— А здесь не бывает хорошо. Только ты думаешь, что получаешь что-то хорошее, как тут же это сгорает и превращается в пепел. Здесь нет ничего хорошего.
В ее словах звучало столько горечи, что мне самой сдавило сердце. Но как бы ни было плохо, всегда найдется просвет. И выход из ада. А еще Владыка какое-то наказание хочет мне придумать. Наказалку сломает. Больше я не поведусь так легко.
Послышался какой-то шум. Геза тут же села на кровати, уставившись на меня испуганными глазами.
— Охрана пришла, — прошептала она.
За ширмой были слышны веселые девичьи мужские голоса.
— Владыка разрешил развлечься!
Занавесь, отделявшая нас от общего зала, открылась, и к нам вошел огромный мужчина. Нет, демон: огромный, мускулистый, с красными горящими глазами, видневшимися из закрытого шлема, скрывавшего его лицо. На нем были черные доспехи, по витиеватым узорам которого текла лава. Огромные шипы торчали на шлеме и на плечах, будто он ежик огромный.
— Ангелы, — сказал он низким голосом и сделал к нам шаг, отозвавшийся лязгом металла. И в этот момент мне стало очень страшно. Ведь это могло быть наказание. Ведь там веселье, а этот такой страшный и ужасный.
— Уйди, — Геза поднялась на кровать, закутываясь посильнее в ткань. Так она была одного роста с демоном.
— Нет, — ответил демон. — Броня исчезла с его тела, и он превратился в обычного человека. Ну, почти — у него были полностью черные глаза. А так весьма красивый, хоть и с небольшим шрамом на щеке. И полуголый — в одних черных штанах. Смотрел он только на Гезу, а я для него была будто пустое место.
В один момент он очутился рядом с ней.
— Выйди отсюда, ангел, — он покосился на меня, а на его лице заиграли желваки.
Гезу трясло, она стояла, обхватив себя руками.
Ага, сейчас выйду, а он тут… Даже представлять себе не хочу. Но демон шумно выдохнул, схватил меня за руку, и вытолкнул за ширму. Хотела вернуться, но передо мной выскочили черные шипы, преградившие дорогу.
— Геза! — крикнула я, но никто не отозвался.
А перед моими глазами открылась целая картина, когда я обернулась: суккубы, ангелы и мужчины сидели на подушках и в купальне. Они смеялись и веселились. Девушки полуголые, а мужчины ласкали их тела, обливали из кувшина.
Файзергиль делала массаж одному демону, изгибающемуся в ее руках.
— Геза…— прошептала я и укололась об шип. Капелька крови проступила на конце пальца, и я тут же засунула его в рот.
— Отсосешь? — услышала за спиной.
Обернулась, встретившись взглядом с огромным мужиком. Его глаза горели красным, а сам он улыбался, оглядывая меня с ног до головы.
— Красивая. Новая шлюха Владыки? — спросил он, хватая меня за талию и притягивая к себе. От него неприятно разило серой и алкоголем.
— Отпустите меня, — уперлась в него руками, отворачиваясь.
Демон схватил меня за щеку и повернул к себе. Сжал так, что у меня звезды в глазах появились, и прострелила резкая боль. Телом он прижал меня к стене, не позволяя сдвинуться. По ногам прошел холодок, когда он приподнял мою юбку. А я извивалась и брыкалась, даже удалось один раз попасть ему куда-то. Но он один раз встряхнул меня, больно припечатав спиной к стене так, что я чуть не упала в обморок.
— Так-то лучше, шлюха, — прошептал мне на ухо, капая слюной на плечо.
В глазах все затуманилось. А руки и ноги будто стали ватными. Немного благодати. О, Всевышний, защити меня. Наступило резкое облегчение, от которого я чуть не упала. Демон резко отлетел от меня, насадившись на шипы. По его животу текла кровь, капая на пол.
— Ах ты, сука, — прорычал он, и начал отталкиваться.
Я затряслась от ужаса, увидев, когда сантиметр за сантиметром шип исчезал в его теле.
Перед нами появилась пентаграмма, из которой вышел Владыка. Одним движением руки он откинул охранника обратно на шипы, которые тут же скривились в стороны, не позволяя демону нормально подняться.
Владыка обернулся ко мне, глядя оценивающим взглядом, но не таким противным и похотливым как у того демона. Подошел, взял за лицо, а я скривилась от боли, там, где касался тот демон. Владыка нахмурился.
— Внимание, — он подхватил меня за талию и вывел в центр.
Все уставились на нас, позабыв о своих занятиях. Даже суккуба, прыгавшая на коленях демона, застыла.
— Этого ангела трогать нельзя. На ней моя защита. Точно, я забыл предупредить охрану, — он бросил быстрый взгляд на охранника, застрявшего на шипах. Тот тоже замер, только струйка крови свисала с его рта. А вот голос Владыки звучал безразлично. — Трогать ее нельзя, или я вам не завидую. Она моя.
Под нами вновь появилась пентаграмма, и мы провалились в нее.
Вновь знакомая темная комната и черная огромная кровать. Здесь вообще бывает свет? Кроме лавы, текущей по стенам. Владыка усадил меня в кресло, а сам присел на корточки напротив.
— Что мне с ним сделать? — спросил он то ли у себя, то ли у меня, провел пальцем по моей ноющей скуле.
Я не буду плакать. Да, мне больно, но слез моих никто не увидит.
— Бросить его в лаву, да и с концами, — прошептал он, а потом я почувствовала холод на больном месте. Мужчина так и не отнял руку, но та стала как ледышка.
— Кого? — спросила я.
— Охранника. Испортить такую красоту. Мне очень нравится естественность и честность во внешности, — глаза Владыки вспыхнули красным. — Говори, ангел. Как мне его наказать?
— Я? — недоуменно уставилась на него.
О чем он говорит? Какое наказание?
— Ах, да на Небесах же не наказывают…
— Наказывают, закрывают в комнате и заставляют днями молиться Всевышнему, прося о прощении, — тут же вставила я.
— Никакой фантазии, — Владыка помотал головой. Он коснулся моей руки, сжимавшей ткань юбки. Я после того, как того демона откинуло, так и не отпустила ее.
— Все-все. Я его сам накажу. Слабакам не место рядом со мной.
— Будто другого демона остановило бы.
Владыка подался ко мне, так, что у нас чуть носы не соприкасались. Сердце забилось сильней от близости. Почувствовала горячее дыхание и касание к сжатой руке. Один палец разжался, второй.
— Да. Моя охрана знает, что такое «нет». Он проявил слабость, и будет за это наказан.
Он так близко ко мне, а моя рука сжимает его, как до этого юбку. Я сглотнула и облизнула губы. Разум дурманился. Это все демонское влияние. Владыка меня пытается запутать. Проявляет нежность, говорит о наказаниях, но нельзя забывать, кто он. Я закрыла глаза — не видеть его, только слушать, иначе влезет в мой разум — демоны так и действуют на людей: льют мед в уши, а потом люди совершают плохие поступки.
