Но Кахейтис даже не смог осознать этого в полной мере, как ударил огонь – в бой вступил Тьер. А затем, не успевшего прийти в себя жреца, ударил спикировавший с неба СеХарэль. Взмах сверкнувшего от всполохов пламени меча и ноющая болью грудь пробита насквозь пылающим клинком. Таэлран упал, а подняться ему не позволили – Арвиэль ударил черными песками Хаоса, и те, словно клинок, перерубили тело Золотого надвое, оставив полубога орать от невыносимой боли…
– Что-то мне это все не нравится, – вдруг прозвучал совсем рядом грубый голос высшего демона.
И Таэлран увидел стоящего над ним монстра Ада, в котором лишь глаза напоминали лорда Эллохара.
– Не нравится что именно? – вопросил занесший огненный меч для удара Тьер в черной, непроницаемой маске Бессмертного.
– Да все это, – демон глянул влево и хрипло сказал: – Дед, не надо.
Второй высший демон появился в человеческом образе, и его рука была вскинута – Арвиэль собирался нанести решающий удар.
– Это полубог, Рэн, – прорычал он. – И его сила пробуждается. Он чуть не убил тебя!
Но громадный демон лишь поморщился, и повторил:
– Что-то мне это все не нравится. Он один, и он просто неопытный мальчишка. Это избиение младенца, дед, это неправильно.
Тело Кахейтиса, плавно сошлось, возвращая полубогу целостность. И Таэлран мог бы ответить, но… не стал. Он лежал на земле грязного человеческого королевства, и смотрел в небо широко распахнутыми глазами… Небо оказалось на удивление чистым, нежно-голубым…
– Рэн, – властитель Миров Хаоса пришел в ярость, – жалость в отношении врагов недопустима!
Но демон, пожав могучими плечами, от чего шевельнулись громадные синие огненные крылья, произнес:
– Да какой он нам враг? Пацан просто любит и борется за свою любовь. Дед, это не Тьма, той плевать было на всех кроме себя, а жрец, ты сам это видел, сделал все, чтобы спасти брата.
И вдруг вздрогнул, нахмурился, и удивленно спросил:
– Найриша, дыхание мое, что случилось?
Замерли все присутствующие, Кахейтис приподнялся на локтях, удивленно глядя на демона.
– Слышу… – произнес тот, видимо сам потрясенный данным фактом. – А ты еще не поняла?
Он продолжал этот странный диалог, но уже молча. Молча и все сильнее хмурясь. Затем, на лице демона отразилась странная задумчивость. Секунда, другая.
И неожиданно, вспыхнув огнем, Эллохар уменьшился, вновь став темным лордом, после чего улыбнулся всем присутствующим, и весело сообщил:
– Все, дилемма решена – не будем его убивать!
– Что?! – хрипло переспросил властитель Ада.
– Ты уверен? – мрачно поинтересовался Тьер.
– И это говорит наследник Хаоса. Рэн, позор на мои крылья! – психанул СеХарэль.
Но проигнорировав все вопросы, магистр Смерти задал свой:
– Дед, а где женщина этого, – он кивнул на Золотого жреца, – который мужик?
Мрачный Арвиэль сухо ответил:
– Сбежал. Нарушил мой приказ оставаться в Западном королевстве. В данный находится в Мраке.
– Жив? – с тревогой спросил Эллохар.
– Да, – сказал, как сплюнул повелитель Ада.
Улыбнувшись ему, принц Хаоса протянул руку Таэлрану и весело произнес:
– Поднимайся уже. Баба твоя в Мраке, а там местечко гиблое, так что лучше поспеши, серьезно.
Потрясенный Золотой жрец помощь принял, поднялся. А затем, сам не веря, что это говорит, спросил:
– Почему меня убивать нельзя?
Он не ожидал ответа, да и никто не ждал, но Эллохар вполне серьезно пояснил:
– Ты полубог, а значит способен создавать целые миры. Я так догадываюсь, что боги редко пользуются данной силой, предпочитая уничтожать чужие, вместо того, чтобы строить свои. Ломать не строить, в общем, в этом вы и люди одинаковы. Но, когда убивают бога, эта нерастраченная сила пытается реализоваться, и создает мир в мире. Как в Хаосе.
– Проклятые пески… – простонал Арвиэль, осознав, о чем говорит внук.
Недоуменно глянув на него, Золотой жрец вновь обратился к Эллохару:
– Но я убил мать… Ничего не произошло.
– Кто знает, – магистр Смерти грустно улыбнулся полубогу. – Тьма столько всего натворила, что, вероятно, божественная сила давно покинула ее. Впрочем, богиню давно сил лишили, то что ты впитал, были лишь крохи, а вся ее мощь ведь заперта в Бездне.
Золотой жрец был потрясен. Потрясен настолько, что продолжал смотреть на Эллохара так, словно ждал от него божественного откровения.
И принц Хаоса решил высказать то, о чем сам едва подумал:
– У тебя своя сила есть и она только пробуждается. А что делать с этой силой – направить на создание собственного мира, как поступил Хаос, или уничтожать все и вся как делала Тьма, решать тебе. Путь созидания долог, я отчетливо осознал это, когда создавал свою школу, но только созидание дарит счастье, и осознание того, что ты что-то строишь, а от разрушения разрушаешься ты сам.
На этот раз Золотой жрец молчал долго, мысленно повторяя про себя сказанное Эллохаром. А затем едва слышно произнес:
– Я могу создавать миры?
– Это же божественная сила, – улыбнулся Эллохар.
Кивнув, Таэлран задал следующий вопрос:
– Как перенестись в Мрак?
На этот вопрос у магистра Смерти ответа не было, и он вопросительно посмотрел на деда. И остальные так же выжидательно глядели на властителя Миров Хаоса.
– Рэн, – Арвиэль был в ярости, – Рэн, ты же не серьезно?
И прекратив улыбаться, Эллохар резко ответил:
– Да, он редкостная сволочь. Да, всегда проще убить, чем разбираться с проблемой. Но, дед, я пацана убивать не буду! И совесть, конечно, никому не нужна, но у меня она есть. Перенеси пацана в Мрак. Не хочешь сам, я постараюсь, но избиение младенца не по мне, пусть это даже и злобный младенец. Я все сказал.
– Даррррррэн!
– Я все сказал, дед. И как демон демона прошу, если ты ценишь и уважаешь мое мнение, выполни, пожалуйста, мою просьбу.
Если бы Золотой был старше, он бы понял фразу «как демон демона», но Таэлрану просто не хватало жизненного опыта.
– Как пожелаешь, Рэн! – прошипел властитель Ада.
Взметнулись черные пески!
Следом, разомкнулись грани, серые, а следом и белые, вызвав землетрясение во всех человеческих королевствах, обильные снежные сходы в горах отделяющих Темную империю от Миров Хаоса, и дрожащая земля разомкнулась, позволяя мраку хлынуть в степь.
– У вас секунда, молодой дроу! – отчеканил Арвиэль.
Таэлран Кахейтис бросив полный благодарности взгляд на лорда Эллохар, стремительно шагнул в развернувшуюся Бездну, ощущая зов родных территорий, которые манили мощью, величием, запахом Смерти.
