— Мы больше не можем заставлять ждать лодочника, — вмешался Фрэнк, встревоженный характером беседы.
— Будьте осторожнее в лодке, — посоветовал Рэйф. — А лучше всего, научитесь плавать — оба.
Первым, кого Рэйф увидел в имении Кортов на следующий вечер, был Фрэнк, прохаживающийся по холлу. Его взгляд был прикован к ведущей наверх лестнице.
— Поскольку я не являюсь столь важной персоной, чтобы вы поджидали меня, — начал Рэйф, — то полагаю, прекрасная Тиффани еще не спустилась, дабы осчастливить нас своим присутствием.
— Ей нравится немного опаздывать. Я так рад, что вы познакомились с ней, капитан Деверилл. Вы должны согласиться, что я был прав и она действительно самая красивая девушка в мире.
Рэйф пожал плечами.
— Не могу судить. Обстоятельства нашей встречи, увы, не способствовали этому.
— Сейчас вы убедитесь. Она уже идет.
Ряд декоративных колонн разделял огромный холл на две части, образуя высокие сводчатые проходы. В центральном проеме перед Рэйфом на мраморном полу блестел золотой квадрат восточного ковра, а на дальней стене сиял пурпуром, золотом и бронзой гармонирующий с ним гобелен. Белая мраморная лестница, устланная ковровой дорожкой, плавным изгибом уходила на верхнюю галерею, где в отдельных нишах висели картины. И по лестнице, в обрамлении всего этого великолепия, величественно спускалась Тиффани.
На ней было белое платье из сияющего шифона. Широкий и низкий вырез лифа был обшит жемчугом и бесценными кружевами, длинная юбка, вся в складках и оборках, спадала изящным шлейфом. Волосы Тиффани, уложенные высокой короной, увенчивала великолепная бриллиантовая диадема; другие бриллианты — лучшие из тех, которыми владел Джон Корт — сияли на ее шее, в ушах, на запястьях. Она шла медленно, голова ее была гордо откинута назад, шелка и кружево ее одежд шелестели при каждом ее движении.
— Теперь вы меня понимаете? — прошептал Фрэнк.
Рэйф кивнул; его пульс участился при виде Тиффани. Так вот в чем причина ее высокомерия! Такое богатства, положение в обществе и, конечно, красота! Не удивительно, что она ведет себя, как принцесса. Он с сочувствием взглянул на восторженное лицо Фрэнка. Несчастный, подумал он. У тебя не больше шансов заполучить ее, чем быть избранным президентом Соединенных Штатов. Хотя, пожалуй, второе вероятнее!
Тиффани окружила толпа восторженных поклонников, мечтающих коснуться ее руки, удостоиться улыбки или взгляда ее ярких глаз. Рэйф, прислонившись к колонне, хладнокровно наблюдал эту сцену. Она взглянула в его сторону, глаза ее удивленно расширились при виде его элегантной фигуры в безукоризненного покроя костюме и модной прически. Он улыбнулся и слегка наклонил голову в знак приветствия. Однако Тиффани, привыкшая к несколько иным формам поклонения, надменно отвернулась и прошествовала в гостиную.
— Капитан Деверилл, какой приятный сюрприз!
Лицо подошедшего казалось смутно знакомым, но Рэйф не мог вспомнить его имя.
— Антон Элленбергер. Несколько лет назад мы встречались в доме сэра Мэтью Брайта.
— Да-да, припоминаю. Рад вас видеть.
Это было мимолетное знакомство, так как ни Рэйф, ни Элленбергер не были завсегдатаями светского общества, но Рэйф на самом деле обрадовался собеседнику. Поскольку Фрэнк Уитни умчался вслед за Тиффани, словно потерявшийся спаниель, разыскивающим след хозяина, Рэйф уже начал спрашивать себя, зачем он вообще сюда явился.
— Вы по-прежнему работаете у сэра Мэтью?
— Совершенно верно. Кстати, всего пару недель назад я был на Парк-Лейн и имел удовольствие видеть леди Джулию Фортескью, племянницу сэра Мэтью. На мой взгляд, она немного похудела и побледнела, но в остальном все так же восхитительна…
Элленбергер доверительно улыбнулся. Весь лондонский свет знал, что Рэйф Деверилл — любовник леди Джулии, и бедняжка в его отсутствии страдает и чахнет.
Лицо Рэйфа осталось непроницаемым. Он взял бокал шампанского и краем глаза следил, как Тиффани беседует с невзрачной унылого вида девушкой в жутковатом лиловом наряде.
— Надеюсь, все близкие сэра Мэтью здоровы?
Рэйф слегка выделил слово «близкие», словно здоровье самого сэра Мэтью его не интересовало. Это не ускользнуло от внимания Антона, но он предпочел оставить намек без внимания.
— Леди Брайт выглядит лучше, чем когда-либо — материнство идет ей. Но единственная из семьи, с кем я поддерживаю постоянный контакт, это Миранда. Когда она в Лондоне, мы частенько встречаемся, чтобы побеседовать о бизнесе. Она очень интересуется бриллиантами и по мере сил старается преодолеть свой физический недостаток.
Антон проследил за взглядом Рэйфа.
— Еще одна бриллиантовая наследница, — молвил он, — но какой контраст!
Странно, размышлял Рэйф, до чего же Тиффани кого-то ему напоминает. Он не мог вспомнить, но эта манера держаться… И этот наклон головы ему знаком.
Антон испытывал некоторую неловкость, встретив на приеме у Кортов человека, который мог бы сообщить об этом сэру Мэтью. Ему лишь оставалось надеяться на сдержанность собеседника. Странный все-таки человек этот Деверилл. Что заставило его бросить многообещающую военную карьеру? Иногда он отправлялся в путешествия, а остальное время, казалось, ничем не занимался. Антон Элленбергер прекрасно разбирался в людях и мог бы поклясться, что Рэйф Деверилл не был склонен к праздности.
— Что привело вас в Ньюпорт, капитан? — осторожно спросил Антон.
— Контрабанда оружия, — лаконично ответил Рэйф.
— О Боже!
Рэйф усмехнулся.
— Не пугайтесь, это шутка. На самом деле я просто привез парочку пушек для установки на «Курмахале» Астора. Я встретил его во время круиза по Карибскому морю. Оказалось, что он боится пиратов.
— А вы не боитесь?
— Ну, для такого рода встреч на «Корсаре» есть пулемет Гочкиса, — Рэйф улыбнулся при виде недоумения на лице Антона. — Моя яхта, как и роскошная посудина Моргана, тоже носит имя «Корсар». К сожалению, сходство между ними на этом и кончается.
Антон вежливо рассмеялся и Рэйф продолжил:
— Вы знакомы с леди, беседующими с мисс Корт? Нельзя ли меня им представить?
В соответствии с правилами этикета Антон церемонно представил его как достопочтенного капитана сэра Рэйфа Деверилла, и леди, на которых произвела впечатление его внешность, были весьма благосклонны.
— «Сэр»? Значит ли это, что когда-нибудь вы станете лордом? — спросила Полина.
— Боюсь, что нет. Я младший сын, титул наследует мой старший брат. Но так как будущая леди Эмблсайд рожает только дочерей, то у меня есть некоторая надежда, — его улыбка была ироничной и чуть саркастической.
— Вы хотите сказать, что дочери не в счет? — сердито спросила Тиффани.
— Английский высший свет соблюдает правило первородства, но при этом титул и сопутствующее ему состояние переходят только по мужской линии.
