– Тихо, тихо, – остановил его Оч, а билет, ключ и паспорт слезли с повозок и сбились в кучку – вид у них был несчастный. – Не надо их обижать только потому, что их отрегулировали.
– Спешу я, – отрезал Перочинный Нож. – А с этими троими обычная история. Наверху их заменили, переполох закончился. Зато у меня список из трёх твоих отрегулированных. Вот…
Он протянул список Очу.
– Поки, – прочитал Оч громко. – Гм, ну, я так и думал, что она у нас не задержится. Пальчик… Вот незадача… – Оч явно расстроился. – Уж больно хорошо на пианино играет. И… да чтоб я провалился – Коробочка тоже?
– Мамаша сообразила, что девочка потеряла её вместе с Ингалятором, – пояснил Перочинный Нож. – А у девочки астма. Так что мамаша изо всех сил ищет Коробочку.
Тут Джек вдруг схватил Рождественского Поросёнка за мягкую лапку.
– Чего? – прошептал Поросёнок.
– Давай спрячемся в Коробочке – и попадём в другой город!
– А если на кордоне её откроют? – засомневался Рождественский Поросёнок.
– Ну… не знаю, – вздохнул Джек, испугавшись самой этой мысли. – С другой стороны, а если Оч доложит про нас Ловцам?
Рождественский Поросёнок несколько секунд думал, наморщив пятачок, а потом сказал:
– Ладно, только разговаривать с ней буду я. И про мультик даже не заикайся! Возьми одеяло с кровати, – добавил он, – там холодно. Говорил же: надень чего потеплее.
– Нормально мне, – буркнул Джек, но, когда Рождественский Поросёнок отвернулся, всё-таки сдёрнул с кровати одеяло, а уж потом зашагал следом.
24. Коробочка
Джек с Рождественским Поросёнком выскользнули из комнаты и прокрались по коридору к двадцать третьей двери – Поросёнок обеими лапами держался за животик, чтобы шарики не шуршали. Джек негромко постучал, старая жестяная Коробочка им открыла.
– Позволите войти? – осведомился Рождественский Поросёнок.
– Милости прошу, – вежливо, хотя и удивлённо откликнулась Коробочка.
Комната у Коробочки была такая же тёмная и обшарпанная, как и их собственная, а размерами даже меньше. Окно выходило на задворки салуна, где стояло множество низких избушек – в них обитали жители Утиля. За окном по-прежнему валил снег.
– У нас хорошие новости! – обратился Рождественский Поросёнок к Коробочке. – Тебя того и гляди отрегулируют. Сможешь доказать, что внутри у тебя Ингалятор, – выберешься из Утиля!
– Да тут и доказывать нечего! – радостно воскликнула Коробочка и уронила собственную крышку.
Внутри действительно находился мрачный на вид Ингалятор – он шепелявым голосом произнёс:
– Если тебя отрегулировали из-за меня, так мне, наверное, можно…
Договорить он не успел, потому что Рождественский Поросёнок запрыгнул к нему в Коробочку и копытцами заткнул ему рот. Следом втиснулся Джек. Внутри оказалось совсем мало места и действительно пахло варёными яйцами.
– Экие грубияны! – потрясённо вымолвила сверху Коробочка. – Как вы смеете залезать без приглашения!
– Крышку закрой! – свирепо оборвал её Рождественский Поросёнок. – А то скажем, что ты предложила переправить нас в соседний город, и за помощь Лишним тебя отправят на Пустошь!
– Вон! Вон! – возмущалась Коробочка, подпрыгивая и пытаясь их вышвырнуть, вот только Джек с Рождественским Поросёнком держались крепко. – Я им скажу, что вы сами запрыгнули и заставили меня вас переправить!
– Ещё поглядим, кому из нас поверят, – фыркнул Рождественский Поросёнок. – А ещё, если ты нам не поможешь, мой приятель – герой мультика – сломает этот Ингалятор, а со сломанным Ингалятором так они и станут тебя регулировать! У Парнишки в пижаме, знаешь ли, очень крепкие пальцы! Что хочешь сломают!
Хотя Джек сам придумал всю эту затею с Коробочкой, теперь ему было и страшно, и стыдно. Он помимо воли переживал за Коробочку и уж вовсе не хотел ломать Ингалятор. А ещё его просто поразило, какой Рождественский Поросёнок злюка. Впрочем, сказать ничего из этого вслух он не успел – раздался стук в дверь.
– Коробушка? – долетел из коридора голос старины Оча.
Коробочка тут же захлопнула крышку, притиснув Джека, Поросёнка и Ингалятор друг к другу в полной темноте.
– Да? – дрожащим голоском откликнулась она.
– Хорошие новости. Тебя отрегулировали.
– Ух ты! – смятенно отозвалась Коробочка. – Что ж… прелестно.
– Милочка, ты здорова? Какой-то у тебя голос нерадостный.
– Да нет… я рада. Просто… скучать по тебе буду, Оч.
– Ну-ну. – Шериф явно был растроган. – Как мило с твоей стороны! Поспешай, однако. Регулировщики торопятся.
Крышка у Коробочки была надета слегка набекрень, что оказалось кстати: Джеку хотя бы было чем дышать, плюс внутрь проникал лучик света. Джек и Рождественский Поросёнок, крепко прижатые друг к другу, почувствовали, как Коробочка скачет вниз по ступеням в бар.
Жестяной низ Коробочки так грохотал по деревянным половицам, что Джек отважился прошептать Рождественскому Поросёнку – копытцами тот по-прежнему зажимал Ингалятору рот:
– Незачем было ей так угрожать!
– Ты Пока хочешь найти или нет?
– Конечно хочу, – подтвердил Джек, – но ты вёл себя просто ужасно!
– И это говорит мальчик, который едва не открутил мне голову, – возмутился Рождественский Поросёнок.
– Хватит уже об этом. Я же сказал: я извиняюсь!
Коробочка запрыгала дальше и скоро, видимо, оказалась на улице, потому что совсем рядом раздался голос Перочинного Ножа:
– Так, ты, Коробка для завтраков, поедешь в моей повозке, потому как самая крупная. Давай-ка, Мастерок, подсади её.
– Не надо, я сама! – испуганно откликнулась Коробочка.
Джек понял: она не хочет, чтобы регулировщики почувствовали, какая она тяжёлая – они ведь думают, что у неё внутри один только ингалятор. Она несколько раз подпрыгнула и наконец с дребезгом приземлилась в деревянную повозку.
– Простите, припозднился! – прозвучал новый голос. – Так рад, что уезжаю! Ты, Оч, конечно, был добрее доброго, но жить с утиральником в одной комнате – сплошное мучение. Он бы хоть разок себя выстирал.
– Бедолага, – посочувствовал шериф. – Он просто отчаялся. Бывает такое с вещами, которых не находят долго-долго. Ну, удачи тебе, Поки! Счастливо, Пальчик! Счастливо, Коробочка! Нам вас будет не хватать.
– Давай, Оч, до встречи! – попрощался Перочинный Нож. – И не забудь доложить Ловцам про эти игрушки.
Повозка тронулась. Джек слышал поступь двух тяжёлых слонов (снег хрустел у них под ногами), жужжание заводной мыши и, время от времени, тявканье плюшевой собаки.
– Отпускаю тебя, – шепнул Рождественский Поросёнок Ингалятору. – Но если заорёшь и попробуешь нас выдать, вместе с нами окажешься на Пустоши!
