Джек услышал бой часов и понял, что теперь одной надежды не хватит. Единственным утешением осталось мягкое копытце у него в руке, и Джек закрыл глаза, ощущая, как прожекторы Потеряха горят всё ярче и ближе.
А потом он почувствовал, что
падает…
падает…
падает…
Часть девятая
СНОВА ДОМА
58. Нашёлся
Смрад, исходивший от Потеряха, куда-то делся. Джек всё падал, крепко зажмурив глаза и сжимая Рождественского Поросёнка. Его царапали острые ветки, от которых пахло елью, а он летел вниз, вниз, вниз – и наконец ощутил под собою ковёр. Откуда-то издалека его окликали по имени – и голос ему показался знакомым.
– Надежда? – пробормотал он.
Открылась дверь.
– Джек? – повторил голос, а потом: – Джек! Ты что это делаешь под ёлкой? Мы тебя где только не искали!
Джек открыл глаза. Он лежал, свернувшись в комочек, на полу у себя дома, под ёлкой, среди груды подарков, а над головой мерцали огоньки ёлочной гирлянды. Вокруг были насыпаны ёлочные иголки, а размером Джек снова стал таким же, как и всегда. Свитер плюшевого медвежонка лопнул на нём и лежал рядом крошечным шерстяным шариком. В одной руке Джек по-прежнему сжимал лапку Рождественского Поросёнка, а рядом, касаясь неповреждённой рукой другой лапки Рождественского Поросёнка, лежала Сломанный Ангел.
– Брендан, нашёлся! – крикнула мама и встала на колени, разглядывая Джека сквозь ветки. – Джек, ты что там делаешь? Я пошла поцеловать тебя на ночь, а тебя в комнате нет. Как ты меня напугал!
Она протянула к нему руку, Джек выбрался из-под ёлки, держа в одной руке Рока, а в другой – сломанного ангела. И мама тут же притянула Джека к себе, а Джек крепко к ней прижался. Как же здорово опять оказаться дома!
– Мне очень жаль, что с Поком такое случилось, – прошептала мама. – Дедушка мне всё рассказал. Когда тебя не оказалось в кроватке, я подумала, вдруг ты выбрался из дома и пошёл его искать, и…
– Я действительно пошёл искать Пока! – подтвердил Джек. – И меня едва не сожрал Потерях, но я убежал, а как – не знаю…
Но тут Джек вдруг увидел новенький блестящий велосипед, перевязанный широкой красной лентой. Он стоял у стены рядом с ёлкой, руль соприкасался с ветками, и Джек высвободился из маминых рук и указал на велосипед:
– Вот оно как! Санта же сказал, что, возможно, потом сможет мне помочь! Он сбросил Ангела на пол!
– Что-что? – не поняла мама.
Джек показал маме изжёванного ангела с помятым крылом.
– Она застряла среди веток у стены, понимаешь? А Санта-Клаус, когда ставил туда мой новый велосипед, специально качнул дерево и сбросил её на пол! То есть она нашлась и утянула меня и Рождественского Поросёнка с собой обратно в Страну Живых!
– Джек, что ты такое говоришь? – спросила мама, не зная, смеяться ей или тревожиться.
Тут вбежал Брендан и стукнул себя кулаком в грудь.
– Ну, слава богу, – сказал он, глядя на Джека. – А мы, дружище, уж было решили, что ты потерялся!
– Я и правда потерялся! – подтвердил Джек.
И тут вслед за Бренданом в комнату вошла Холли.
Глаза у неё были всё ещё припухшие – слишком она много плакала, – но она шумно выдохнула от облегчения, когда увидела, что Джек жив, здоров и сидит под ёлкой.
– Я был в Стране Потерь! – начал рассказывать им Джек. – Мы там были вдвоём с Роком! Я отыскал Пока, он там очень счастлив – я давно знал, что он любит море, и мы познакомились с самыми разными вещами. А ещё там есть разные города, и Потерях меня едва не съел, но потом Сломанный Ангел меня спасла – её ни в коем случае нельзя выбрасывать! – добавил Джек, показывая маме изуродованного Ангела.
– Ну, – рассмеялась мама и взяла у него Ангела, – судя по виду, ей в этой семье теперь самое место. Пока Тоби её не пожевал, она, пожалуй, была для нас слишком расфуфыренной.
– Ты ведь сможешь её вылечить, да? – спросил Джек. – Ну, как вылечила Пока, когда пришила ему новые глаза?
– Конечно, – пообещала мама. А потом потянула носом и спросила: – Почему от тебя пахнет дымом? И почему у тебя вся пижама перепачкана?
– Да это запах костра в логове у Потеряха, а грязный я, потому что меня обнимал Голубой Зайчик, – объяснил Джек. – В Стране Потерь любой перепачкается.
– Ну, этого я не знаю, а вот поросёнка действительно придётся выстирать.
– Только не прямо сейчас, – попросил Джек, прижимая Рождественского Поросёнка к груди. – Он очень боится воды, потому что ещё не научился плавать. Поэтому он и зелёный. Едва в канале не утонул. Я сперва расскажу ему, что такое стиральная машина, а уж потом ты его туда посадишь, иначе ему будет очень страшно. Да и вообще сначала я хочу покатать его на новом велосипеде. Он любит кататься на велосипеде. Мне так Санта сказал.
– Ну и сон тебе приснился! – удивилась мама. – Вот только на велосипеде пока кататься рано. Рождество ещё не настало.
– Если быть точным… – Брендан посмотрел на часы, – уже настало. Уже минута после полуночи.
– Я есть хочу, – сказал Джек. – Меня целых три ночи не было, а в Стране Потерь есть было нельзя, потому что все бы сразу поняли, что я настоящий мальчик. Вы мне не верите? – Джек посмотрел на маму, потом на Брендана.
Оба улыбались обидными улыбками, какими улыбаются взрослые, когда считают, что лучше вашего знают, что и как было, хотя лучше знаете как раз вы, ведь оно было с вами.
– Сварю-ка я нам всем горячего шоколада, – решила мама и, всё ещё улыбаясь, вышла, унеся с собой Сломанного Ангела.
Брендан включил электрический камин и пошёл на кухню ей помочь, а Джек с Холли остались вдвоём.
– А я верю, что ты был в Стране Потерь, – хриплым голосом сказала Холли. – Правда верю, Джек. А ещё я очень рада, что ты видел Пока и что ему хорошо. И… прости меня, ну прости, пожалуйста, за то, что я выбросила его из машины.
– Ну… это не так страшно, – сказал Джек. – Он живёт в симпатичном домике на берегу моря, и с ним – Ангел из Рулона. А у меня есть Рок. Пок сказал, он самый лучший и храбрый поросёнок на свете – и он совершенно прав.
– А что ещё было с тобой в Стране Потерь? – спросила Холли.
Они сели у камина, и Джек рассказал про Утиль и шерифа Оча, про Коробку для завтраков и Ингалятор, про Ну-Да-Где-Же, Телефонную Книжку и Поэму, про долгое странствие по Пустоши Неприкаянных, про Компаса, Голубого Зайчика и странные вещи из Города Разлучённых, про побег из логова Потеряха.
– Я знаю, что вела себя совершенно ужасно, – вставила Холли, когда Джек остановился перевести дыхание. – И я даю честное слово, что больше никогда не буду тебя обижать.
