Комната была большая, с широкой кроватью на высоких ножках, креслом, круглым столиком и резным комодом. В дальнем углу, за ширмой, располагался умывальник с медным тазом и пузатым кувшином, а также висело небольшое зеркало. Мрачновато, конечно, зато кровать шикарная. Я открыла узкую дверцу неподалёку от спального места, подумала, что это шкаф или кладовка, но там оказались персональные удобства, отгороженные от небольшой ванны перегородкой. Что ж… Это совсем меняет дело!
― Если хотите поужинать, то у нас осталась рыба, каша и суп из перепёлок. Могу принести сюда, а можете пройти в столовую, постель сейчас принесут.
Крианн очень внимательно меня рассматривал, пока занимался своими делами, я это спиной чувствовала.
― Пожалуй, лучше в столовую,― я глянула на него сверху и улыбнулась как можно приветливей.
Дверь открылась, и вошёл такой же невысокий парень, неся стопку белья и мои вещи.
― Доброго вечера, эрдана,― и учтиво поклонился.
― Доброго…― я кивнула в ответ.
― Это мой сын, Гаррианн. Можете звать его Гарри.
― А меня зовут Карина.
― Очень приятно,― ответили мужчины в голос и поклонились.
― Пойдёмте в столовую, Гарри как раз наведёт порядок. Ванну не хотите принять? Нагреем воды…
― Нет, спасибо. Я слишком устала с дороги, боюсь в ванне и засну.
― Как угодно… вот ваш ключ,― и он протянул мне местное слесарное изделие.― Не теряйте. Если потеряете, то придётся оплатить и новый замок и установку, так как запасных ключей от комнат первого этажа нет.
При этом хозяин гостиницы так многозначительно посмотрел, что я невольно вздрогнула: «Что за таинственные комнаты на первом этаже, если даже у хозяина нет от них запасных ключей? Получается, кроме меня, войти никто не сможет… Так это же прекрасно!» Он угадал мои мысли и продолжил:
― Если вам потребуется ванна, уборка или ещё что-то, предупреждайте меня, Гарри или мою жену, Марэну, она завтра вернётся от родни и будет заниматься готовкой. Постояльцы-то прибывают…
Я утвердительно кивнула. В столовой Крианн провёл меня к небольшому столику, принёс тарелку с кашей, миску ещё тёплого супа, хлеба и, улыбаясь в бороду, торжественно произнёс:
― Приятного ужина, эрдана Карина и… добро пожаловать в Банкор!
Когда я вернулась в комнату, камин уже хорошо разгорелся и стало значительно теплее, но помещение, действительно, было очень сырым. На ширме висела пара полотенец, кувшин наполнен водой, постель застелена чистым бельём, а на кресле лежало ещё одно одеяло и мягкий вязаный плед.
Я закрыла дверь на засов и, сбросив угги, бухнулась на кровать: «Наконец-то! Можно пожить в человеческих условиях, прийти немного в себя и отдохнуть от бесконечного движения. Ну а потом… Потом сесть на корабль и добраться всё-таки до Латраса. Может повезёт и Дайк ждёт меня там. А если нет? Что тогда делать? Ладно, там видно будет…». Глаза слипались. Я подумала, что надо всё же встать и раздеться, как послышался подозрительный звук: осторожное и ритмичное постукивание. Я вскочила. Стучали не в дверь. Стук доносился снизу. Открыв окошко, я выглянула наружу. Город уже спал, но кое-где ещё догорали фонари, а внизу, под окном поблёскивала вода. Моя комната выходила на один из каналов позади дома.
Я свесилась вниз. Под водой мелькнуло знакомое сияние: «Ангалин!» Голова рептилоида высунулась из воды и тихо прошипела:
― В полу ес-с-сть люк. Открой…
Затворив окно, я начала шарить по комнате. Люк обнаружился под креслом. Теперь понятно, чем примечательны комнаты на первом этаже! В них есть выходы под дом, в каналы! Это здание, как и многие другие, стояло на каменных сваях. Я откинула тяжёлую крышку, вода плескалась внизу, где-то на расстоянии полутора метров от толстого пола. Один прыжок ― и ящер уже был в комнате.
― Ма-а-аксик!
― Говори потиш-ш-ше. Хоть с-стены тут и толстые, но и у них могут быть уш-ш-ши… Ангалин отряхнулся и растянулся возле камина. На нём уже не было ни оружия, ни доспехов, ни сумки, только маленький кожаный мешочек болтался на шее. Он стянул его и бросил мне:
― Завтра отдаш-ш-шь его Крианну, но только так, чтобы никто не видел. И скажеш-шь, что условия преж-жние…
― А почему сам не хочешь?
― Так он точно поймёт, что ты с-связана со мной и будет относ-с-ситься соответственно…
― А что там?
― Пос-с-смотри…
Я присела поближе к огню на толстую циновку и развязала узелок. В ладонь высыпался… жемчуг. Потрясающе! Крупные, около двух сантиметров в диаметре, идеально правильной формы, разноцветные жемчужины играли переливами в отблесках камина. Я открыла рот, перебирая такую красоту.
― Что? Нравитс-с-ся?
― Очень… Жемчуг великолепен! Это, наверно, целое состояние… Правда, я не знаю, насколько он ценен здесь, но у меня дома, такой размер, форма, а про цвет, вообще, молчу, ну очень большая редкость. И стоит страшно дорого…
Я улеглась на пол, рядом с Максом, и разложила на циновке восемь жемчужин: две белые, две розовые, две жёлтые, одна чёрная, вернее, тёмно-серая с выраженным металлическим блеском. Ну а последняя ― просто отпад! Не думала, что такой жемчуг в природе бывает. Синяя-синяя… Такого глубокого перламутрового оттенка, что глаз не оторвать! Макс взял её хвостовыми пальцами и поднёс к моему лицу:
― Она как твои глаз-за… В такой с-с-синеве мож-жно утонуть…
Я съехидничала:
― Ты про жемчуг или про меня?
― Про ж-ж-жемчуг, конечно.
― Вот, вредина!
В ответ ящер оскалился:
― Ес-сли будеш-ш-шь хорошо себя вес-с-сти, я тебе такое же ож-ж-жерелье подарю.
― Что значит хорошо?
― Ну… Злиться на меня не будеш-ш-шь…
― К сожалению, не могу этого обещать, рискую остаться без такого шикарного подарка. А у тебя что, с Крианном какие-то дела?― сменила я тему, складывая жемчуг обратно.
― Да так… Балуемс-с-ся иногда контрабандой.
Я чуть не захохотала, но успела зажать рот:
― Принц-контрабандист! Вот это да!
Макс зашипел:
― Опять начинаеш-ш-шь?
― Всё-всё-всё, молчу. А, кстати, ты следил за мной? И почему от тебя так жутко воняет?
Ангалин сощурил изумрудные глаза:
― Ну вс-с-ё! Не видать тебе ожерелья!
― Ха! Больно надо… И куда мне в нём ходить? По лесам шляться?
― Ты невынос-с-сима…
