— Скорее размялись. Да и тебя быстро к дому доставили, — отозвался муж. О чем это он? Ах да, о переходе в хвостатую форму. Увидел моё лицо, спохватился и, растянув губы в улыбке, заверил: — Кстати можешь не переживать. Твои покупки в целостности и сохранности. Разве что сундуки немного помялись. Их уже доставили в клан и слуги ждут распоряжения.
— Чьего распоряжения? — не поняла я.
— Твоего, Маргарита, — пояснил Норайо как маленькой. — Твои вещи, твои личные слуги с которыми ты познакомишься, когда поправишься. Кэйташи конечно ещё до отъезда тщательно подобрал работников, но вдруг у тебя есть личные предпочтения.
Я сглотнула. Мысли о покушении мгновенно испарились. Слуги? Мне? Зачем?! Да я приказать никому и ничего не могу. Не учили нас такому, и учиться я не планирую. Изучать мир, культуру, законы — всегда, пожалуйста, но приказывать? Нет уж, извольте.
"У меня ещё работа висит мрачной тучей над головой", — вдруг вспомнила.
Белоручкой я не была, но решать вопросы других семей так же не обучена.
А муж почему-то стал таким довольным, что в голову пролезла ещё одна мысль: "Он это нарочно. Специально выбил меня из колеи непривычными и безопасными вещами, чтобы я не думала ни о чем другом".
"Да уж", — мрачно усмехнулась. — "Если боги ведут счёт мужья против жён, то я позорно отстаю как в выносливости и самообладании, так и в манипулировании".
Что ж, мне есть, у кого поучиться, чтобы выжить в этом мире.
Купаться, переодеваться с помощью одного из мужей, есть, не чувствуя вкуса — все действия происходили машинально. Эти семьдесят два часа я провела в каком-то странном анабиозе. Я даже молиться богине не успевала, потому что один час — это чудовищно мало в моем положении и жутко страшно не успеть уснуть вовремя. После первого пробуждения мы с Норайо немного заговорились, и я почувствовала первые "звоночки" лечения. Сначала было ощущение, будто маленькие червячки ползают под кожей, облепляют место перелома и затихают на мгновение, а после... словно тысячи зубов-иголок впились мне в ногу и захотелось орать в голос. Ломила не только переломанная кость, а все тело. Кажется, у меня тогда даже успела подняться температура. Я была уверена, что в такой ситуации никакое снотворное не поможет, но отвары, да и вообще вся магия нагаасуров творят чудеса. И на ноги поставят и в гроб уложат так, что гвозди будут кувалдой забивать, а ты и не проснёшься. Мужья менялись между собой, шептали ласковые слова — утешения, целовали, отвлекали, а я все равно боялась.
Даже там, в гроте, когда я увидела играющих богинь, я такого не испытывала. И окончание лечения ждала как манны небесной. Даже подумывала, что ходить с костылём было бы предпочтительнее. Только жена мужьям оказалась нужна здоровая и как можно скорее. Они и так смотрели на меня голодным взглядом.
Странные сны больше не снились, к богине лично не обращалась, и понять привиделось мне это или нет, я не могла. Да и воспоминание стало расплываться, словно не несколько десятков часов прошло, а несколько недель.
На этот раз я уснула с мыслью, что это последний принудительный сон. Атсуши пообещал, что по пробуждению меня будет ждать лекарь для осмотра и снятия повязки.
Проснуться-то я проснулась, но пошевелиться не смогла. Тело словно оказалось в железных тисках. С самыми худшими предположениями медленно распахнула глаза.
И чуть не прослезилась от умиления.
Меня действительно спеленали по рукам и ногам. Спящее черноволосое чудо лихорадочно тёрлось головой о подушку, сжимало меня руками, крепко прижимая к себе, ещё и хвост сверху закинуло. И выглядел мужчина так, словно несколько суток не спал, а тут сморило. Погладила чёрный кончик хвоста, уютно расположившийся у меня на животе, чуть сдвинула и попыталась перевернуться на бок, чтобы лучше рассмотреть мужа. Опять же получилось не с первой попытки.
Нагаасур опять заметался головой по подушке.
"Чешет он, что ли её".
Потянулась к голове Акайо, чтобы пригладить разметавшиеся волосы. И тут же улыбнулась, потому что муж неосознанно потянулся за моей ладошкой, а руками и хвостом ещё сильнее сжал меня. Зарылась в жёсткие густые волосы и чего уж там — почесала макушку. Может он, бедный, вошек каких в совете подцепил. Паниковать все равно уже поздно, спали-то вместе.
Акайо застонал тихо, хрипло и так соблазнительно, что рука сама пришла в движение, царапая ноготками кожу. Стон стал громче, протяжнее. Я улыбнулась шире... и замерла.
Пальцы наткнулись на что-то твёрдое.
Шишка?
Они что там моего мужа по голове били?!
Мысль настолько возмутила и разозлила, что я растолкала Акайо.
— Это что? — хмуро вопросила, проведя пальцами вокруг шишки. Осторожно, боясь причинить вред.
— Умм, — очень информативно промычал муж. И со вздохом, явно жалея, что остался без сна, пробормотал: — Посильнее нажимай.
Я в конец обалдела, но просьбу выполнила, ещё раз обвела пальцами по контуру шишки и услышала невероятное.
— Слева тоже почеши, — Акайо широко зевнул и распахнул глаза. Абсолютно чёрные
По спине тут же пробежали мурашки.
— Это что? — повторила я свой вопрос, ткнув пальцем левее. В новую шишку.
Впрочем, какой будет ответ я уже догадалась и потому гулко сглотнула.
— Наследие предков, — меланхолично отозвался нагаасур. И жалобно попросил: — А ноготками почешешь? Сил нет терпеть.
Я и чесала то один, то другой ещё не проклюнувшийся рог. Это было странным, но нагаасур не жаловался. Более того тихо постанывал, словно я ему как минимум массаж эротический делаю. К слову, если бы не была уверена, что на голове ничего такого нет, то решила бы, что так и есть. И глаза у Акайо не менялись, сколько бы он их не закрывал от удовольствия.
— Вообще-то, ко мне лекарь должен прийти, — осторожно намекнула, что пора и честь знать. За все это время муж умудрился ни разу не разжать железную хватку на моей талии, только хвост убрал.
— Попозже, — проявил чудеса "сообразительности" он.
— Мне осмотр нужен, — нахмурилась я.
Мало того, что естественные потребности организма никто не отменял, так я ещё и не уверена, сросся перелом или мне ждать очередную порцию зубастой боли.
— А мне нужна жена, — парировал нагаасур. Распахнул глаза, полюбовался на мои сведённые брови и нехотя продолжил: — Все нормально с твоей ногой. Кэйташи уверен в лекаре, а я в брате. И если сказали, что ты будешь к утру в порядке, то так и есть. Прояви милосердие, девочка. Вас же этому учат. Я мчался домой, готовясь увидеть труп жены и братьев, так что я сейчас физически не могу тебя никуда отпустить.
Интересно, если я предложу ему вместо меня пойти обнять Атсуши, как он отреагирует? Ну а что? Стресс штука сложная, а тут в живых не только я оказалась, но и все мои мужья.
