― Я тоже.
― А откуда она?
― Подарок.
― А от кого?
― Да так, от друга…
Она прищурилась и присела рядышком на раскладушку:
― Он, наверно, влюблён?
― Кто?
― Ну… ваш друг?
― В кого?
Айра сначала глянула удивлённо, а потом засмеялась:
― В вас, конечно!
― Айра! Я тебя просила, говори мне ты.
― Ну, в тебя.
― А с чего ты взяла?
― Не зна-а-аю… Просто такая необыкновенная и такая красивая ракушка… Если он подарил… Только любимым женщинам дарят или очень красивые или очень дорогие подарки.
― Значит, влюблён…― я вспомнила про каморту в мешке. Страшно дорогая редкость!
― А вы? То есть ты?
― Что я?
― Тоже его любите?
Я растерялась. Что сказать?
― Айра, я не знаю… Любовь ― это такая сложная штука…
― Почему сложная? Ведь всё просто: любишь или нет, хочешь быть вместе или не хочешь…
― Да, но…― я совсем зашла в тупик.
Полог открылся и к нам залез Скай:
― О чём сплетничают девчонки? Я услышал слово любовь. Кто кого любит? Неужели про меня?
― Ещё чего!― отозвалась Айра, прикрывая ракушку ладонями.― Больно надо о тебе разговаривать!
― А что? Почему бы и нет? Чем я хуже других? А что это у тебя?― и парень отнял руки сестры от колен.― Ух ты! Где взяла? Откуда?
Он схватил мою драгоценность и начал рассматривать в свете фонаря:
― Какая красивая! Я такие в столице видел, из этих раковин делают очень дорогие чаши. Украшают драгоценными камнями и крепят на ножку из серебра или золота. Откуда, спрашиваю?
― Скай, это моя ракушка,― я протянула руку и выдернула её у парня.
― Твоя?! Интересно, откуда?― Скай помрачнел.
― Не твоё дело…― быстро завернула и засунула обратно в мешок.
Айра сидела, теребя одеяло, явно расстроенная таким оборотом:
― Я к маме…― и выскочила из кибитки.
Скай, нахмурившись, постукивал пальцами по рукоятке меча:
― Что?! Этим уже продалась?!
― Не понимаю, о чём ты?
― Ну-ну, быстро же тебя обработали, не ожидал…― он резко развернулся и последовал за сестрой.
― Скай! Скай! Подожди! Ты не так понял!
«Ну, что ты будешь делать! Сейчас напридумывает невесть что, а мне доказывай, что не верблюд!»― и рванула следом. Но парня я не догнала. Кликнув сторожевых псов и держа факел, Скай вскочил на Свиста и унёсся объезжать стоянку.
Я присела у костра: «Вот дурак, малолетний! Обиделся! Ну пусть подуется, мальчик обидчивый, но быстро остывает…»
― Кари? Что случилось? Почему не спишь?― Гай плюхнулся на раскладной стульчик.
― Да вот… Опять я… Ская, ненароком, обидела…
― Что, снова приставал?― и он улыбнулся своей обворожительно-потрясающей улыбкой.
― Не совсем… У меня в мешке, там под раскладушкой,― и махнула в сторону кибиток,― раковина есть, очень красивая. Она давно у меня. Мы с Айрой рассматривали. Скай увидел, ну и решил, наверно, что я у наших попутчиков взяла, у северян, и вот… Сказал, что я продалась, а объяснить я ничего не успела.
― Понятно…― Гай задумчиво потёр нос.― Не обижайся на него, такой возраст, когда сначала делают, а потом думают. Ты ему очень нравишься, вот и психует.
― Гай, да я и не думала обижаться, просто тревожно как-то.
Мы немного помолчали.
― Я давно хотел спросить…
― Спрашивай…
― Сколько тебе лет?
Я задумалась. Как ответить? По земному исчислению мне двадцать семь, хотя нет, уже двадцать восемь. Мой день рождения пришёлся как раз на те дни, когда я наткнулась на Мышонка, а вот по окатанскому, учитывая, что год здесь длится шестнадцать месяцев по тридцать два дня, сутки составляют двадцать четыре часа, как и на Земле, а в часе шестьдесят минут, то получается… мой возраст около двадцати с половиной.
Глядя на огонь, на пылающие жаром поленья, я понимала, что нести какую-нибудь чушь не смогу, язык не повернётся, да и не придумывалось ничего путного.
― Гай… Я не знаю точно, как объяснить… У меня вроде как два возраста, хоть он и один. Но я не старушка, это уверенно могу сказать!― и попыталась улыбнуться.
― Ха! Не старушка! Кари, я не к тому спрашиваю. Ты меня не совсем правильно поняла. Задам вопрос по-другому. Ты совершеннолетняя? Только скажи правду, пожалуйста…
«Ага, так вот о чём он беспокоится! Ну, я точно тупица! Мозг всё-таки бывает прав!»
― Я совершеннолетняя, Гай, однозначно. Это правда!
― Вот это-то и плохо…
― Но почему?!
― Потому, как я, взрослый женатый мужчина, с согласия своей жены, мог бы взять тебя под официальную опеку, до твоего совершеннолетия. И спокойно доставить в Латрас к родственникам. А так, то, что ты просто путешествуешь с нами и якобы под нашей защитой, твоих земляков не остановит. Они могут забрать тебя силой, если не побоятся со мной связываться, хотя прекрасно знают, кто я такой. Но пока, похоже, только присматриваются.
«Вот, чёрт! Только этого не хватало! Забрать силой!»
― Гай, я не северянка. И эти парни никакие не земляки мне.
― Даже так?!
― Прости, я не хотела никого обманывать. Но вы все сами почему-то так решили. А я не стала никого разубеждать, учитывая, что и объяснить ничего толком не могла, из-за незнания языка. Поэтому говорю теперь, коли зашёл такой разговор.
Гай задумался:
― В таком случае я ничего не понимаю…
― В том-то и дело, что и я тоже…
Мы надолго замолчали. Ночная прохлада дала о себе знать. Если спереди было тепло от жара костра, то по спине забегали мурашки с холодными лапками. Я поёжилась и подняла глаза к сияющему небу. Октаэн ― эта величественная и прекрасная туманность, её ещё называли «Дом Восьми богов», приближался к своему зениту. Небо сверкало миллионами бриллиантов… Красота невообразимая!
Где же мой дом?! Как найти его в этой сияющей бесконечности?! В какую сторону смотреть?! Возможно, было бы не так горько и тоскливо, если бы я знала, в каком из множества созвездий может быть Солнце и Земля. Неужели я останусь здесь навсегда?! Слёзы хлынули в три ручья. Я закрыла лицо руками и отвернулась. Только не плакать! Не реветь! Этим горю не поможешь… Но успокоиться не получалось. Я чувствовала, что рыдания сейчас вырвутся на свободу противными воплями и сжалась в комок.
