— Анна, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила подруга.
— Да, — я вымученно улыбнулась.
Владыка в один момент схватил меня за подбородок и повернул к себе. Я уставилась в его черные глаза, недоумевая. Мужчина нахмурился и отпустил меня.
— С ней все в порядке, — Владыка поднялся, поддерживая меня за талию.
Я прищурилась. Что это он решает за меня? я должна решать за него.
— Я прогуляюсь с Анной, — Эверлин поднялась с Пептри, поддерживая того.
— Давай ребенка мне, у него слюна отравленная, — Владыка протянул руки к сыну.
А вот Эверлин зависла на месте, переводя взгляд то на мальчика, то на Владыку.
— Это веном. У них ядовитая слюна. Но не на всех демонов это действует, королева, — мужчина забрал ребенка. — Мы тут по-мужски переговорим.
Эверлин взяла меня крепкой хваткой за руку и вывела из зала. Ох, ну конечно, она такая сильная. А я в ответ ее руку сжала, но она даже не поморщилась, только улыбнулась.
Если у Владыки вид из окна выходил на реки магмы, то здесь на белоснежный город. Эверлин вывела меня на террасу. Кровавое небо здесь сменил темный свод пещеры — тиаматы жили под землей. Дружной и сильной семьей. Тоже мне. Ангелы тоже так живут. Почти все.
Эверлин заскочила на перила спиной к огромной высоте.
— И ты теперь с ним? — улыбнулась девушка.
— Я не знаю, — честно ответила. Вот что мне в душу лезть?
— Ясно, — усмехнулась девушка, а мне захотелось свалить ее.
Она же со своим может быть, как хочет. И вообще, я тоже так хочу. Чем я хуже ее? Ну да, у меня не такие светлые волосы, а блекло-рыжие. И у нее есть сила, а у меня нет. Ее даже яд не берет. А если она упадет, то и кости не сломает.
— Как… — я замялась, уставившись в темноту. — Как ты жила с грехами?
— Что? — недоуменно посмотрел Эверлин.
— Ну, ты же была человеком, была подвержена грехам.
— Да, я и сейчас им подвержена, — рассмеялась она. — И что? Ткни на того, кто безгрешен.
— А как же наказание за грехи?
— А разве люди не наказываются ими при жизни? Если ты много жрешь, то толстеешь, и твое сердце может остановиться. Если трахаешься со всеми подряд, разве проказа не завладевает телом, разрушая его? А гордыня — вообще враг всех живущих, особенно правителей. Из-за нее убивают других.
И почему она такая умная? Хотя я ее утешала и спасала на Небесах.
— Но люди не были бы людьми, если бы не грешили. В общем, если ты испытываешь нечто похожее на грех, то это не так уж и плохо. Точнее, с этим лучше бороться, но это хотя бы доказывает, что ты нормальный человек.
— Я ангел.
Да-да, люди такие, как они есть, а будто другим нельзя грешить.
— Будто это вам мешает грешить, — чуть не взвизгнула Эверлин.
А ведь она демоном стала, потому что ангел постарался. Ох, как сложно порой жить.
Но мне как-то легче стало после разговора с подругой, будто груз с души упал.
— Я хочу побыть одна, — сказала ей.
Дышать стало тяжело, меня будто что-то душили изнутри. Отвернулась, сгорбившись, сделала пару шагов, ощутив слабость.
— Анна, — услышала обеспокоенный голос Эверлин, а ее рука легла мне на спину.
— Отстань! — отпрянул от нее. — Не трогай меня. То же мне, сама обеспокоенность!
Подруга прищурилась и заправила локон волос за ухо.
— Да, я беспокоюсь о тебе, — осторожно ответила она.
— Не нужна мне твоя забота! Без тебя справлюсь. Думаешь, раз сидишь вся такая демон, рассказывая мне про хорошесть грехов[О1] , — вспыхнула я. — Ты теперь на злой стороне.
— А ты не так далеко и ушла от своей братии, — с презрением отозвалась она. — Но знаешь, ад влияет на всех. Будем считать, что я тебе не слышала.
Эверлин ушла, оставляя меня одну. Или не совсем одну.
— Выходи, — прошептала, — выходи!
Стукнула кулаком по перилам. Больно — ужас!
— Выходи. Ты знаешь, что я сделала с остальными твоими собратьями? — прошептала. Только больше я не буду бояться.
Черная дымка заструилась из моих пальцев, а передо мной появился силуэт.
Глава 25. Освобождение
— Ну что ты, ангел, зачем так грубо? — тень расплылась передо мной, превращаясь в фигуру в плаще и капюшоне.
— Я не хочу грубости или боли. Я ведь просто завидую? — спросила ее. — Завидую, что моя подруга может быть со своим любимым, завидую тому, что они смогут завести детей, завидую их искренней любви. Но если бы я не знала, что им пришлось пройти ради нее…
Сколько боли пережила подруга, она заслужила счастливую жизнь. А у меня другой путь. Я развернулась и побежала по коридору туда, куда ушла Эверлин.
— Эверли, стой! — заметила ее, сворачивающую за угол. Она остановилась и повернулась на мой оклик. — Прости меня, я не хотела тебя обижать.
В ее голубых глазах застыла сталь, потихоньку сменяющаяся теплотой. Она подошла и обняла меня.
— И ты прости меня. Что не смогла спасти тебя, что ты попала в плен. И что не уберегла тебя от Владыки.
Я положила голову на ее плечо, провела рукой по ее волосам. А ведь моей подруге было плохо и больно, что не уберегла меня.
— Тебе тут еще хуже, наверное, чем мне на Небесах.
— У меня руки, ноги целы, так что не все так плохо, — улыбнулась я.
— Но Владыка…Он же меня демоном хотел сделать.
— Мне до демона, как до Небес сейчас, — я отпустила Эверлин.
Подруга довела меня до комнаты. Владыка все не возвращался. Я сняла повязки с ног, глядя на оставшиеся царапины. Размяла пальцы, прочувствовав боль в мозолях.
— Ангел, — услышала женский голос.
Схватила ангельское оружие, лежавшее на комоде. Передо мной стояла женщина с прямыми черными волосами в белой с позолотой одежде, ее лицо белое, будто она специально замазывала его краской.
— Я решила сама тебя навестить. Так уж и быть — снизошла до тебя.
— Гордость? — настороженно спросила.
— Да, я. Предпочитаю имя — Супербиа. Я уже знаю, что ты прошла испытания моих братьев. Но видишь ли, я — сильнейший грех, а ты мне не подвержена. Я не хочу иметь с тобой дело, ведь возьмись я за тебя, ты не устоишь. Но мы — грехи — за то, чтобы ты вышла на поверхность. Это была моя идея. — Она присела на кровать рядом со мной. Ее взгляд скользнул по моим ногам. — А раз так, — она протянула руку, — мы можем пожать друг другу руки и разойтись.
Я нехотя вложила руку в ее, ощутив приятную, нежную кожу.
