Треск ткани стал тем толчком, который позволил взять гнев под контроль. Жесткий, немыслимо жесткий контроль. Волевое усилие, на грани боли и осознанности. И концентрация внимания – предельная, четкая, направленная.
В следующее мгновение лорд Даррэн Эллохар внимательно посмотрел на дерево. Оценил его мощный ствол, отполированную временем кору, ветвистую крону. Он снова видел дерево. Концентрировал взгляд на дереве, игнорируя иное зрение, продолжающее четко отслеживать каждый удар сердец прыгающих на ветках птиц. Дерево! Четко, осознанно, явственно. Затем магистр Смерти перевел взгляд на землю, заставил себя видеть зеленую траву, яркие весенние цветы, темную почву. И только после этого принц Хаоса взглянул на руку. Собственную правую руку. Огромную темно-серую конечность высшего демона, с черными острыми когтями, замершими вблизи горла лорда Экнеса.
– Разговора не выйдет, – глухо произнес магистр Смерти, отрешенно осознавая, что впервые в жизни утратил контроль над собственной сущностью, – а значит, мы с вами прогуляемся, драгоценный. Надеюсь, вы не откажетесь от прогулки… в Ад.
Вспыхнуло синее пламя.
* * *
Миры Хаоса
Хайранар, столица ДарГарая
Когда в ложе Принца Хаоса появился он сам и дразнящий запахом смертельного страха человек, демоны отреагировали сдержанно. Любой был предельно сдержан в обществе сильнейших демонов Ада. И даже Арвиэль удержал рвущееся с языка «Это и есть Найри?» и счел благоразумным язвить в иное время и когда внук будет спокойнее. Гораздо спокойнее, потому как повелитель Хаоса отчетливо видел проступающую ауру боевой трансформации, едва удерживаемую титаническими усилиями Даррэна.
– И на чем мы остановились? – вскинув голову, осведомился магистр Смерти.
– Спор между кланом Кахрэ и родом Алдогай, – очень тихо и предельно спокойно произнес властитель Ада.
Эллохар опустил взгляд на свиток, заполненный его же рукой в начале заседания – и не сумел прочесть ни символа. Гнев затуманивал разум.
– Рэн, – голос повелителя звучал успокаивающе, – возможно ты позволишь мне убить это отродье?
– Нет! – ответ прозвучал резко, перекрыв рев пламени под потолком. – Нельзя. Я сам. Позже. Сам. Причина спора?
СеХарэль, по праву главы клана Хедуши находящегося по правую руку от повелителя Ада, молча вычертил когтем «Он – смерть». Арвиэль лишь мазнул взглядом по сообщению крылатого демона, но при этом заметил и иные, обращенные на него взгляды. Молящие о пощаде. «Чувствуют, – с раздражением подумал он, – инстинкт самосохранения в демонах силен, а вот вампиры и пожиратели еще не видят, а в Хаосе выживает осторожнейший».
– Рэн, – Арвиэль взглянул в пылающие огнем глаза наследника, – это местный конфликт, не заслуживающий твоего внимания. А вот прорыв порождений Бездны в ДарХайше…
И осекся под насмешливым взглядом внука. Магистр Смерти криво усмехнулся и прямо спросил:
– Считаешь меня опасным?
Повелитель Ада улыбнулся и произнес:
– Не я.
Эллохар понимающе кивнул. Поднялся, и не взглянув на сжавшегося лорда Экнеса, шагнул в грани. Бело-серое марево обступило со всех сторон, лишая мир красок, запахов, звуков, направлений, где можно было легко шагать вертикально вверх и бродить вниз головой, где встретить подобного тебе было редкостью. Мир его одиночества.
– Рэн, – голос появившегося Арвиэля прозвучал приглушенно.
Грани гасили звуки.
Принц Хаоса не обернулся. Медленно поднялся вверх, без усилия шагая по отвесной призрачной скале, а поднявшись, устало опустился на серый туман. Властитель Хаоса так же неспешно подошел, но остался стоять, встревожено глядя на внука.
– Есть причины тревожиться за Риш? – тихо спросил он.
– Нет, дед, наша темная ведьмочка в безопасности, – усмехнулся Рэн, – к тому же ты знаешь ее мужа и сыновей.
– Нахал, оболтусы, – кратко охарактеризовал Арвиэль.
– Ты сам потребовал от Риш не трепать нервы достойному вампиру, а правнуков балуешь до сих пор, – ответил Даррэн.
– Мне можно, я дед, – парировал властитель Хаоса, – а воспитание обязанность родителей.
Эллохар лишь улыбнулся.
– С Дэей что? – продолжил осторожный допрос повелитель Ада.
Улыбка с лица магистр исчезла.
– И кто рискнул? – нахмурился Арвиэль.
Некоторое время Эллохар молча вглядывался в серую пелену Граней, затем ответил:
– Идущие путем Ненависти.
– Опасный враг, – согласился правитель. – Крайне опасный. Далеко они зашли?
– В Третьем королевстве не могут досчитаться нескольких десятков тысяч магов, – сухо ответил Эллохар.
Арвиэль медленно опустился рядом с внуком. Теперь в серую мглу смотрели оба. Напряженно и долго.
– Полагаю, они обосновались у дроу, – спустя некоторое время произнес повелитель Хаоса.
– Мы с Тьером пришли к тем же выводам, – подтвердил Эллохар.
– Тьер, – задумчиво произнес Арвиэль, – наследник крови Аргатаэрров… Мне любопытно, ты собирался мне хоть когда-нибудь об этом рассказать? – в голосе прозвучала неприкрытая злость.
– Нет, – искренне ответил магистр.
– И почему я не удивлен?
– Риторический вопрос, – Эллохар грустно улыбнулся. – Он мой друг, дед. Мой ученик. Он один из тех немногих порождений Хаоса, глядя на которого я испытываю гордость.
– Порождений Бездны, – уточнил Арвиэль.
– Все мы родом из Бездны, Мрак колыбель жизни, Миры Хаоса – наша родина. Но, дед, речь не о теологии, речь о Тьере, он не опасен.
– Сейчас не опасен, – повелитель Ада мрачно посмотрел на внука и задал вопрос, который не давал ему покоя, – а что произойдет, если кровь пробудится?
Эллохар выдержал взгляд ярко-красных глаз высшего демона, и задал свой вопрос:
– А что произойдет, если я утрачу контроль?
Он уже спрашивал. Много раз. Но впервые дед не отвел глаз, и страшный ответ почти беззвучно прозвучал в пелене серых граней:
– Ты – смерть, Рэн.
А затем, резко выдохнув, Арвиэль продолжил:
– Если пробудится кровь Тьера, он будет убивать демонов, высших демонов, начнется предсказанная тысячелетия назад Большая охота, вспомни – Первую охоту не пережили девяносто девять из ста. Нас остались единицы, Рэн.
– Замечательно. Теперь плавно сворачивай разговор в мою сторону, – зло потребовал Эллохар.
– Плавно? – тяжело вздохнул Арвиэль. И вновь глядя в пелену граней, повелитель Миров Хаоса тихо ответил: – Ты смерть, Рэн. Абсолютная. Утратишь контроль и начнешь убивать. Всё. Всех. Не делая различий между своими и чужими. Понимаешь, Даррэн, многие из нас, высших, рождаются с даром Смерти, но ни мои сыновья, ни твои браться не подавляли свою силу так, как это делал ты. Ни один не был столь целеустремлен. Никто не ценит жизнь так, как ты.
