Ага, он был хорош со всем этим также, как с ножом, стволом или голыми руками. Ну, ДиПьетро этого знать не обязательно.
– Вряд ли у вас есть пиво? – спросил Джим, оглядывая бутылки с алкоголем высшего качества.
– Есть новое Догфиш. Оно изумительно.
Точно, Джим предпочитал Бад, об этой марке вообще впервые слышал – ни собак, ни рыб не захочется варить с хмелем. Но, черт с ним.
– Звучит неплохо.
ДиПьетро подхватил два высоких стакана и открыл панель, которая оказалась мини-холодильником. Взяв пару бутылок, он снял крышки и налил темное пиво с пеной, напоминавшей океанскую.
– Думаю, оно тебе понравится.
Джим принял один из стаканов вместе с маленькой льняной салфеткой, на который были вышиты инициалы «В.Ш.ДП.». Один глоток… и он мог вымолвить лишь «Черт возьми».
– Хорошее, не так ли? – ДиПьетро сделал глоток, а потом поднес бокал к свету, будто инспектировал его свойства. – Лучшее.
– Прямо из рая. – Джим смаковал то, что проходило мимо его языка, и оглядывал окружающую его роскошь свежим взглядом. Богатым было к чему стремиться. – Ну и шикарная же у тебя хата.
– Дом на берегу будет еще круче.
Подойдя к стеклянной стене, Джим прислонился к ней.
– Почему ты хочешь уехать от этого?
– Потому что там, куда я направляюсь, намного лучше.
Раздался тихий звук, похожий на дверной звон, и Джим взглянул на телефон.
Джим тоже обернулся.
– Это рабочий номер, придется взять. – С пивом в руке он направился к двери в другом конце комнаты. – Чувствуй себя как дома. Я сейчас вернусь.
Когда парень вышел, Джим рассмеялся про себя. Здесь «как дома»? Ну даааааа. Он чувствовал себя частью детской шарады, где ребенку нужно выбрать неподходящий предмет: морковь, огурец, яблоко, цуккини. Ответ: яблоко. Обитый шелком диван, дорогой ковер, чернорабочий, хрустальные графины. Ответ: да-да.
– Привет.
Джим закрыл глаза. Ее голос был таким обворожительным.
– Привет.
– Я…
Джим обернулся кругом и не удивился, обнаружив прежнюю грусть в ее взгляде.
Она пыталась подобрать слова, и он поднял руку, желая остановить ее.
– Тебе не нужно объяснять.
– Я… никогда не делала ничего, подобного прошлой ночи. Я всего лишь хотела…
– Чего-то отличающегося от него? – Джим покачал головой, когда она стала дрожать. – О… дерьмо… послушай, не плачь.
Он поставил пиво, которое налил ему ДиПьетро, и подошел, протягивая салфетку. Он бы сам стер ее слезы, но не хотел смазать макияж.
Рука Девины дрожала, когда она взяла протянутый платок.
– Я не собираюсь рассказывать ему. Никогда.
– От меня он тоже не узнает.
– Спасибо. – Ее глаза переместились на телефонную консоль, где напротив пометки «кабинет» горела лампочка. – Я люблю его. Люблю… Просто… он – сложный. Он… сложный человек, и я знаю, что он любит меня по-своему, но порой я чувствую себя невидимкой. А ты? Ты действительно видел меня.
Да, видел. И не мог отрицать этого.
– Правда в том, – прошептала она, – что хотя мне и не следовало быть с тобой, я ни о чем не жалею.
Он не был уверен в этом, учитывая, каким взглядом она смотрела на него, будто ждала мудрого совета или… отпущения грехов. Этого он ей дать не мог. Он раньше не заводил отношений, так что не похоже, что он мог что-то посоветовать ей насчет ее и Вина…. Его удел – секс на одну ночь, поэтому то, что могло так шокировать ее, был частый его опыт, когда доходило до секса.
Было ясно лишь одно. Когда эта восхитительная женщина смотрела на него своими темными, блестящими глазами, он видел в них любовь к ее мужчине, она светилась от любви в своем сердце.
Блин, ДиПьетро – конкретный идиот, раз поганит такие отношения.
Джим поднял руку и стер слезинку с ее лица.
– Послушай меня. Ты забудешь произошедшее. Спрячешь это глубоко внутри и не станешь больше вспоминать об этом, хорошо? Не вспоминай об этом, и случившееся станет былью. Будто ничего не происходило.
Она тихонько шмыгнула носом.
– Хорошо… идет.
– Умница. – Джим заправил локон мягких волос за ее ухо. – И не волнуйся, все будет в порядке.
– Как ты можешь быть так уверен?
И тут его осенило. Может, вот оно, перепутье Вина – прямо здесь, рядом с мужчиной, которого она хочет любить, надеется получить шанс, но проигрывает битву за отношения. Если бы парень смог увидеть, чем обладает, и не просто свою недвижимость, машины, статуи и весь этот мрамор, но то, что действительно имело значение. Может, тогда бы он смог изменить свою жизнь и душу к лучшему.
Девина стерла несколько слезинок.
– Кажется, я начинаю терять веру.
– Не нужно. Я здесь, чтобы помочь. – Джим сделал глубокий вдох. – Я все исправлю.
– О, господи… ты заставляешь меня еще сильней плакать. – Девина рассмеялась и пожала его руку. – Но, спасибо тебе огромное.
Черт… из-за ее взгляда, казалось, что она проникла в его грудь и взяла сердце в свои нежные ладони.
– Твое имя, – прошептал он, – подходит тебе.
Ее щеки вспыхнули.
– Я ненавидела его в школе. Хотела быть Мэри, Джули или кем-нибудь обычным.
– Нет, оно идеально. Я не могу представить, что тебя будут звать иначе. – Джим опустил взгляд на телефон, обнаружил, что лампочка погасла. – Он закончил звонок.
Она промокнула свои глаза.
– Должно быть, ужасно выгляжу. Сейчас… я принесу amuse-bouche. Отнеси их ему и задержи в кабинете, пока я привожу себя в порядок.
Ожидая, пока она вернется, Джим допил пиво, удивляясь, каким чертом он записался в Купидоны.
Блин, если те четыре парня даже подумают о том, чтобы нарядить его в крылья и подгузник, пока он будет натягивать тетиву, он точно пересмотрит свой трудовой договор. И не только формулировки.
Девина вернулась с серебряным подносом, полным чего-то размером с зубок.
– Вон там кабинет. Я присоединюсь к вам, когда не буду выглядеть такой заплаканной.
– Договорились. – Джим взял поднос, приготовившись стать официантом и нянькой для ДиПьетро. – Я задержу его.
– Спасибо. За все.
Чтобы не наговорить лишнего, Джим двинулся с подносом в руках вдоль бесчисленного количества комнат. Когда он дошел до кабинета, дверь была открыта, и ДиПьетро сидел за большим мраморным столом с кучей компьютеров. Но парень смотрел не на мониторы. Он отвернулся, уставившись в стену из окон и мерцающий вид.
