у Тейна, и ни у Шана не было семьи рядом, а иногда — чаще — что они просто идиоты. Неужели нельзя помогать, не влезая в нелепые ситуации?
«Они лишь хотели разрядить обстановку, — попытался оправдать их Никк. — Если зацикливаться только на проблемах, те сожрут тебя целиком».
Аня метнула на него пожирающий живьем взгляд.
— И поэтому ты выставил меня психопаткой перед Максом?
— Начни мы ему врать правдоподобно, он бы не отвязался.
В этом была доля правды, но это лишь больше злило.
