― Балмаар предложил им работать за еду под охраной, конечно. Все согласились. Только я бы…― и Карелл замолчал, отведя глаза.― Я бы от них избавился.
― Ты всегда был излишне жесток…
Атаман криво улыбнулся и шрам на щеке уродливо дёрнулся:
― Это не жестокость… Каждый из них представляет опасность для города. Я дал Балмаару нужные указания как их содержать и охранять, но никому из этих людей нельзя верить, да и вообще…― в этот момент он подумал, что так до сих пор и не вычислил предателя среди своих, того кто сдал их сыскарям террхана почти год назад.
На пути к городской управе третий претендент на трон шёл задумчиво, не очень-то глядя по сторонам. Местные при виде его уже не выказывали неудовольствия, а несколько человек даже отвесили лёгкие поклоны, когда Карелл поднимался на крыльцо. «Во время ночной схватки из местных почти никто не пострадал, так несколько царапин у дозорных. Ангалины сдержали атаку, а там и мы подоспели…»― продолжал он прокручивать в голове ночные события, ожидая Балмаара, который заканчивал раздавать последние указания.
Когда местные разошлись, управляющий подвинул кресло и уселся рядом:
― Может… повременишь пока с отъездом?
Карелл удивлённо-вопросительно глянул.
― Вдруг ещё «гости» нагрянут?― упитанный фаэдр теребил в узловатых пальцах край широкого камзола.― Ангалины молодцы, конечно, только ведь с ними толком не поговорить, не обсудить ничего, а на пальцах объясняться сложновато…
Карелл широко, искренне улыбнулся:
― На недельку останемся, поможем и со стеной, и на пристани. Среди моих есть человек десять из Гейзы, мастеровые хорошие и воины отличные. Если согласятся, могу оставить их в городе.
Балмаар заулыбался в пышные усы:
― Это было бы очень хорошо! После сегодняшнего понятно, что Элган не настроен договариваться с вольными городами.
Некоторое время они ещё обсуждали оборонительные и хозяйственные вопросы, а потом атаман засобирался:
― Посты нужно проверить. Я сам всех объеду, не беспокойтесь…
― А ужин?
― Нет, спасибо…― и дружески похлопав городского главу по плечу, вышел из приёмной.
Тагри.
На третьи сутки стоянки, на «Медузу» заявились посланники первого пархонта. Нас троих, капитана, Дайка и меня, вызывали в управу завтра к полудню. Почти всю ночь я не спала ― не давали покоя мысли о Максе. Где он?! Как он?! Всё ли с ним в порядке?! Получилось проникнуть за нами в город?!
Сидя на палубе, я вглядывалась в блики на тёмной воде и гладила Бумера, который тоже чувствовал моё беспокойство, так как всё норовил прижаться посильнее, заглядывая в глаза и тоненько поскуливая. Несмотря на глубокую ночь, город не спал. То тут, то там слышались голоса, горели факелы и фонари на кораблях и лодках, а также на длинных, высоких, каменных причалах. Да и на самом центральном острове чувствовалось какое-то движение, в виде мелькающих местами огней.
Вскоре притопал Дайк, как обычно, с одеялами:
― Где же Макс может быть?
― Ты тоже о нём думал?
― Да почти всё время, с тех пор как мы разделились. Не хватает его…― и устроился на соседнем мешке с сеном.
― Будем надеяться, что с ним всё хорошо. Море, вода ― это его стихия… Только тревога не покидает… Да и что завтра будет? Выпустят нас или нет? А если нет?
― Не думай об этом,― Дайк нежно поглаживал мою ладонь.― Кто ж знал, что так получится, и вместо Гейзы мы окажемся в Тагри…
Рассвет только занимался, когда я открыла глаза. Раннее-раннее утро, а над водой густой туман. Скрутившись калачиком, рядом спал Дайк, а Бумер, как только я проснулась, лизнул в щёку и начал быстро переминаться с лапы на лапу, призывно поглядывая на левый борт. Я встала и, стараясь ступать как можно мягче, свесилась вниз в белую пелену.
Кругом было настолько тихо, что даже плеск воды не нарушал безмятежного утреннего спокойствия. Я пристально вглядывалась плотную дымку, пока не заметила, как она закружилась маленьким вихрем. Из воды высунулась чешуйчатая голова.
― Максик!― радостно зашептала я и перекинулась с борта чуть ли не вполовину.― Как ты мой хороший?!
Он улыбнулся во всю клыкастую пасть:
― Вс-с-сё хорош-ш-шо… Я здес-с-сь… Охрана дрыхнет без-з-з задних ног… Я видел как ночью они прикладывалис-с-сь к фляге.
― Ты не слишком мёрзнешь?! Мы скучаем без тебя…
Он продолжал улыбаться:
― Не мёрз-з-зну, не волнуйс-с-ся. Какие новос-с-сти? Сколько вас-с-с ещё тут продержат?
― Не знаю. Сегодня к полудню в управу приказали явиться, может что-то и решиться…
― О вас пош-ш-шли с-с-слухи в городе. Я с-с-слышал, как люди говорили, что прибыла ш-ш-шхуна с Вос-с-стока и среди прибывш-ш-ших лекарь ― ученик Алцелана, а с ним юноша с небес-с-сными глазами с-с-силы невиданной… Что ты тут уж-ж-же натворила?!
― Ох, Максик… Я только лишь пыталась сделать так, чтобы меня не приняли за женщину, да перестаралась немного: башенку на крыше разнесла, да кованую вывеску в стену впечатала.
Мой чешуйчатый друг захихикал, прикрывая хвостом морду:
― Вот нельз-з-зя тебя ос-с-ставлять без прис-с-смотра, никак нельз-з-зя!
― Да ладно тебе…
― Макс!― Дайк свесился рядом.― Я так рад тебя видеть!
― Я тоже! Вс-с-сё, туман рассеивается… Я тут неподалёку, не волнуйтес-с-сь за меня,― и стрельнув в Бумера тонкой, солёной струйкой исчез под водой.
Мы с Дайком облегчённо выдохнули: Макс здесь и с ним всё в порядке. День начинался благоприятно, однако последующие события довели нас с моим дорогим Нянем до полуобморочного состояния и, нам ещё раз пришлось убедиться, что жизнь ― штука непредсказуемая и невероятная.
Ближе к полудню капитан, Дайк, я и, конечно же, Бумер сошли с «Медузы» и, в сопровождении двух высоких конвоиров, направились в город. Перед выходом я тщательно осмотрела себя, чтобы моя внешность соответствовала уже представленному образу. Высокое горло вязаного свитера закрывало шею, скрывая шрам и лимм, плотный кожаный жилет и накинутый поверх короткий непромокаемый плащ неплохо расширяли плечи; любимые высокие сапоги из крокодила, топорик за поясом, меч, пристёгнутый к широкому ремню ― всё это вносило необходимую мужественность. А вот мягко ступающий рядом Бумер, которого я держала за короткую цепь, вообще, придал мне воинственный и весьма угрожающий вид, как успел шепнуть капитан.
Мы шли тем же маршрутом, что и первый раз. Народу кругом было уже гораздо больше. Многие приехали непросто к началу празднований, а на летний сезон в основном мастеровые и те, кто предпочитал рыбачить и работать на погрузке вместо того, чтобы пахать землю и пасти скот. Тагри был своего рода перевалочной базой между южным побережьем и остальной частью Северных территорий.
