— Я должен ненадолго оставить тебя, — сказал он. Я уже испросил аудиенции и нас примут через пару часов, в присутствии двора. Ты сможешь отдохнуть, помыться и переодеться. Если ты хочешь свежее платье, тебе принесут сейчас же.
При всем дворе. Ртути, конечно, не помешало бы новое платье, чуть более элегантное, чем то, в котором она была в дороге.
Неужели Джеффри намекал ей, что она слишком груба, чтобы показаться коронному принцу?
Ртуть припомнила внимание Джеффри к Мораге, которая теперь оживленно говорила что-то Грегори, и поэтому снова надела на себя маску суровой предводительницы отряда.
— Благодарю тебя, благородный рыцарь!
В следующих ее словах проявилась тревога:
— Но как же ты теперь, доставил меня в суд и покидаешь?
— Я буду здесь, при дворе, — пообещал Джеффри.
— Зачем? Чтобы присутствовать при вынесении приговора?
— Я не знаю, что решит герцог, но могу прозакладывать голову, что сын королевы Екатерины милостиво отнесется к разбойнице, которая справедливо и милостиво правила, заботясь о людях, и к тому она же обладает колдовскими способностями.
— Но всех моих способностей не хватило, чтобы пленить тебя!
— Ты совершенно очаровала меня, — прошептал ей Джеффри, — но долг рыцаря сильней любви, потому что любовь не что иное, как потакание собственным слабостям. Не пугайся, ты королевская гостья, и обращаться с тобой будут соответственно.
— Но я по-прежнему пленница, — с горечью проговорила Ртуть, отходя в сторону, чувствуя, что ее предали.
Служанка отвела ее в комнату с двумя бойницами. Снаружи они казались маленькими в сравнении с огромной горой замка, но вблизи оказались пяти футов длиной и около двадцати дюймов шириной. Комната была залита солнечным светом. В углу, источая пар, стояла медная ванна. Пол покрыт дивными коврами. Ртуть раньше видела ковры только в замках и никогда не думала, что ей придется побывать в таких комнатах. Стена была затянута гобеленом с изображением вылетающей из огня птицы. На противоположной стороне стояла большая кровать, накрытая шелковым покрывалом. Увидев ее, Ртуть похолодела. Навалились воспоминания. Лучше смерть, она никому не позволит прикоснуться к себе.
— Спасибо, — сказала она служанке, — а теперь оставь меня!
— Как скажете, миледи…
— Я не миледи, я всего-навсего дочь оруженосца.
Служанка вздрогнула от громкости голоса, и Ртуть тут же пожалела о своей несдержанности.
— Герцог назвал тебя миледи. На кровати лежит приготовленное тебе платье, если оно не понравится, в шкафу много других, позвони, и тебе приготовят любое из них. Ртуть присмотрелась и увидела платье, которое сперва приняла за покрывало.
Глаза ее широко открылись.
— О, это подойдет, какое чудное, спасибо тебе!
— Это моя обязанность, — успокоилась служанка, — позвони, кода будешь готова, и я уберу тебе волосы.
— Нет, — сказала Ртуть, посмотрев в висящее в углу серебряное зеркало, — я буду причесана, как всегда, и если кто-то не заметит красоты моих волос, тем хуже для него!
— Как хочешь, миледи, но через час я принесу еду, а потом должна отвести тебя в Большой зал.
— Буду рада! — отозвалась Ртуть, — а теперь, будь любезен, оставь меня.
— Как прикажешь.
Оставшись одна, девушка подошла к ванне и с удовольствием запустила в нее руку. Аромат душистой воды заполнил ее ноздри, и она без всякого страха разделась и погрузилась в дивно пахнущую жидкость. Раньше ей не приходилось купаться в подогретой воде. Пусть ее судят и признают виновной, но сейчас она насладится прелестями богатой жизни. Вздрагивая от прикосновения нежной пены, девушка закрыла глаза.
Выкупавшись, она просушила волосы и с сожалением оделась.
Взгляд ее упал на платье, лежащее на кровати. О, она воспользуется им! Вряд ли у нее еще будет такая возможность — предстать перед своим неверным рыцарем во всей красе.
— А чего ты ожидала, — зло спросила она сама себя, — он сын лорда, а ты..?
Здравый смысл не смягчил горечи переживаний, а мысль о предательстве по-прежнему леденила ее сердце. Она так часто в прошлом сталкивалась с похотью, почему же на этот раз она позволила себе сомневаться?
Как могла она так рисковать? Что теперь ждет ее?
На мгновение вспыхнул гнев, гнев на жестокого Бога, который забрал у нее надежду на соединение с единственным мужчиной, который ей понравился, для того чтоб повесить на ее шею веревку. Он, только он, тот, кем она может восхищаться, хочет любить и сливаться в блаженстве.
Полюбить…
Но сейчас он все равно что не родился для нее… что-то внутри говорило ей: есть другой, равный тебе, который полюбит тебя и женится. Ртуть с гневом отбросила эту мысль, а вместе с ней неподъемную тяжесть несчастья, гнева и горечи. Взглянув на ситуацию на трезвую голову, она усомнилась, что где-то найдется мужчина, подобный Джеффри.
Решительно она взяла в руки платье. Пока она жива, надо радоваться жизни, и пусть остережется тот, кто хочет помешать ей. Отбросив все мысли, она приступила к одеванию. Тонкий шелк сорочки приятно холодил, бархат ласкал разогретое тело.
Ртуть неожиданно поняла, что наслаждается не меньше, чем когда принимала ванну. Она повернулась к зеркалу и остолбенела. На нее смотрела леди, самая настоящая, элегантная, по рождению и воспитанию, с облаком великолепных, золотых волос.
Она улыбнулась, чувствуя себя увереннее. Пусть Морага сколько угодно превращается в красавицу, с Ртутью ей не сравниться.
Она знала, что должна быть равна не только Джеффри. Открыв шкаф, она нашла пару обтягивающих брюк, явно на подростка, и они прекрасно подошли ей. Проверив шов на юбке, она поняла, что в любой момент скинет ее, если понадобится. Если ее попытаются повесить, она умрет сражаясь. Неожиданно она уловила прикосновение к своему сознанию. Джеффри где-то рядом. Она попыталась убедить себя в том, что это ей безразлично, но тут же отругала себя за ложь. Она уловила еще одно прикосновение.
Соблазняющее, зовущее, направленное на Джеффри. Эта девка пытается его соблазнить! Не думая ни секунды. Ртуть распахнула дверь и, разоружив стражников, бросилась на поиски любимого.
Она нашла Морагу и Джеффри стоящими у стрельчатого окна, оживленно беседующими.
— Но меня будут судить, — волновалась Морага, ты же не можешь этого отрицать?
— Поскольку ты нарушила закон, — признал Джеффри, — герцог, по крайней мере, должен провести слушание.
— Слушание? Ты хочешь сказать, что он меня выслушает?! — у Мораги на глазах появились слезы.
— Конечно, выслушает, — Джеффри придвинулся ближе к расстроенной девушке, протянул руку, утешая ее. Морага прильнула к нему, и изумленная Ртуть отметила, что эта женщина стала просто невыносимо прекрасной. Наверное, дело в платье, которое, как и ей, Мораге подарил герцог. Это платье обтягивало изящную фигуру, лицо Мораги похудело, подбородок стал меньше, а глаза крупнее. Лицо оттеняла черная грива, ресницы стали длинными, губы пополнели и налились красивым алым цветом.
