– Найриша, куда ты смотришь, я не там, – насмешливо прошептали над моим ухом.
Молча перевела взгляд на подразделение боевых магов…
– И не там, – теплые ладони скользнули по мантии, обхватывая мою талию.
Знаю. Но там Ниран, застыл без движения, как и все здесь. Там Ниран, первый же удар темных, и…
Опустив голову, стараюсь сдержать крик ужаса, словно рвущийся изнутри.
– Ты издеваешься? – окончательно разозлился темный.
В следующее мгновение меня схватили за плечи, решительно развернули, и, обхватив подбородок, лорд Эллохар вынудил посмотреть на себя.
– Темных и кошмарных, Найри, – произнес он, едва наши глаза встретились.
Наши глаза встретились. Мои, человеческие, сейчас вероятно полные ужаса, и его – лишенные хоть какого-нибудь намека на человечность. Огромные, чуть раскосые, неестественно синие, с легким серо-стальным отсветом. Глаза темного лорда!
– Найри, радость моя, ты сейчас отчего побледнела? Это приступ совести, запоздалое раскаяние или осознание уровня грядущих репрессий с моей стороны? Если последнее, то поверь – бледность оправдана!
У меня задрожали и взмокли ладони, а сердце билось все сильнее, словно хотело вырваться и спастись, вот только…
– Ты нарушила условия нашего соглашения, Найришшшшша, – прошипел сузив глаза лорд Эллохар. – Как ты вообще здесь оказалась? Хеарин! Ааран!
Я вздрогнула, и не сразу осознала, что это не ругательство на языке темных, а имена. Но едва этот монстр, чудом не оцарапав, отпустил мое лицо, повернула голову, моему взгляду предстало невероятное – вампирша и оборотень, оба в черных брючных костюмах, на воротнике, манжетах, поясе и груди символика смерти, у обоих одинаково собраны волосы – высокий хвост с нанизанными на волосы стальными кольцами. И оба, разом, стремительно опустились на одно колено, склонили головы и произнесли:
– Виноваты.
– Там защита, мы… – начала было девушка.
– Встали, – жестко приказал темный.
И едва вампир и оборотень поднялись, негромко произнес:
– Вы не справились с заданием, оправдания меня не интересуют. Оба возвращаетесь в школу, немедленно.
Перед ними вспыхнуло синее пламя.
– Я разочарован, – ровно произнес лорд Эллохар.
У оборотня поникли плечи, в глазах вампирши блеснули слезы. Но оба поклонились и поспешно вошли в пламя. Огонь угас, оставляя пустоту там, где только что стояли темные.
И снова наступила жуткая, пугающая, абсолютная тишина, а затем лорд Эллохар повернулся ко мне, и в его глазах я словно увидела огонек. Вот только не тот, привычный, огонек язвительного веселья, нет, то, что я видела сейчас была злость. Бешенство. Ярость!
– Напомни, прелесть моя, – пальцы темного прикоснулись к моей щеке, костяшки провели вниз, – что я гарантировал тебе, в случае участия в боевых действиях?!
И я словно наяву увидела темный ночной парк Сарды, озеро, звезды над нами, искаженное злостью лицо лорда, и услышала его: «Только сунься в боевые действия, Найриша, вот только попробуй! Клянусь, в то же мгновение я сделаю тебя женщиной, а после твоим единственным призванием останется выполнять любые мои прихоти. Все поняла?!».
Я тогда ни на миг не поверила, ни на миг, а сейчас…
– Вспомнила, – мрачно констатировал темный.
Теперь дрожали не только мои ладони.
– Страшшно? – скорее уточнил, чем спросил лорд Эллохар.
Вздрогнув, я отшатнулась назад, и упала бы, не поддержи меня темный. А подхватив, он не стал опускать, и все так же держа за талию, медленно поднял до уровня своего лица, и ровно, без каких либо эмоций произнес:
– Ты нарушила условия нашего соглашения, Найрина. Ты. Нарушила. О последствиях ты знала.
Его глубоко посаженные сине-серые глаза смотрели пристально и зло. И сейчас я знала точно – встреть я человека с таким взглядом, ни за что не стала бы ему помогать… И не появилась на той дороге! И обошла бы площадь по кругу! И…
– Я… – подбородок дрожал, – я… я не могла поступить иначе.
– Замечательно, – продолжая пристально смотреть на меня, произнес темный, – тогда ты понимаешь, что я тоже… не могу поступить иначе.
Вспыхнул огонь.
Вспыхнул с ревом, треща и искрясь, вспыхнул, охватывая нас, опаляя, вынуждая едва ли не вскрикнуть. Но я молчала, и молча смотрела на темного лорда, который не сводил глаз с меня.
И вдруг в мир, заполненный лишь ревом пламени, ворвался ветер, а вокруг стало сумрачно. Лорд Эллохар небрежно отпустил меня, дрожащую от ужаса и потрясения, и хлопнул в ладоши.
Распахнулись двери, сразу несколько, и в помещение хлынул красноватый свет. В помещение, которое… оказалось спальней. Странной, с огромной кроватью у стены, застеленной черным покрывалом, с серыми сверкающими сталью шкурами на полу, с камином, напротив кровати, вспыхнувшем красным огнем и ставший пастью оскаленного дракона, с окнами, узкими, едва ли в ладонь шириной, и высокими, от стены до потолка, со… слугами, которые все оказались демонами. Низшими, чешуйчатыми, женского пола.
– Эту, – темный развернулся к вошедшим демонам, небрежно указал на меня, – приготовить к ночи. Она должна ждать меня в постели, без одежды. На этом все.
Внутри меня что-то оборвалось. Сломалось… рухнуло куда-то в пропасть… умерло… Мне показалось, что я и сама умерла в тот момент. И не осталось сил даже плакать…
Крутой разворот и темный посмотрел на меня. В упор. Чуть суженными от гнева глазами, которые сейчас отчетливо светились в красноватом полумраке…
– И как, война того стоила? – холодно спросил он.
По щекам потекли слезы.
Несмотря на ощущение дикой, вопиющей несправедливости, несмотря на страх, и в первую очередь страх остаться с демонами здесь, одной, несмотря на все, я не могла произнести и слова. Не могла, какой-то ступор, и больно так, что тяжело дышать.
– Нет, знаешь, что бесит? – внезапно разъярился лорд Эллохар. – Как сбегать на войну, где я категорически запретил тебе появляться, так с легкостью. А как принимать последствия своих решений, так ты мне тут рыдания закатываешь!
Молча утерев слезы руками, хотя более полусотни платков имелось в сумке, я опустила глаза и ничего не сказала.
– Давай, Найриша, хоть слово, – прошипел лорд Эллохар.
Слов не было. Просить? Кого, темного? Я никогда не смогу забыть, как молили о пощаде маги ковена… Лорд Тьер никого не пожалел. Просить бессмысленно, у темных своя правда, а у меня… ком в горле. И обида. И страх. И вопрос:
– Ккак вы ммменя… нннашли?
Усмешка и протянутое:
– Вот как… И это все, что тебя интересует, Найрина?
Меня сейчас вообще ничего не интересовало. Мне было страшно.
