– Так… у тебя есть здесь ТВ? – спросил он.
Вин моргнул, собравшись с мыслями.
– Да, вон там.
Поднявшись на ноги, он взял пульт и вышел из-за стола, нажимая кнопки. Внезапно стеллаж разъехался надвое, и взгляду предстал плоский экран размером с двуспальную кровать.
– Черт, ты помешан на своих игрушках, да, – смеясь, сказал Джим.
– Помешан, не стану лгать.
Они вдвоем уселись в креслах перед столом, когда Вин нажал еще несколько кнопок. Когда замелькали каналы, Джим чувствовал себя шизофреником, вымаливая подсказку у переключаемых… он ищет наставлений у телевизора? Он скоро начнет думать, что спутники отслеживают каждое его движение.
О, минутку… так и было, верно.
На экране менялись изображения, и Джим обращал внимание на различные шоу: «Кто хочет стать миллионером?», Вин и так обладал миллионами. «Потерянные»? Ну, ага, подходит к им обоим… хотя один Джим понимал это. «Большой ремонт»? Много чего подобного происходит на обеих сторонах, но эта вряд ли можно назвать новостью.
Смена каналов закончилась на Леонардо ДиКаприо в каком-то фильме.
– На самом деле, в этом году выходит более совершенная модель, – сказал Вин, откладывая пульт в сторону. – Будет стоять в новом доме.
Джим пытался въехать в сюжет фильма, но на экране мелькал лишь Лео, одетый во что-то из эпохи ренессанса, напоминающий женщину.
Черт, толку никакого.
– Джим, должен быть честным. – Холодные серые глаза Вина были ясными. – Я понятия не имею, во что ты здесь играешь, но, непонятно почему, ты мне нравишься.
– Взаимно.
– Так, и что мы с этого имеем?
Джим задавался тем же вопросом.
А на экране, дела Лео обстояли совсем нехорошо. Средневековые «плохие парни» схватили и куда-то потащили бедолагу.
– Что это, блин, за фильм?
Вин нажал на пульт, и информационная полоса выскочила внизу экрана: «Человек в железной маске». Леонардо ДиКаприо, Джереми Айронс. 1998 год. Всего две звезды, очевидно…
О, твою же мать. «Железная маска»? Черт возьми, он в последнюю очередь хотел оказаться в этом клубе. Особенно с…
Девина показалась в дверях кабинета.
– Вы не хотите прогуляться?
Ну, это ли не начало.
Джим выругался про себя и попытался представить там себя, снова в ее компании… только в этот раз под бдительным, подозрительным взглядом ее бойфренда. И он ужин считал неловким?
Но фильм был знаком. Верно? Четыре парня сказали, что у него будет помощь.
– Ага. Давайте проедемся в центр, – пробормотал он. – В… Как насчет «Железной Маски»?
Глаза Девины вспыхнули, будто ее поразил выбор клуба. И тут взаимненько.
После короткого обсуждения Вин поднялся на ноги.
– Окей, если вы этого хотите, то я в игре. – Он подошел к своей женщине, и, будто сделав над собой усилие, наклонился к ней и поцеловал в губы. – Я принесу тебе шубу.
Девина повернулась и последовала за своим мужчиной вниз по коридору. Джим, оставленный в кабинете, пропустил руку сквозь волосы, желая повыдергивать их с корнями.
Может, ему стоит перестать думать, будто ТВ посылает ему подсказки. Потому что это до безумия глупо.
Глава 11
Мария-Тереза первой заметила мужчину.
Она стояла у барной стойки, ближайшей к выходу из Железной Маски, пристально изучая толпу, когда он вошел в клуб. Это было как в кинофильме: в мгновенье, когда он вошел, все вокруг перестало существовать, остальные люди превратились в смазанные тени, пока она смотрела на него, на него одного.
Ростом в шесть футов и три дюйма. Темные волосы и бледные глаза. Костюм словно с витрины магазинов на Пятой Авеню.
На его руке повисла брюнетка в красном платье и белой шубе, рядом с ним парень повыше с короткой стрижкой и замашками военного. Никто из них не вписывался в толпу, наряженную в кожу, кружева и цепи, но она не потому так пялилась.
Нет, смотрела она из-за самого мужчины. Он бросался в глаза так же, как и ее бывший: состоятельный мужчина с аурой бандита, парень, который привык управлять всем, что происходило вокруг него… и настолько же теплый и заботливый, как и морозильная камера.
К счастью, было легко выключить ее мгновенное притяжение: она уже ошиблась однажды, предположив, что богатство и власть делает таких парней похожими на современных истребителей драконов.
Неудачное предположение. Порой убийцы драконов оказывались... простыми убийцами.
Джина, одна из работающих девушек, подошла к бару.
– Кто этот мужчина у входа?
– Клиент.
– Мой, надеюсь.
Мария-Тереза не была бы так уверена. Судя по брюнетке рядом с ним, у него не было причин покупать секс… минуточку… эта женщина…. Она приходила сюда прошлой ночью, не так ли, и она была с другим мужчиной. Мария-Тереза запомнила их по той же причине, по какой они выделялись этим вечером – они не соответствовали клубу.
Когда троица уселась в темном углу, Джина поправила державшееся на честном слове бюстье и волосы, которые сейчас были красными. В прошлом месяце – белыми и розовыми. В позапрошлом – иссиня-черными. Она продолжит в том же духе, и будет щеголять с прической Телли Саваласа, благодаря химическому оружию, которым выжигает свои корни.
– Думаю, что подойду поближе и познакомлюсь. Пока-пока.
Джина, одетая в кожаную юбку и сапоги на шпильках, которые она носила с гордостью, неторопливо отошла. В отличие от Марии-Терезы она балдела от того, чем зарабатывала на жизнь, и даже ставила своей целью стать той, кого она относила к «главным мультимедийным эротическим звездам», наряду с Джанин Линдмюльдер и Дженной Джеймсон. Кем бы они ни были. Мария-Тереза знала имена лишь потому, что Джина говорила о них так, будто те были Биллами Гейтсами порноиндустрии.
Мария-Тереза помедлила, наблюдая за «сценой». Когда Джина томно прошествовала перед ними, женщина в белой шубе кинула взгляд на то, что так откровенно продавалось, и взгляд этот был бритвенно-острым. Причем напрасно. Ее деловой бойфренд даже не взглянул на Джину… он был слишком занят, болтая со своим приятелем. И все это «пошла-прочь-это-мой-мужик» только подстегивало заигрывание: Джина красовалась перед этой территориальной ненавистью, задержавшись, пока мужчина, наконец, не поднял взгляд.
Но он сосредоточился не на той, что стояла перед его носом. Его взгляд обогнул Джину в латексе и приклеился к Марии-Терезе.
Мгновенное. Космическое. Притяжение. Такое, что невозможно спрятать от посторонних, подавить или просто выключить, если вам когда-нибудь вообще представится возможность повлиять на него. Сомкнувшись взглядами, они словно оказались обнаженными в объятиях друг друга, и не на часы, на дни.
