Леди Дэя с гордостью посмотрела на мужа. Не просто с гордостью – девушка вся светилась рядом с ним. Мне сложно было понять подобное, учитывая, что я знала о лорде Тьере, но в то же время… украдкой взглянула на лорда Эллохара, заметила его направленный на меня взгляд, стремительно отвернулась.
– Дети Хаоса принадлежат Хаосу, – внезапно произнес властитель Ада.
– Мои внуки, принадлежат клану Блаэд! – прорычал вампир.
– Поддерживаю Владислава, – хмуро вставила Благодать Никаноровна. – К тому же я еще ни разу не была бабушкой.
– Они оба будущие граждане Темной империи, – вставил лорд Тьер.
Рассмеявшись, лорд Эллохар провокационно прищурился, и произнес:
– Никакого уважения к старшим, да, дед?
– И не говори, – устало сказал лорд Арвиэль. – Ну и ладно, ваши внуки, так ваши внуки. Будем ждать правнуков от Рэна, да, любимая? – обратился он к супруге.
Но вместо того, чтобы посмотреть на супругу властителя Ада, все разом повернулись ко мне. Покраснев удушливой волной, я пробормотала:
– Нне думаю, что до этого дойдет.
И вот тогда за столом грянул смех, но остановился он в одно мгновение, и я полагаю виной тому был лорд Эллохар, точнее его злое:
– Хм.
И когда наступила тишина, Даррэн хмуро произнес:
– Должен напомнить, что причиной данного собрания является вовсе не то, что я сделал предложение любимой девушке.
У леди СеХарэль выпала из руки вилка и упала на пол с мелодичным звоном.
– А в чем причина? – изумился вампир.
– Уже сделал? – не поверила супруга властителя Ада.
– Ха, хитер! – воскликнула Благодать Никаноровна.
– И когда ваша свадьба? – заулыбалась леди Тьер.
Даррэн глухо рыкнул, и когда все умолкли, с самой очаровательной улыбкой ответил вампиру:
– Мы от полубога избавились. Был тут такой, наследничек Тьмы Изначальной.
У лорда Блаэд вдруг стало до крайности обиженное выражение лица и он переспросил:
– Без меня?!
Лорд Эллохар напрягся, в то время как вампир становился все злее, но затем темный вдруг указал на Благодать Никаноровну и солгал:
– А тебя Риш сказала не брать!
У ведьмы от удивления рот приоткрылся.
– Так с этим разобрались, – просиял Даррэн. – Идем дальше: Бабуля, да, уже сделал. Риш, таки да, я же демон. Дэя, сегодня ночью. По обычаям Хаоса, и не смей намекать мне на успешное проведение подобных торжеств твоим ушасто-бородатым на пару с чешуйчатым!
Не выдержав, тихо прошептала:
– Я не сказала «да», лорд Эллохар.
– Конечно, не сказала, – мне ободряюще улыбнулись. – У тебя еще четыре с половиной часа на то, чтобы влюбиться в меня основательно и безоговорочно.
От возмущения скомкала салфетку, которую только расправила на коленях. Знала бы, что последует далее, даже не стала бы поднимать вопрос. Потому что Благодать Никаноровна, видимо мстя мне за недавнее повышение голоса на свою персону, насмешливо сообщила:
– Поздно, Рэн, малышка уже основательно и безоговорочно влюблена в тебя, поверь ведьме. Но это вовсе не помешает ей, как истинной леди, послать тебя через четыре с половиной часа в самое неблизкое пешее путешествие.
Даррэн, очаровательно улыбнувшись сестре, поинтересовался:
– Ты еще жива?
– Естественно она жива! – взвился вампир. – Я зол, но не настолько же!
– А жаль, – печально протянул лорд Эллохар.
– А она тебя все равно пошлет, Рэн, – явно издеваясь, пропела Благодать Никаноровна. – Во-первых, потому что сама себе никогда не признается в этих чувствах, а чувства есть, и, во-вторых, потому что ты наглая демоническая сволочь, которая приволокла человечку высоких моральных принципов, да еще и магиню, на обед к высшим демонам, темным, крылатым демонам и одному вопмеру плешивому.
– Я не плешивый! – прорычал лорд Блаэд.
– Да? Не переживай, исправим, – обрадовала его ведьма.
И тут кто-то сказал:
– Лорд Эллохар не сволочь. – А потом так же тихо, но решительно я добавила: – И в следующий раз, когда решитесь отомстить мне за непочтительное обращение, будьте любезны срывать зло на мне, Благодать Никаноровна, а не на окружающих.
Повисло напряженное молчание, в котором я, молча, вновь разгладила салфетку на коленях.
И в этой напряженной тишине потрясенно прозвучали слова леди СеХарэль:
– Мой мир только что перевернулся. И да, Риш, ты права – эта откажет.
Салфетка затрещала, грозясь порваться. Я же, подняла глаза на демонессу и отчеканила:
– Леди Сайрен. И да – не откажу.
Снова наступила тишина, в которой насмешливый шепот лорда Эллохара прозвучал отчетливо:
– Из-за чувств ко мне?
Сжав кулаки, ответила:
– Из-за договора, условия которого я нарушила.
И снова тишина. Затем лорд Арвиэль, и я была ему за это очень благодарна, поднял бокал и провозгласил:
– За победу.
Все так же подняли бокалы, и я тоже, но стоило мне увидеть, как леди Дэя взялась за вино, промолчать не смогла:
– Леди Тьер, на вашем месте я ограничилась бы четвертью глотка максимум.
Очередной приступ тишины. Затем лорд Тьер сухо произнес:
– Простите?
И так как все молчали, а вопрос был обращен ко мне, я и ответила:
– Леди Тьер не в том положении, чтобы пить вино.
Я хотела продолжить, но остановил меня потрясенный вид лорда Тьера. Затем темный повернулся к жене, встретил ее полный изумления взгляд, и неожиданно спросил у меня:
– Леди Сайрен, вы уверены?!
Уверена я не была, поэтому потянулась магически к Дэе, услышала биение крохотного сердечка и совершенно спокойно ответила:
– Да. Абсолютно.
И увидела, как в глазах безжалостно темного лорда блеснуло что-то невероятное. И в то же время, побледневшая леди Тьер, вдруг прошептала:
– Обережная вышивка…
– Родная? – удивился лорд Тьер.
– Обережная вышивка! – воскликнула она.
Лорд Эллохар улыбнулся и протянул:
– Примите мои поздравления.
И это стало лавиной всеобщих поздравлений, изумленным, растерянным супругам. В сонме звучащих слов и восклицаний, Даррэн схватил меня за запястье, потянул к себе, и едва я почти упала в объятия темного лорда, шепотом спросил:
– Что у тебя с Риш?
Попытка вырваться ни к чему не привела, и опустив ресницы я сухо ответила:
