— Орехи любишь? — неожиданно спросил Атсуши, который, как и я, не проронил и слова, после решения Акайо.
— Что?
Даже голос прорезался от удивления, хотя заговаривать с братьями не собиралась. Слишком больно было сегодня и обидно. Не только за себя.
— Орехи. Мы когда с братьями ехали в ту сторону, видели недалеко от деревни небольшие кустарники.
— Разве мы не в обход?
— Почти, — уклончиво ответил нагаасур, замедляя келпи.
А через несколько минут я действительно увидела то, из-за чего мы свернули с дороги. Небольшое деревце, больше похожее на кустарник, было точно таким же, как и в моем родном мире. Пепельно-серая кора ствола, пушистые красновато-зелёные молодые побеги, широкие овальные листья и продолговатый, почти цилиндрической формы орех.
— Фундук, — восхищённо выдохнула я, узнав растение.
Было так приятно увидеть хоть что-то родное, что в носу снова защипало.
— Понятия не имею, — честно признался нагаасур. — У нас такое не растёт. Но Кэйташи пробовал, сказал, что похоже на орех.
— Орех, — заворожённо согласилась, молчаливо протягивая руки спрыгнувшему с лошади мужчине.
Да я от радости готова была не только скользнуть по телу мужчины вниз, но и полезть обниматься.
В следующие минуты я была потеряна для общения. Я щупала листочки, чтобы убедиться в том, что глаза не врут, пробовала орехи на зуб и как самый запасливый бурундук набивала любезно предоставленные кармашки сумок. Атсуши смотрел на меня с лёгкой улыбкой на губах, но чем больше я старалась обобрать маленькое деревце, тем сильнее вспыхивало в его глазах умиление.
— Всё? — хитро поинтересовался он, когда я ссыпала последнюю горсть фундука в кармашек и только глазами жадно сверкала в сторону оставшихся на ветках плодов.
— Можем ехать, — я улыбнулась.
За это время я смогла немного успокоиться и разобраться с нахлынувшими чувствами. Нет, я до сих пор не понимала братьев и готова была умолять на коленях, чтобы мы вернулись и помогли раненому нагаасуру, если бы это дало нужный результат. Но всё-таки… Я стала готова хотя бы к диалогу. Правда, сразу его не случилось. Мы больше часа неслись на бешеной скорости, догоняя братьев. И если бы под нами была настоящая лошадь, а не водный дух, то давно бы загнали бедное животное.
— Почему Акайо был так категоричен? — осторожно начала я расспрашивать мужчину.
— Он в первую очередь думает о нас, Маргарита. Поверь, ему и самому не слишком нравится такое решение. Тем более что Таши мы действительно знаем. Его клан занимается изготовлением холодного оружия и расположен не так далеко от нас. Мы не дружили, но по работе пересекались довольно часто.
— Значит дело в противоядии?
Что это? Жадность? Не отдам, потому что может самому пригодиться?
— Дело во времени, — разрушил мои домыслы нагаасур. — Мы сейчас все вместе движемся в сторону портала только потому, что тебя обожгла метка.
— И?
Нет, понимая ситуации, так и не наступило.
— Ты же понимаешь, что Таши ехал за женой не один? — уточнил Атсуши. Я кивнула, а он продолжил: — Их было девять, Маргарита. Девять здоровых мужчин, готовых отстаивать своё до конца. Нас всего четверо.
Он замолчал, а меня, кажется, оглушило осознанием.
Глава 8
Дни будто превратились в единую нить. Минуты сменялись часами, а те в свою очередь проносились с бешеной скоростью. Казалось, я не успеваю следить за временем. Дикая сумасшедшая гонка и неизвестно имеются ли у нас преследователи. Братья предпочитали не рисковать. Они вставали с первыми лучами солнца, тренировались, разминая тело, готовили еду на первую половину дня и тщательно заметали за собой следы, когда мы собирались двигаться дальше. Я впервые видела, как мужчины сражаются. Пусть и не по-настоящему. Акайо с Атсуши занимались рукопашной, если можно назвать так резкие, сильные движения рук и неуловимые удары хвоста. Это было поистине страшно. Они, словно титаны сбросившие оковы ловушки. Их движения завораживали, притягивали взгляд и заставляли сердце стучать быстрее. И если в первый день я проснулась в такую рань случайно, то в следующие дни поднималась вместе с братьями намеренно. Утренняя молитва занимала не так много времени, к готовке меня не подпускали принципиально, заявив, что в этом мире добычей и приготовлением еды занимаются мужчины. Поэтому свободные утренние часы я проводила за подглядыванием. Сначала украдкой, словно это не меня увлекают гибкие блестящие от пота тренированные тела, а потом, поняв, что осуждать мой интерес никто не собирается, смотрела уже в открытую.
Кэйташи занимался с Норайо на мечах. Хотя это было больше похоже на избиение младенца или суровые уроки с наставником. То ли дело было в чтении мыслей, то ли младший из братьев постиг только азы, а сейчас в ускоренном темпе отрабатывает полученные навыки, но выпады и блокирующие атаки отличались точностью и стремительностью. Про грациозность и вовсе промолчу. Движения Кэйташи с мечом в руках остро напоминают о том, какой смертельной бывает красота. И нет ничего удивительного, что я наблюдала за ними, разинув рот.
А ещё они охотились. Смотреть на маленькие меховые тушки было больно, но разум брал верх над эмоциями, и я послушно закидывала в рот очередной прожаренный кусочек мяса. И чем больше я наблюдала за братьями, тем сильнее убеждалась, что такие и зиму в горной пещере проведут, не моргнув глазом. Кто-то говорит, что сложности сближают, а я же убедилась в этом на собственном опыте. И чем дальше, тем больше я понимаю для чего устроены торги и гонка на выживание. Если бы нас привезли в город, а оттуда сразу разобрали по домам, то я бы волком смотрела на будущих мужей, ревела по ночам и всячески противилась сближению. Сейчас же этого нет. И я все больше замечаю, что мне нравится их забота, стремление уберечь от малейших неудобств и то светлое чувство, что с каждым днём пускает свои ростки в моей душе.
Благодарность ли это? Ответа я не знаю.
К городу мы приблизились на седьмые сутки. Метка молчала, и я порадовалась, что бесконечный путь через лес и равнины подходит к концу. Братья этих эмоций не разделяли, но, как мне показалось, слегка расслабились. Если я дорогу преодолела с помощью водного духа, то мужчинам приходилось сложнее. Никакая техника перемещений не может избавить от усталости.
Когда мы миновали ворота города, я надеялась увидеть что-то отличное от мира, в котором я выросла. Особой разницы я не заметила. Высокие кирпичные дома с квадратными стеклянными окнами, узкие улицы, столбы с натянутыми на них проводами. Не то чтобы я думала о нагаасурах, как о дикарях, но всё-таки электричество выбивалось из моего представления о новом мире. Или это потому, что я кроме леса и равнин ничего не видела? Единственным отличием, мгновенно бросившимся мне в глаза, была дорога. У нас она состоит из камней или вытоптанной земли, а здесь… Такое чувство, что идёшь по густо засеянному травой полю. Если бы не жутко надоевшие за эти дни сапоги, то я непременно смогла бы ощутить её мягкость. Сдаётся мне, кто-то заботится о своих хвостах.
