— Пойдём на улицу? — предложил я. — Не хочу больше лежать.
— Да.
— Только костерок бы… Согреться хочу.
— Да.
На улице стояла глубокая ночь. Отец быстро соорудил костёр, и мы сели перед ним. Я приблизил ладони почти вплотную к огню, желая их согреть. Но толку не было. Как будто я руки в ледяной воде держал, а не у пламени.
— Катерина приняла фамилию Беловых. Сейчас живёт в усадьбе. Её обследовала Анастасия Белова, одна из лучших эскулапов всей Империи. С ребёнком всё хорошо.
Я улыбнулся. Несмотря на холод, на сердце потеплело. После нескольких минут молчания я спросил:
— Что стало с Островом Свободы? Много людей погибло?
Я обхватил себя руками и наклонился поближе к огню.
— Из мирных жителей немного. Людей успели эвакуировать. Заключённых погибло больше половины.
Я протяжно выдохнул. Ситуация с Островом Свободы давно тяготила меня. Я боялся, что из-за моих бомб погибли сотни, если не тысячи, женщин и детей. Но раз отец говорит, что успели эвакуировать…
Посидев ещё пару минут и осознав бесполезность своих попыток согреться, я решил проверить, как сильно изменилось моё тело. Направил чакру в пальцы правой руки и выпустил чакроиглы. Но, к моему удивлению, у меня не получилось. Из кончиков пальцев вырвался белый дымок, слабо отливающий серебром, и исчез.
Я попытался ещё раз. На этот раз вышло получше — чакроиглы появились на безымянном и среднем пальцах. А вот на остальных — нет. Отец хмуро за мной наблюдал, но не комментировал.
Наконец, где-то с десятого раза у меня получилось выпустить чакроиглы из всех десяти пальцев. Но продержались они недолго — секунд десять.
— Плохо, — пробормотал я, массируя холодные пальцы. — Чакра нестабильна.
— Узоры? — коротко спросил отец.
— Все с чистотой как минимум девяносто девять процентов. Только вот боюсь, что это не сильно поможет мне в бою… — я закатал рукав на правой руке и направил чакру в узор Призыва. Он засиял, мигнул пару раз и потух. Предплечье обдало жгучей болью, я поморщился. Снова попытался вызвать Борю, и опять не ничего не вышло — узор был нестабилен, как и сказала Алиса. Но с четвёртого раза мне удалось активировать его, и рядом со мной появился Боря.
— Ты как? — он прыгнул мне на колени. — Почему холодный такой?
— Это из-за той медузы. Она ядовитой оказалась. Хорошо, что ты её не съел.
Боря недовольно хрюкнул и прыгнул мне на голову.
— Тут тоже холодно! Ты что, теперь всегда таким будешь?
— Не знаю…
Отец протянул руку и сжал мою ладонь.
— Температура тела ненормально низкая, — пробормотал он.
— Да ничего, — я отнял руку и натянул на неё рукав. — Почти привык. От меня и сейчас пахнет гулем?
— Немного, хрю, — подал голос Боря.
Отец кивком подтвердил.
— Надо подумать, как это использовать, — рассеянно сказал я. — Может, мне теперь от гулей легче прятаться? Обязательно проверю… Кстати. Ты говорил, что у меня день рождения был? — решил перевести тему.
— Да.
Мне вдруг вспомнились обстоятельства, при которых я попал на Остров Свободы.
— Боря. Дай-ка мне кошель. Самый старый, который ещё из Петербурга остался.
— Лови!
Мне в руки упал кошель. Я покопался в нём и вытащил небольшой листок из твёрдой бумаги. Это было приглашение на день рождения Влада Драгина, из-за которого я и поехал с Натой в Московию, где меня повязали.
Отец взял бумажку и хмуро на неё уставился.
— Пригласили, — пояснил я. — Первое октября, празднование твоего дня рождения. А когда я приехал в Московию — посадили в тюрьму.
— Я не в курсе, — отец, донельзя мрачный, вернул бумажку мне. — Я очень давно не праздную свой день рождения. С тех пор как оказался в Африке.
— Значит, меня так выманили, — задумчиво протянул я, пряча приглашение. В будущем оно может пригодиться.
— Твой дед должен был знать об обмане.
Михаил рассказал мне, что Боря может хранить в себе предметы. Значит, он и правда был в курсе, что праздник не состоится. Но, с другой стороны, он и поделать ничего не мог. Убийство принца — слишком серьёзное преступление. Да и если вспомнить, что за мной, вероятно, охотится Люцифер, а рядом с Петербургом частенько появлялись Грязные Чернокнижники… В общем, не всё так однозначно. Вполне возможно, что покинув страну, я спасся от смерти.
Позади послышались шаги, и к нам подошла укутанная в одеяло Лулу. Она сонно зевнула и села рядом со мной.
— Ты как? — спросила она, грея руки у костра.
— Мне холодно, — развёл я руками, но сразу же вновь обнял себя за плечи. — А ещё у меня чакра и узоры стали нестабильными. Так что я теперь такой же калека, как и ты.
— Ну-ну, — Лулу насмешливо фыркнула. — Не стоит нас сравнивать. Даже когда я без узоров, ты мне не противник.
— Ты уже забыла, как проиграла мне?
— Ты использовал Проклятие Крови. Это нечестно.
Я хмыкнул и бросил взгляд на отца. Тот с непроницаемым лицом наблюдал за пляской огненных языков. Хотелось бы мне узнать, о чём он думает.
— Что дальше будем делать?
— Тебя надо эскулапу показать, — ответил отец. — И обычный тут не поможет.
— Не стоит, — я покачал головой. — Я не болен.
Лулу нахмурилась и потребовала:
— Может, ты расскажешь мне, что происходит?
Я глянул на отца, и тот, к моему огромному удивлению, кивнул.
— Глаза Весов, — я пожал плечами. — Поглотил существо из ядра Зоны. И это оказалось ошибкой. Сейчас моё тело частично изменилось, стало как у гуля.
У Лулу рот приоткрылся от удивления.
— Глаза Весов?..
— Ага, — я улыбнулся.
— Но тогда… — Лулу резко посерьёзнела и глубоко задумалась.
— Ты нарисовал все узоры? — уточнил отец.
Я скривился.
— Нет. Но если потренироваться над контролем, то я…
— Это слишком опасно, — отрезал отец. — Вспомни постулаты Пути Неба, сын. Если узор нарисован, его невозможно удалить.
— А его обязательно рисовать? Мне не хватает всего два очка, чтобы добить этот странный коэффициент. У меня двадцать два из двадцати четырёх.
— Чакротело с каждым узором повышает своё сопротивление, — ответил он мне другим постулатом. — Этот коэффициент неспроста придуман. Без полного набора узоров третья Грань ляжет гораздо труднее. И в дальнейшем тебе будет сложно развиваться.
— В любом случае мы не можем терять время, — я снова попытался создать чакроиглы. — Дай мне несколько дней. Мне кажется, я смогу взять под контроль свою чакру. Она слушается меня, хоть и с трудом.
