– Это правда?
Было видно, что девушка изо всех сил пыталась сохранить хоть какое-то самообладание.
– Да, мисс, – ответил Селвин как можно тише, зная по деревенским разговорам, что нервы баронета расшатаны до предела из-за аварии, и что, возможно, если резко разбудить его, это может вызвать помутнение рассудка. – Она мертва. Ее тело лежит в гостиной.
– Леди Хэмбер! Мертва! – Одри вся затряслась и стала еще бледнее, чем прежде.
– Застрелена прямо в сердце, – прошептал Дик из-за плеча Селвина, внимательно глядя на ее взволнованное лицо.
– Убита? – уточнила девушка, пытаясь сохранить ровное дыхание.
– Несомненно, – подтвердил констебль.
– Но… Но… кем?
– Этого мы еще не знаем, мисс, – сказал Селвин, внимательно глядя то на девушку, то на спящего юношу. – У вас есть какие-нибудь мысли, кто бы мог…
– Нет! – уверенно прервала его Одри. Ее дыхание участилось – юную леди переполняли эмоции, которые она пыталась сдержать. – Я провела здесь большую часть вечера, держа моего брата за руку. Он проснется, если я отпущу его.
– Не могли бы вы спуститься вниз, мисс, и все объяснить?
– Здесь нечего объяснять, – ответила девушка рассерженным, но по-прежнему приглушенным голосом. – Я не могу оставить брата и не оставлю его. Это первый раз, когда он крепко спит за многие и многие ночи. Если он проснется, он может потерять рассудок. Вы же знаете, Селвин.
– Да, мисс. Та авария серьезно сломила его, мисс. Не хочу оставаться у вас дольше, чем я могу быть полезен, но вы же понимаете, я должен идти по горячим следам.
– Да! Да! Это просто ужасно! Ужасно! – Мисс Хэмбер приложила к лицу кружевной платочек. – Если я могу быть чем-нибудь полезна…
– Конечно, мисс. Возможно, вы можете объяснить нам, почему леди Хэмбер пошла в лес?
Удивление, выраженное девушкой было настолько естественным, что, если бы Дик не знал, что и она там была, он бы поверил ей.
– Она была в лесу? – переспросила Одри.
Селвин кивнул.
– Мы нашли ее тело на тропинке, ведущей к парку.
– На тропинке, ведущей к парку, – повторила Одри, и снова то, как она изобразила удивление, было вне всяких похвал. – Но как же она… Как же она попала туда?
– Это я и пытаюсь выяснить, мисс, – сухо ответил Селвин. – Если бы вы…
– Но я ничего не знаю, – прервала его красавица, снова переходя на гневный шепот. – Около половины десятого я поднялась сюда, посидеть с братом, который ушел в спальню в восемь часов.
– Оставив леди Хэмбер и мистера Рендольфа в гостиной, мисс?
– Нет, я оставила только леди Хэмбер, а мистер Рендольф уже ушел к себе. Он гостил у моего дяди Оливера на Сарлейской ферме и сказал мне, что прошел в тот день несколько миль. Поэтому он отправился спать пораньше, а так как я была нужна моему брату, я оставила леди Хэмбер в гостиной. Она сказала, что пойдет в библиотеку написать пару деловых писем.
– И вы находились в этой комнате с половины десятого, мисс?
– Да, – резко сказала Одри, глядя прямо на Дика, который столь же внимательно смотрел на нее. Ситуация между ними уладилась сама собой, без слов, и она вздохнула с облегчением. – Сидела рядом с братом.
– И больше вы ничего не знаете, мисс? – На лице полицейского появилось разочарованное выражение.
– Нет! – уверенно ответила Хэмбер, на этот раз не глядя на Лоусона. Она поняла, что все, что он знал, будет сохранено в секрете.
Констебль замер с нерешительным видом, подавленный сложившейся ситуацией. Он бы продолжил расспрашивать девушку более подробно и рьяно, чтобы добиться от нее возможного признания, предполагая, что она знает что-то еще. Но Селвин был коренным жителем Сарлейской деревни, и его врожденное уважение к местной знати не давало ему возможности довести дело до такого накала. Тем более, что всю ситуацию осложняло состояние брата Одри. Помня, каким находчивым и проницательным был его бывший начальник во времена походов по Африке, полицейский повернулся к нему за советом.
– Что вы думаете, сэр?»
– Я думаю, что мисс Хэмбер сказала все, что знает на данный момент, – ответил Дик. – Завтра утром, когда она освободится от своего дежурства, она расскажет что-нибудь еще, если вспомнит, в чем я сомневаюсь.
Одри бросила в его сторону благодарный взгляд.
– Я не знаю… не знаю… ничего больше», – выдохнула она, – и я… я не могу… вынести больше на сегодня. Достаточно с меня этой ужасной смерти.
– Конечно! – Лоусон, взяв Селвина под руку, повел его к двери, где их с беспокойством ждала миссис Тротт. – Не волнуйтесь, мисс Хэмбер, – добавил он, обернувшись, – в конце концов все будет хорошо.
Посмотрев на него, Одри поняла из его многозначительного взгляда именно то, что он хотел ей сказать. То, что она должна была держать своего брата за руку, давало ей отличный предлог не вставать и не дать никому заметить ее вывихнутую лодыжку. Если бы Селвин увидел, что девушка хромает, он бы уже не был так уверен в том, что она весь вечер сидела дома. Дик знал, и она знала, что он знает, что на протяжении пятнадцати минут она несколько раз солгала, но это была ложь во спасение, возможно, на благо этого лежащего на кровати юноши, который все это время спал.
Спускаясь по лестнице следом за экономкой и Селвином, Лоусон обдумывал произошедшее. Если больной брат с расшатанными нервами ушел к себе в восемь часов, он, естественно, не мог спрятаться в лесу и выстрелить в бедную женщину. Был кто-то еще, замешанный в этом деле – Дик был в этом уверен. Хотя бы тот, кто отнес девушку обратно в Сарлейскую усадьбу, ведь она не могла дойти туда сама. Возможно, и вероятнее всего, она и прикрывала этого человека из благодарности, так как Дик не мог объяснить ничем другим ее упрямую ложь. Конечно, несмотря на всю сложность положения, врала она осторожно и убедительно. Ричард не одобрял такое поведение, но ему пришлось пересмотреть свои взгляды, помня, как он сам лгал в этот же вечер. Более того, он оценил, какие усилия приложила девушка, чтобы встретить подобную ситуацию с таким бесстрашием. Она была для него героиней романа, воплощением красоты, и надо признать, что ее привлекательный образ не способствовал объективному мышлению, ведь, если существует любовь с первого взгляда, то он отдался ей до последней капли.
– Но все так запутанно, – размышлял Лоусон вслух по пути в гостиную.
Повседневные обязанности деревенского полицейского не подготовили Селвина к тому, чтобы иметь дело с загадочным преступлением, и он был озадачен, не успев начать расследование. Слуги, мистер Рендольф, мисс Хэмбер – все рассказывали свои истории, как казалось, честно, но это не давало никакой подсказки, никакого намека на разгадку. Оказавшись в тупике, Селвин снова обратился к Лоусону за советом. И поскольку Дик был таким же прирожденным лидером, как его друг был ведомым, он сразу разгадал его просящий взгляд и повел себя так, чтобы Селвин не потерял свой авторитет в глазах местных жителей.
