– Клянусь, остальных полубогов буду давить в зародыше, – пообещал повелитель Миров Хаоса.
– Суровое обещание, – укорила Риш. – Дед, все дети имеют право на жизнь.
«Мой добрый цветочек, – с нежностью подумал высший демон».
– Конечно, Риш, – он улыбнулся, – я имею ввиду, что в следующий раз буду уничтожать угрозу до того, как кто-либо рискнет напасть на твою Ведическую школу.
Про себя подумал:
«В зародыше, гадов, всех! А с этого бессмертного полудурка кожу живьем сдеру! Лично!».
Но внешне – внешне Арвиэль с нежностью улыбался внучке. И даже в загадочных красных с тремя красными зрачками глазах, отражалась лишь улыбка… Ненависть и гнев властитель Миров Хаоса умел скрывать ото всех.
– Пока останешься здесь, – непререкаемым тоном произнес повелитель Ада.
– Пока вы не разберетесь с… этим? – уточнила Риш.
Демон кивнул.
Ведьма, забравшись на кресло с ногами, села удобнее и с неожиданно хитрой улыбкой, весело сообщила:
– А я видела ее!
– Найрину? – догадался Арвиэль.
– То есть ты знал! – возмутилась Благодать Никаноровна.
Повелитель лишь улыбнулся.
Потрясенно посмотрев на него, Эримерранирш пожала плечами и тихо сказала:
– Очень светлая девочка. Очень. Она зла не видит, не хочет видеть.
– Да, – согласился демон, – мне Дэя тоже больше нравится.
Риш недоверчиво взглянула на вечно юного, так похожего на людей в своем истинном облике дедушку, явно ожидая подвоха. Но его не было. Арвиэль говорил откровенно.
– Мне – Найрина, – Эримерранирш задумчиво улыбнулась, восстанавливая в памяти облик целительницы. – Она его любит.
– Она любит в нем человека, – возразил властитель Миров Хаоса.
– Она любит в нем его, – покачав головой, произнесла Риш, – я ведьма, я чувствую. А Рэн воспринимает Найрину своей. Именно своей. Вот только…
Риш мягко поднялась с кресла, прошла через зал, встала, глядя в окно, и с откровенной тоской рассматривая Хайранар, по которому соскучилась, едва слышно добавила:
– Девочка духов-хранителей слышит. Древесных. Тех, кто шелестом да скрипом обыкновенно говорят… А она слышит. Понимаешь, она…
– Никогда не примет его темную сторону? – догадался Арвиэль.
– Ты знал! – обличающе прошипела ведьма.
– Я приставил к ней двух всадников Мрака, естественно я знаю все, – жестко отрезал демон.
Не оборачиваясь к нему Риш и расстроено прошептала:
– Рэн без нее жить не сможет. Он, конечно, язвит, но я видела его чувства к Василене, видела его с Дэей, сейчас все иначе.
– Она без него давно числилась бы среди мертвых, – произнес властитель Ада. – Но поверь, она ближе к Тьме, чем ты можешь себе представить.
Стремительно развернувшись к деду, Риш с удивлением на него посмотрела, но ответом ей была лишь загадочная улыбка.
– Не моя тайна, Эримерранирш, – сказал повелитель Миров Хаоса. – И я не буду скрывать – Дэя мне нравилась больше как пара для Даррэна. Она своя. В ночь, перед свадьбой с Тьером, когда девушка выпустила нежить из таверны, пока Рэн не видел, она невольно заставила жителей Ада ощутить благодарность. И Хаос принял ее, мой народ принял ее, она своя. Найрина Сайрен – нет. И вряд ли станет. Доброта в Хаосе – слабость. Слабых уничтожают. Рано или поздно произойдет то, что случилось с твоей матерью, Риш.
Тряхнув черной косой, ведьма прошипела:
– Рэн этого не допустит! Он сумеет защитить Найри, уж поверь мне! И он не отпустит…
Один внимательный взгляд высшего демона и Риш умолкла. А затем, внезапно осознав, что от них все эти годы что-то скрывали, выдохнула:
– Чего я не знаю о маме, дедушка?
Вместо ответа, властитель Ада задал вопрос:
– Скажи мне, кто эмоционально сильнее? Найри или Дэя?
Задумавшись на некоторое время, Эримерранирш тихо ответила:
– Найрина. Она леди, другое воспитание. Там где Дэя смущалась, она дает отпор. Мягко, но непреклонно. Мне дала дважды, причем крайне обтекаемыми фразами «Вы задаете странные вопросы» и «Молодость порок, который с успехом исправляет время».
Арвиэль кивнул и едва слышно сказал:
– Твоя мать была такой. Леди. Так и не принявшей сути демона в твоем отце. И в тот день, когда она погибла, Иммерин не гуляла по столице. Она сбежала от мужчины, которого ненавидела всем сердцем.
На негнущихся ногах Эримерранирш медленно вернулась к креслу, села, спрятала лицо в ладонях и прошептала:
– А отец?!
– Любил, – все так же тихо ответил Арвиэль. – Любил больше жизни, любил настолько, что попытался лишить себя жизни. Мы едва успели спасти его.
Пауза, затем потрясенное:
– Отца поэтому не было на похоронах?
– Он в тот момент не мог даже встать.
– А Рэн, – Риш судорожно вздохнула, – Рэн до сих пор не может простить ему этого.
Песок взметнулся столбом, затем медленно осел на черном полу, впитывая ярость повелителя, лишь после Арвиэль произнес:
– Вы были детьми, суть отношений ваших родителей от вас скрывали, а то, что Иммерин было запрещено покидать дворец, объясняли заботой о ее безопасности. Она и сама не желала, чтобы вам что-либо было известно, и вашему отцу улыбалась исключительно в вашем присутствии… – а затем добавил: – Дэя из темных, да, человек, опять человек, почему-то Рэн никак не желает понять, что подобное должно быть с подобным и идеальной парой для него была бы именно демонесса, но нет… Человечка. Третья. Но… я был против Василены, однако она ведьма, смирилась бы. Я сразу принял Дэю, мне нравится эта сильная девушка, Тьеру повезло с ней. Но Найрина Сайрен… Светлая, да еще и целитель. Я искренне опасаюсь повторения ситуации, Риш. Я боюсь этого. Рэн не Хашшран, я не сумею его спасти.
Риш в этот момент интересовало совсем другое:
– Так мама нас бросила?
– Нет, – Арвиэль снисходительно посмотрел на внучку, улыбнулся. – Вы же демоны, Иммерин понимала, что достаточно сбежать и бросить вызов по крови Рэну, чтобы он забрал тебя и примчался к ней, используя собственное пламя. Вы для нее были всем, ради вас она столько лет терпела. Пойми, для нее просто невыносимо было видеть каждый день того, кого ненавидела всем сердцем, кто удерживал ее в плену.
Судорожно вздохнув, Риш спросила:
– Почему ты… не вмешался?
– Вмешался, – устало ответил Арвиэль, – вы же жили здесь, Эримерранирш. Ты, Иммерин и Рэн, я отобрал вас у собственного сына, когда понял, что твоя мать на грани. Я забрал вас на год, дав этот год Хашшрану, чтобы наладить отношения. Он пытался. Он был здесь каждый день, ты была маленькая совсем, не помнишь, но вы тогда все дни проводили вместе, играли, гуляли, разговаривали. Вероятно, именно поэтому Рэн всегда искренне верил, что его родители очень любили друг друга, но… Год подходил к концу, Иммерин знала, что вы вернетесь в замок твоего отца, и…
