— Он бы одобрил мое решение, — перебила её, устав слушать наставления. — Он сам оставил мне лавку и средства на её ремонт. Мама, — вздохнула я, потерев переносицу. — Я не говорю, что вообще не выйду замуж. Но сейчас это не входит в мои планы. К тому же у нас есть как минимум год. Граф ведь не будет заставлять нас? — мама отрицательно качнула головой. — Тогда почему я не могу сделать то, что хочу?
— Ты вся в отца, — недовольно пробормотала она. — Такая же упрямая. Думаю, найти тебе мужа будет труднее всего. Что ж, я пока помолчу и посмотрю, как быстро твоя мечта потерпит крах, — криво усмехнулась родительница, вызвав у меня внутри глухое недовольство и раздражение. Никто, кроме отца, в меня не верил и не верит в семье. Похоже, за развитием лавки будут следить с особой проницательностью. — А теперь давайте собираться. Через три дня нам нужно быть в столице.
С этими словами матушка встала и направилась разговаривать с управляющим, а я пошла к себе. Слова матушки меня задели и огорчили. Да, я знала, что она возлагала на меня большие планы, которые так и не осуществились. Я не любила балы, старалась говорить, что думаю. Такое поведение нравилось не всем. К тому же отец уделял мне гораздо больше времени, нежели сестрам. И маме такое не нравилось. Она считала, что такое отношение плохо на мне скажется. Хм…возможно, она была права.
Как оказалось, переезд дело хлопотное. Взять все вещи не позволяли размеры будущего жилья, а оставлять их тут жалко. Впрочем, я пожертвовала безделушками ради дорогих мне книг. Моя горничная помогла разместить весь гардероб в заранее подготовленные чемоданы, сложить всякие женские мелочи. По большей части переездом занималась мама, предпочитая контролировать каждый шаг прислуги. Сестры же спорили по поводу того, что важнее: платья или туфли, которых у них было с избытком. А я втайне ото всех мечтала поскорее оказаться в столице, чтобы посмотреть лавку, доставшуюся мне в наследство. Она располагалась всего в двадцати минутах ходьбы от нашего имения, и это радовало меня.
День переезда был суматошным. Мама договорилась с магами и те переместили наши вещи порталом, чтобы мы не тряслись сутки в карете. Естественно, мы с сёстрами шли последними. На той стороне нас встречали слуги, сноровисто разносившие вещи и приводившие дом в порядок. Особняк в столице нам достался от бабушки по отцовской линии, умершей десять лет назад. Трехэтажное строение из белого кирпича с покатой черепичной крышей, ухоженным садом и подъездной аллеей располагалось на центральной улице. Близость королевского дворца, не более получаса пешком, делало улицу главной, а дома на ней довольно дорогими, вследствие чего соседи у нас сплошь аристократы.
Пока мама раздавала указания прислуге, я поднялась на второй этаж в свою комнату. К сожалению, она была меньше прежней. Одна спальня в бежевых тонах, гардеробная, ванная. Впрочем, мне этого было достаточно. Саманта, моя личная горничная, быстро распаковала вещи, развесив платья и убедившись, что ничего не помялось. Я же прилегла на кровать, с самого утра чувствовала себя не очень хорошо: когда вокруг творится бедлам, то голова просто раскалывается. Увы, сложности моего дара.
Отгородиться ото всех и просто побыть в тишине мне не дали: уже через час позвали в столовую на обед.
— Девочки, — взяла слово мама, когда мы приступили к десерту. — Завтра к нам прибудет модистка и снимет мерки. Первый бал через неделю, и мы обязаны на нем быть. Эмили, — посмотрела она на меня, — умоляю, только не черный цвет. Я понимаю, что ты скорбишь по отцу, но у нас есть и обязанности.
На замечание матери я промолчала, лишь кивнув в знак того, что её слова услышаны.
— Кстати, — вспомнила она, — на балу будет граф. Он хочет проследить, с кем вы будете общаться. Все же за ним последнее слово при вашем замужестве.
— То есть он будет решать, за кого мне выйти? — возмутилась Замира.
— Нет, он просто выскажет свое мнение, — попыталась объяснить матушка. — Вы все невесты с весьма солидным приданым, и вокруг будет крутиться много тех, кто просто хочет нажиться за ваш счет. Задача графа — не допустить этого.
Её слова звучали красиво, но меня все равно что-то смущало.
В любом случае я махнула рукой, понимая, что сейчас спорить с ней бесполезно. Вместо этого весь мой день был посвящен разбору корреспонденции и разведке в сфере бизнеса. Лавка в наличии имелась, но как именно ее использовать — я еще не решила.
Через пару часов после разговора, надев приталенное синее платье и убрав волосы под шляпку, вышла на прогулку вместе с горничной. К сожалению, без неё мне пока гулять запрещалось. Правила приличия, чтоб их! Мы неспешно прогуливались вдоль торговых рядов, иногда останавливаясь, посмотреть на витрины. Да, жизнь в столице сильно отличается от провинции. Помню, в мой первый выход в свет я крутила головой, пытаясь запомнить всё, что увидела. Мне было интересно. Мне всё казалось чем-то сказочным. Но мечты быстро разбились о реальность — жена-эмпат никому не нужна. Все боялись, что я узнаю их тайны, заставлю что-то сделать. Конечно, это были глупости, но многие в них верят до сих пор.
И вот мы дошли до моей лавки. Я не собиралась пока заходить внутрь: нет документов и ключа. Но никто не запрещает мне посмотреть на неё снаружи. Что ж, картина нерадостная: ремонта понадобится много. Пыльная витрина, испорченный подоконник, вывеска покосилась и выцвела так, что понять, что тут было раньше, невозможно. Зато расположение весьма интересное: с одной стороны торговые лавки с одеждой, а с другой ювелирные салоны и парикмахерские. Интересно, а что внутри? Я припала лицом к окну, пытаясь разглядеть хоть что-то.
— Не проще ли взять ключ и зайти? — раздался рядом насмешливый голос Микаэля Винтерса, заставляя меня скрипнуть зубами. Умеет же появиться, когда не надо.
— Доброго дня, лорд, — я склонила голову, следуя этикету. Желания кланяться этому снобу у меня не было. — К сожалению, я еще не успела зайти к поверенному и оформить все документы. Но в ближайшее время обязательно это сделаю.
— Леди Брон, — в голосе графа слышалась издевка. — Вам не кажется, что лавку стоит продать?
Захотелось удивленно ахнуть и настучать веером по голове наглому собеседнику, пусть и будет это верхом неприличия. Но порыв этот я в себе вовремя остановила, лишь возмущенно спросив:
— Это еще почему? — И попыталась прощупать графа на эмоции. Представила, как золотистые нити оплетают мужчину, впитывая в себя чужие чувства, чтобы после поделиться ими со мной, и неожиданно наткнулась на преграду. Словно блок стоял, защищая его от вероломных эмпатов. Странно. Раньше я с такой проблемой не сталкивалась.
— Девушка вашего возраста должна думать о балах, кавалерах, — стали перечислять мне, словно ребенку, — мечтать о семье. А не о том, чтобы открыть лавку. Кстати, какую именно?
— Это не вашего ума дело, — улыбнулась я, скрывая злость. — Позвольте напомнить, что отец завещал это помещение мне, и только я имею право им распоряжаться.
— Дорогая леди, позвольте мне, как мужчине, хорошо разбирающемуся в бизнесе, заверить вас, что все ваши старания — глупости, — произнес Микаэль, скривив губы в насмешливой улыбке. Я непроизвольно сжала руки в кулаки.
