«Эйсебио является одним из самых опасных нападающих современности и не зря прозван человеком-атакой. Он техничен, силён и очень быстр (пробегает 100 метров за 10,8 секунды), что позволяет ему пройти всю оборону соперника без помощи полузащитников. Благодаря точному и сильному удару Эйсебио много забивает прямыми ударами со штрафных, а также с пенальти. За восемь сезонов в „Бенфике“ Эйсебио не реализовал всего два одиннадцатиметровых».
Нда, такого бы в «Кайрат». «100 метров за 10,8 секунды»! А тут из двенадцати-то никто не выбегает. И пенальти все бить боятся. Вернее, даже не бить — промазать. Кроме Степанова, конечно — ну да тот вообще ни черта не боится. А вот остальные…
Лобановский положил лист на место в стопку. Ёшкин по голове, и это всего за два дня! Столько информации! Кто же её будет сортировать? Всё прочитать просто невозможно, да и не нужно — ерунды, скорее всего, полно. А ведь нужно и вправду сюда срочно сына Олега Александровича Ошенкова — Михаила. Валерий был с ним знаком, и тот говорил о футболе именно теми же словами, что и сам Лобановский: нужно попытаться представить его в цифрах, кто сколько набегал за матч, кто сколько владел мячом, сколько пасов, в каком направлении, какой дальности и точности, сколько подкатов. Всё нужно считать и обрабатывать на ЭВМ. Ну а для начала нужно наладить сортировку этих вот листков. Выделить из них интересные и важные.
Он ещё раз сунул курносой руку на прощанье, чтобы почувствовать железную хватку хрупкой девушки. Напомнить себе: «С помощью тренировок можно добиться вот такого результата».
А ещё нужно срочно позвонить и пригласить в команду хорошего спортивного врача. Женщину? Придётся — хоть и не любил работать с женщинами. Нет, не предрассудки, что женщина на корабле к несчастью — просто там, где женщины, всегда разные непонятные проблемы, как вот с учителем английского. Навыдумывала — «глубокое погружение»… Будем надеяться, что Тишков не ошибся. Ему-то с большим трудом удалось английский сдать в институте, раза с пятого. Так и не учил толком — всё на удачу надеялся, да на то, что особое отношение будет к футболисту, а тут нашла коса на камень. Не интересовалась преподавательница английского футболом, и никаких поблажек не делала. Может, и это добавило неприятия возможности появления женщины в его команде.
Ну, как там сказал Аркадьев: «Ты жену люби, а здесь — работа». Вздохнув, Валерий пошёл звонить в Киев. Граевской Нине Даниловне.
Интермеццо двадцать пятое
Собрал отец сыновей, взял в руки прутик, согнул — и сломался прутик. Потом взял пучок, стал гнуть его по-всякому — но не сломались прутики.
— Так вот, сынки, мораль такая: если нагнуть кого надо — то лучше сразу весь коллектив. Так никто не сломается, никто не уволится.
Борис Андреевич Аркадьев вернулся из санатория, от доктора Кашпировского. Прибыл в апартаменты, которые ему выделили в гостинице, что в пристройке к алма-атинскому стадиону.
Стадион — это не то слово! Спортивный комплекс, состоящий из нескольких объектов, был сооружён всего лет десять назад и занимал целый квартал. На территории в 22 гектара были построены большая и малая спортивные арены, а ещё имелись крытый атлетический манеж с залом для борьбы, запасное футбольное поле с легкоатлетическими дорожками. Большая арена состояла из футбольного поля, беговых дорожек и секторов для прыжков и метания снарядов. Трибуны были рассчитаны на тридцать тысяч мест, а под ними — залы для спортивных игр, борьбы, бокса, комнаты тренеров, судей и врачей, гостиница на двести мест, в которой он как раз и проживал. Малая же арена включала стадион-пятитысячник, поле для стрельбы из лука, теннисные корты и площадки для ручного мяча.
Просто богатство! О таком только может мечтать любая футбольная команда — а сейчас над стадионом ещё и крыша строится, а поле на малой арене переоборудуется под круглогодичное с подогревом газона. Ну, может в двадцатиградусные морозы подогрев и не справится, но, как ему сказали, такие тут случаются нечасто. Обычно в зимние месяцы температура около минус пяти, а с такой обогрев должен совладать. Сейчас вот ещё аналитический центр строят, при этом люди уже работают в библиотеке, неподалеку от школы.
В свои почти семьдесят Борис Андреевич чувствовал себя ещё вполне бодрячком, а после месяца пребывания в санатории и интенсивной реабилитации — так и совсем здоровым. Вот даже тихонечко, никуда не спеша, трусцой пробегал вокруг всего этого богатства утречком. Сегодня предстоял непростой разговор с важным чиновником от футбола.
Набрали они кучу алкашей из тюрем и просто из луж блевотины на полу — но эти алкаши ведь числились футболистами в низших лигах, а Лисицын — так и вообще в «Спартаке» московском. Шесть человек. И непонятно, как считать Арисагина. Ну, вроде как не из нашего футбола. Проблема в том, что регламент чемпионата не предусматривал перехода игроков уже в сезон. Понятно, что не звёзд переманивали, против чего и было правило придумано — но бумага-то есть. Вот и уговорили Аркадьева, как самого титулованного и старейшего представителя тренерского штаба «Кайрата», позвонить Гранаткину. Пока только Севидов и Лисицын заиграны, а вот послезавтра на игру с тбилисским «Динамо», собираются ещё двоих пришлых поставить — Мишу Посуэло и Василия Данилова, да за дубль попробовать Вальку Трояновского. Этого тоже вроде как из «Кривбасса» вытащили. Алкаш, понятно — но ведь и чемпион СССР! А Данилов — вообще игрок сборной бывший. Посуэло строил город Краснокаменск Читинской области, играл на первенство области за местный «Геолог» — с ним чуть легче, но ведь и за «Спартак» с «Зенитом» выступал.
Одним словом, разговор, как предполагал Аркадьев, будет непростым. Если они послезавтра ничего не покажут, то и крика не будет — а вот если Посуэло забьёт, а Данилов сорвёт голевую атаку?
У Валентина Александровича Гранаткина было много должностей и очень мало времени, но вот сегодня он в Москве, и о продолжительном телефонном разговоре предварительно договорились.
Должностей-то?
Ну, вот не весь список: Начальник Управления футбола Спорткомитета СССР, Первый вице-президент ФИФА, Председатель любительского комитета ФИФА, член Олимпийского комитета СССР.
— Алло, Валентин Александрович?
— А, Борис Андреевич! Лихо ты перебрался на интересное место. Вся страна гудит! И ничего ведь понять не может. Главным — пацан тридцатилетний, которого как тренера знать никто не знает — да и как игрока в своё время и из «Динамо» турнули, вроде как, и из «Черноморца», и из «Шахтёра». А легендарный тренер — на подхвате, да ещё и Жордания до кучи.
— Сам радуюсь! И при деле, и все шишки не на меня. Шучу! Валентин Александрович, вы ведь в курсе про наше не совсем обычное пополнение?
— Твою ж мать… Борис Андреевич, ну ладно, пацан этот, как там его, Балерина — но ты-то зачем всех этих спившихся стариков позволил набрать?! Вы там с ума посходили? Над вами весь СССР ржёт до коликов в селезёнке.
— Ну, то есть Федерация футбола не против, если они у нас поиграют, алкоголики и старики? Я сам старик, вот и собрал вокруг себя этих. Так как Федерация посмотрит, если я завтра в дубле выставлю Трояновского, а послезавтра сыграют Посуэло с Даниловым? Ну и Севидов там будет.
