Все доводы его рассудка отступали перед ее словами.
– Так случилось потому, что я не казался тебе привлекательным, а не потому, что был равнодушен к тебе, Джулия. Я влюбился в тебя в возрасте семи лет. Все надеялся, что ты тоже будешь испытывать такие же чувства, но когда мы наконец обручились, ты уже превратилась в Снежную королеву, слишком сдержанную для страсти.
– Тогда я ничего не знала о страсти. – Она нерешительно положила руку ему на плечо, едва касаясь рукава толстого свитера. – Я… многому научилась с тех пор.
Пойти ей навстречу значило допустить ошибку, и он знал об этом. К черту здравый смысл! Скользнув пальцами по ее седеющим светлым волосам, Чарлз наклонил голову для поцелуя, не того целомудренного признания их долгой дружбы, а поцелуя вопрошающего и изучающего. Он ощутил вкус какао, орехов и слез. Ее прохладные пальцы обхватили его шею, но губы были горячими и жаждущими.
Он тоже многому научился с тех пор, как они целовались в последний раз. Он знал, как выразить свою страсть и как возбудить женщину. Но его все равно поразила та готовность, с которой женщина отвечала ему. Она безумно хотела забыться, пусть хотя бы на несколько секунд. Это Джулия, говорил он себе. Это та, которая водила за ручки его малышек, а он учил ее детей ходить под парусом. Это друг семьи, добрым советом помогавший в трудные дни, и она всегда была рядом в мучительные месяцы после смерти Барбары.
И это была женщина, которую он всегда желал. Барбара являлась смыслом жизни Чарлза, она обнаружила в его душе такие уголки, о существовании которых он и не подозревал, и все же он никогда не забывал Джулию. А сейчас тлеющие угли желания ярко вспыхнули, а мысли затуманились, как будто ему было двадцать лет, а не почти шестьдесят. С последним проблеском рассудка он хрипло произнес:
– Это ошибка.
– Ну и пусть.
Ее рука скользнула вниз по его телу. Они сблизились с яростным нетерпением, и тяжелые складки ее юбки смялись между их телами. Страсть захватила обоих, пылающая, живая, она стерла все границы между ними и уничтожила раны, нанесенные жизнью.
После, когда, тяжело дыша, они лежали в объятиях друг друга, Чарлз впервые со дня смерти Барбары вдруг ощутил покой. Он подтянул одеяло повыше. Джулия отвернулась, прижавшись спиной к его груди. Он осторожно пригладил ей волосы, а потом понял, что она плачет.
– Джулия, что случилось?
Не глядя на него, она прошептала:
– Ты был прав, это оказалось ошибкой.
– Только если ты сама так будешь к этому относиться. Главное, что мы никого не предаем. У нас есть полное право быть вместе, если это то, чего мы хотим.
– Еще и месяца не прошло со дня гибели Сэма!
– Он любил тебя, Джулия. И не возражал бы, если бы ты обратилась за сочувствием к другу. – Чарлз заколебался. – В последний раз, когда я видел его, он… он просил меня позаботиться о тебе.
– Сомневаюсь, что он имел в виду именно это. – Женщина поднялась и быстро привела себя в порядок. – Прости, что втянула тебя в свои несчастья, Чарлз. Это несправедливо по отношению к тебе.
– Бога ради, Джулия, только не извиняйся! Она перешагнула через собак и поспешила в сторону кухни, двигаясь со скоростью первоклассного игрока в теннис.
– И не убегай!
Он пошел за ней, но споткнулся о Реторта. К тому времени, когда он поднялся, «мерседес» уже катил по дорожке, исчезая среди посеребренных луной деревьев.
Выругавшись, Чарлз остановился в дверях и смотрел, как она уезжает. Шум мотора затих вдали, доносилось только ледяное постукивание веточек на ветру да издалека гудение транспортного потока по шоссе. Он опустил руки, положив их на головы собакам, которые выбежали вслед за хозяином.
Джулия была права, секс оказался ошибкой. До этого только один из них был несчастен. Теперь страдали оба.
Глава 16
В Лас-Вегасе, городе, где жизнь не замирала ни на минуту, Кейт без проблем в полночь договорилась по телефону о найме автомобиля. Когда она позавтракала в кафе на следующее утро, машина уже дожидалась ее. Кейт выскользнула из номера рано, чтобы избежать встречи с Донованом.
И хотя она добралась до места работы в восемь, он уже был там. Когда она парковала автомобиль, он вышел из здания, держа в одной руке отпиленную ручку швабры, а в другой – брусок динамита.
– Пора тебе переходить к основам бизнеса, Кейт. У нас будет первый урок взрывного дела. Надевая каску, она ответила:
– Я готова.
Они прошли на нижний из этажей и добрались до несущей колонны в задней части здания. Большая пневматическая дрель лежала на полу у колонны. Рядом находились средства защиты, включая очки и наушники.
– Никогда не пользовалась перфобуром? – спросил Донован. – Эти штуки весят по восемьдесят фунтов, вот почему, чтобы просверлить дырку, требуются два человека. Один направляет, другой удерживает бур и давит на него всем своим весом. Тебе не придется заниматься этим часто, но ты должна иметь представление обо всех стадиях процесса, если собираешься выбиться в начальники.
Сверление дырок в бетоне никак не присутствовало в детских мечтах Кейт, но она и не подумала сообщить об этом Доновану. Если ей нужна эта работа, то она должна быть готова выполнять задания простого рабочего, а не только инженера.
– Я не пользовалась дрелью такого типа, но умею обращаться с маленькими. Справлюсь.
Он быстро объяснил ей техническую сторону дела, и оба надели средства защиты. Потом он подхватил бур так, что тот показался легким, и с оглушающим шумом просверлил пилотное отверстие в полу в шести футах от колонны. Поставив опорную ногу бура в отверстие, Донован сказал:
– Я буду держать рабочую часть, а ты направляй саму дрель. Возможно, наткнешься на арматуру – сама поймешь, когда это произойдет, – но не останавливайся. Сверло сделано из карбида, он может даже проходить сквозь сталь.
Она взялась за бур и чуть не уронила чертову штуку. Восемьдесят фунтов – это было действительно тяжело, несмотря на опору. Если Донована и позабавила ее неуклюжесть, то он тактично не показал этого. Просто помог ей направить сверло куда надо и рукой в перчатке обхватил зажимный патрон. Она осторожно нажала на выключатель, расположенный на ручке. Бур брыкался, как норовистая лошадь, и грохотал так, что мог бы разбудить и мертвого, но Кейт удалось с ним справиться. Чтобы вгрызаться в колонну, требовались внимание и сила. Вибрации проходили через ее руки, а пыль и бетонная крошка летели из все углублявшегося отверстия. На глубине девяти дюймов она наткнулась на арматуру, стальной прут, который придавал бетону дополнительную прочность. Донован был прав, когда говорил, что она поймет, если это случится. Бур завизжал и дернулся, но она держала его крепко и продолжала сверлить.
Дюйм за дюймом Кейт вгрызалась в несущую опору. Там, казалось, было очень много арматуры. Она не могла бы сказать, что с удовольствием занималась бы такой работой целый день, тем более день за днем, но, наступая на бетон и сталь и одерживая победу, Кейт испытала удовлетворение.
