И не только, Маргарита.
— Разве ты не хочешь узнать, как закончилась моя вылазка? — тягуче растягивая слова, спросил вместо ответа. Проследил взглядом, как она пытается одной рукой прикрыть грудь, а другую прячет у себя между ног и примиряюще добавил: — Сядешь ко мне спиной, я буду сзади и ничего не увижу.
Только почувствую.
Она нерешительно кивнула, хотя в мыслях одни сомнения. Чуть качнул головой, не понимая, что произошло. Когда уходил было все нормально, мне даже казалось, что мы стали за эти дни намного ближе. Ошибся? Раньше такого не было. Или не в этом дело? Что этот вытравок говорил про жену? У него столько похоти было в голове, что остальные мысли едва пробивались сквозь неё.
— С ним Норайо разберётся, — ответил на назойливую мысль в её голове. Неприятно. — Ты зря испугалась за меня. У нас магия в семье не меняется много поколений. Практически с момента заключения договора между нашими мирами. Всегда четыре мужа, мать клана и четыре наследника. — Улыбнулся, обняв устроившуюся между моих ног невесту. Да, детей у нас будет именно столько, сколько ты думаешь, если, кончено, не получится девочка. — Первый ребёнок считается самым сильным наследником своего отца. И я давно не первый муассанит в семье.
Зачем ей вообще про это рассказали? Почему именно сейчас?
Коснулся губами тонкой шеи. Какая же ты желанная, Маргарита. Она напряглась в моих руках и снова пугающая мысль о завтрашнем походе в храм.
— Ты правильно думаешь, цветочек, — мягко подбодрил. — В первый раз заниматься любовью сразу со всеми нами будет трудно.
— Завтра обряд? — У неё даже кончики ушей покраснели.
— Надеялась, что я не договорюсь? — мягко рассмеялся, продолжая целовать шею, ладонями очертил округлую грудь, чуть задев большими пальцами твердеющие соски.
Чувствительная к тому же.
— Ты обещал, — она гулко сглотнула, — рассказать о вылазке.
Маргарита
— И расскажу, — Кэйташи мягко рассмеялся, а у меня от его горячего дыхания мурашки по телу пробежали. Или это от того, что его ладони нежно мнут мою грудь?
Не думать. Просто не думать. Я же решила? Вроде бы. Свадьбы все равно не избежать. Вряд ли вместо неё и здоровой половой жизни братья согласятся читать со мной по утрам молитвы и пропагандировать целибат. Они вообще знают, что это такое? Судя по здешнему нижнему белью и порядкам — нет.
— У меня появился подопечный, цветочек. Я всегда думал, что моим учеником будет сын, но раз уж так вышло, то оставить мальчишку в этом городе я не могу. Его зовут Дэйчи и ему до первоначального отбора ещё семь лет расти. Только с такой семьёй ему и обучение у нагаасурий проходить не нужно. И без него многому научился.
— Тоже муассанит? — отрывисто поинтересовалась.
Дыхание сбивалось, становясь прерывистым, внизу живота появилась приятная тяжесть, и страх перед неизвестным отступил. Хотела бы я сказать, что это из-за того, что мужчина за моей спиной родной и желанный, но обманываться не хочется. Скорее уж искусный любовник, угадывающий желания.
— Слабый. Кровь сильно разбавлена. Толку от него не будет в этом плане.
«Если я попрошу его никуда не ходить этой ночью он согласиться?» — всё-таки проскочила тревожная мысль в моей голове.
Кэйташи резко сжал ладони на моей груди, чувствительно прихватив затвердевшие соски, и хрипло поинтересовался:
— Куда не ходить, цветочек?
С моих губ сорвался тихий стон.
— К хозяйке этого дома, — выпалила я, зажмурившись.
А потом ещё и весь разговор пересказала. Какой смысл хранить секреты от того, кто в любой момент может прочитать твои мысли и сделать собственные выводы. Говорила, запинаясь, перескакивала с мысли на мысль. Всё-таки меня задело не только желание нагаасурии забрать на ночь одного из моих мужчин, но и само её появление — как смотрели на неё и каким пустым местом рядом с ней оказалась я. Тот, кто говорит, что жрицы богини не испытывают негативные чувства по отношении к простым обывателям, видимо всего лишь не попадал в такую ситуацию. Потому что я насладилась ими в полном объёме.
Кэйташи слушал, не перебивая, и я пожалела, что не имею возможности увидеть его лицо. Но ровно до того момента, когда нагаасур решил развернуть меня к себе, практически усадив на твёрдый член. Степень его возбуждения оценила в полном объёме.
— Цветочек, у меня уже есть женщина, с которой я проведу всю оставшуюся жизнь, — хрипло выдохнул он в мои губы. — Как ты думаешь, меня может заинтересовать какая-то много раз замужняя дама, решившая развлечься с тем, кого даже в глаза не видела?
Я никак не думала, но переживала ужасно. Мне до зубовного скрежета было неприятно и признаваться себе в том, что братья за несколько дней добились не только моей симпатии, но и ревности было трудно.
— Но идти все равно придётся, — вздохнул он, а у меня в груди все похолодело. — Не она, так другая. Не женщина, так мужчина. Какая разница кто из похотливых жителей этого города захочет попытаться провести эту ночь со мной. Акайо поступил правильно. Перед брачным ритуалом желательно спать, а не испытывать свою выносливость, как в постели, так и в бою. Мужчины теперь не сунуться ко мне, а от женщин нагаасурия отобьётся сама. Этот город практически на отшибе цивилизации и наше появление принесло оживление.
— То есть мужчины к тебе всё-таки приставали? — проглотив ком, поинтересовалась я.
Такое ощущение, что мне раскалённым железом разворотили грудную клетку.
— У меня хорошие старшие братья. И пока я не разобрался со своими способностями, меня в обиду не давали. — Он улыбнулся, но тут же помрачнел и добавил: — В отличие от Дэйчи.
— То есть ты его пожалел? Таши вы оставили без сожалений.
— Таши… Если он выжил, то отправится за купленной девушкой или мстить. Он с нами бы не пошёл в любом случае. Тащить с собой полуживого нагаасура гиблое дело. Дэйчи физически здоров и после посещения храма мы можем забрать его с собой на законных основаниях. Будет помогать мне слушать клан — на это его способностей хватит. Цветочек, ты меня заговариваешь? Специально отвлекаешь от главного?
— От чего? — не сразу поняла я.
Прийти в согласие с собой и одобрить будущую измену не получалось.
— От себя, — и выразительно посмотрел на меня. Вернее, на то место, где моя грудь касалась его.
Подумала и… Пойду-ка я поищу другого брата, чтобы решить ма-а-аленький вопрос перед свадьбой.
— Ну уж нет! — мгновенно возмутился он, сжимая руки на моих ягодицах. — Кэрра Сакамото получит меня точно так же, как и её муж тебя.
Ответить что-либо я не успела, потому что Кэйташи поцеловал. Напористо, многообещающе. Не церемонясь на нежность и не позволяя его оттолкнуть. И ослабил напор, когда я сдалась, признавая, что проиграла и вообще-то отстраниться не очень-то и хочется. Легонько прикусил мою губу и рукой, до этого удерживающей мой затылок, скользнул ниже по шее, спине, рисуя непонятный узор и расслабляя мои напряжённые мышцы. Казалось, я глина в умелых руках — так остро реагировало моё тело на его прикосновения. Губы уже горели от поцелуев, и он отпустил их, переходя на шею. Поцелуи нежные, как прикосновение лепестка или более страстные, когда он начинал ласкать языком и прикусывать — я горела от них, напрочь позабыв о том, что собиралась сделать. Уходить уже никуда не хотелось. Меня не смущало ни место, ни время, ни даже вода, выплескивающаяся из купели, при каждом движении, когда я сама прижималась к Кэйташи в надежде потушить разгорающийся пожар. А он не торопился, продолжая ласкать меня между ног, задевая клитор и проникая пальцами внутрь меня. Я практически упустила тот момент, когда их сменило кое-что более толстое и твёрдое, если бы не резкая боль, отрезвившая мгновенно.
