– Нет, это подарок, – сказал он ей в волосы. – Всегда нужно благодарить человека, дающего тебе нечто незаменимое, и для меня… понимание – самое бесценное, что ты когда-либо можешь мне предложить.
И, когда она остолбенела, стоя у его груди, он произнес три коротких слова:
– Я люблю тебя.
Глаза Марии-Терезы распахнулись от неожиданности, но он отступил и протянул руку, чтобы ей не пришлось заикаться.
– Таковы мои чувства. Вот он я. И я не жду никакого ответа. Просто хотел, чтобы ты знала. – Он кивнул на дверь. – Пойдем вниз и со всем разберемся.
Когда она осталась стоять на месте, он слегка ее потянул.
– Пойдем.
После того, как Вин поцеловал ее, Мария-Тереза позволила вывести себя из комнаты. И, учитывая головокружение, она была удивлена, что ее координации хватило на то, чтобы спуститься по лестнице и пройти в гостиную, не свалившись на пол.
Даже когда они присоединились к остальным, ей казалось, что она должна сказать ему что-то в ответ, что угодно, но он и в самом деле не ждал взаимности или даже признательности.
Что каким-то странным образом заставляло ее чувствовать себя удостоенной честью, возможно потому, что это означало безусловность его дара.
Мужчины, очевидно, нашли пиво, поскольку все держали в руках по бутылке, и Джим представил ей тех двух парней, пришедших с ним. По странной причине она прониклась к ним доверием… что было очень непривычно, учитывая, что она обычно испытывала рядом с большими, чрезмерно мускулистыми представителями противоположного пола.
Прежде, чем кто-либо из них смог заговорить, она произнесла громко и четко:
– Что она, блин, такое? И как сильно мне следует волноваться?
Мужчины уставились на нее, будто у нее выросла вторая голова.
Эдди, если она правильно расслышала его имя, первым вышел из ступора. Наклонившись, он поставил локти на покрытые джинсами колени. После минутного размышления он просто пожал плечами, будто пытался все приукрасить и решил-таки не лгать.
– Демон. И сказать, что волноваться следует сильно, – значит, ничего не сказать.
Глава 35
Вин был в восторге от своей женщины. Только-только пройдя через отвратительное и пугающее вступление в нереальный мир, а затем натолкнувшись на бомбу под названием «я тебя люблю», она все еще хранила самообладание, глядя на Эдди спокойными умными глазами, осмысливая его ответ.
– Демон, – повторила она.
Когда Эдди с Эдрианом кивнули в унисон, Джим просто сел на диван, приложил бутылку с холодным пивом к опухшему лицу и прислонился к ободранным подушкам. Дрожащий выдох, вырвавшийся из его рта, говорил о том, что новые синяки, которыми он тут светит, выглядели хуже и сильно болели.
Богу одному известно, как он… о, погодите-ка, костяшки Эдриана были разбиты.
– Что это значит? – спросила она.
Голос Эдди был спокойным и рассудительным:
– Твое общее представление о демонах в ее случае очень даже точно. Она – злобное существо, поглощающее жизни, а затем и души людей. Ходячее разрушение, и ей нужен Вин. Всё и все, кто встанет у нее на пути, тут же окажется в опасности.
– Но почему Вин? – Она посмотрела на него. – Почему ты?
Вин открыл рот, но ничего стоящего сказать не смог:
– Я… я и вправду понятия не имею.
Эдди начал расхаживать по комнате, от книжных полок к разбитому зеркалу.
– Ты говорил, что ходил к экстрасенсу, которая рассказала тебе о ритуале. Что ты сделал, чтобы призвать ее к себе?
– В этом-то и загвоздка, – сказал Вин. – Я не призывал ее. Я пытался избавиться от видений. Вот и все.
– Ты что-то сделал.
– Уж точно не вызывался добровольцем на это дерьмо, поверь мне.
Эдди кивнул и оглянулся через плечо.
– Я тебе верю. Но вот только я чертовски уверен, что все было подстроено. Я не знаю, что именно тебе рассказали, но готов поспорить, что не об избавлении от этих припадков. Понимаешь ли, чтобы Девина приступила к работе, ты должен был впустить ее. – Эдди перевел взгляд на Марию-Терезу. – Поэтому то, что ему сказали сделать, настежь открыло дверь в него, и Девина воспользовалась этим преимуществом.
– Так она не связана с его видениями?
– Нет. Она может затмевать их, вцепившись в Вина мертвой хваткой, но, скорее всего, они снова начали у него появляться, потому что связь немного ослабла. И насчет «почему он»? Думай об этом как… метафизическом эквиваленте автомобильной аварии. Вин оказался не в том месте не в то время, благодаря чьему-то плохому совету. – Эдди снова встретил взгляд Вина. – Тот экстрасенс, как ты ее нашел? У нее была какая-то вендетта против тебя?
Значит, видения вернутся. Прекрасно.
– Эээ, я ее даже не знал. – Вин пожал плечами. – Просто какая-то женщина в центре, к которой я случайно заскочил.
Казалось, Эдди вздрогнул, будто Вин только что заявил, что у него на толстой кишке оперировал водопроводчик.
– Вот как, ладно… что она сказала тебе сделать?
Вин начал расхаживать по комнате, уперев руки в бедра. Ночь, когда он поднялся по лестнице и заперся в своей старой комнате, предстала перед ним, и он явно не горел желанием поделиться подробностями с очень разношерстной компанией.
Эдди, похоже, все понял.
– Ладно, мы к этому еще вернемся. Где ты провел ритуал?
– В своей спальне. В доме моей семьи… эй, притормози-ка… во всем этом я виноват? – Вин потер грудь, из-за сокрушительного веса над сердцем ему стало трудно дышать. – Если бы я к ней не пошел, я бы не… не жил этой жизнью?
Тишина была ему ответом.
– О… чтоб меня. – И тогда он все понял. Девина сказала, что дала ему все… значит ли это, что она также и забрала кое-что? – О, Боже мой… даже смерти? То есть… я и к смертям отношение имею?
– Чьим смертям?
– Моих родителей. Они умерли где-то через неделю после этого.
Эдди взглянул на Эдриана.
– Как сказать.
– Зависит от того, хотел ли я когда-либо их смерти?
– А ты хотел?
Вин посмотрел на Марию-Терезу и надеялся, что когда ответит, она увидит в его глазах сожаление. Проклятье, родители ужасно относились друг к другу, а к нему и того хуже, но это не значит, что он хотел стать причиной их гибели.
– В молодости у меня было два желания, – резко сказал он. – Разбогатеть и выбраться из царившего дома кошмара.
– Как они умерли? – тихо спросил Эдди, будто знал, что Вину нелегко это дается.
– После того, как я… сделал то, что сделал в своей комнате, я просто вернулся к нормальной жизни, понимаешь? К школе, ну, в каком-то роде, потому что я часто прогуливал. Никогда не думал, что это сработает, да я и не особо зацикливался на этом. А потом до меня дошло, что прошла уже целая неделя без припадков, и тогда я начал задумываться, может, я смог исправить то, что было со мной не так.
