– Похоже, что ты запихнула все проблемы под ковер, когда убегала, – проговорил он. – Неудивительно, если учесть, через что тебе пришлось пройти по моей вине. Но это не выход. Сейчас край ковра завернулся, и ты видишь, что боль и гнев еще живы и чувствуют себя прекрасно.
Может, в том, что он говорил, была правда. Кейт всегда гордилась тем, что умеет контролировать себя, сдерживать злость. Было трудно признаться себе, как легко гнев способен изуродовать ее жизнь. Он вспыхнул со страшной силой, как пожар, и даже сейчас кипел у нее в душе.
Она провела пальцем по царапине на каске.
– Ну и что вы предлагаете, мистер Всезнайка?
– Прости себя за то, что была так молода, Кейт. Если бы ты была старше и мудрее, ты бы раньше разобралась во всем. Но тебе едва исполнилось девятнадцать, когда мы поженились, и ты не замечала мои недостатки за огромной любовью. Это было на самом деле, и я никогда не отрекусь от этого.
У нее защипало в глазах. Да, любовь была огромной. Но, как сказал Патрик, этого оказалось недостаточно.
– Ты раньше очень хорошо умела выражать свои чувства, – продолжал он. – Помнишь? Прошу тебя, и теперь, если разозлишься на меня, лучше кричи, ругайся, вместо того чтобы демонстрировать воспитанность. Ты же наполовину итальянка – ты должна уметь ругаться.
У Кейт бывали взрывы – проявление итальянского темперамента, и тогда она была способна на нечто гораздо худшее, чем крики. Вот почему она так старалась всегда держать себя в руках.
– Странный разговор мы ведем, сидя на полу в здании, предназначенном под снос.
– Этот разговор звучал бы странно в любом месте и в любое время.
– Может, он преждевременный.
Кейт поднялась на ноги и чуть не упала: боль пронзила ее колено. Мышцы реагировали на сильный рывок, который перенесли до этого.
– У тебя из ноги течет кровь.
– Наверное, порезалась о какой-нибудь прут. Когда я закладывала заряд, он провалился сквозь колонну и выпал с другой стороны. Я попыталась достать его, ступила в трещину и потеряла равновесие.
– У Кармен в офисе есть аптечка. И если тебе давно вводили противостолбнячную сыворотку, то сейчас надо срочно сделать укол. Это приказ.
Донован подошел к шахте лифта. Проверив прочность пола и аккуратно обойдя то место, где провалилась Кейт, он потянулся и резким рывком достал динамитную шашку, оборвав провода там, где закрепила их Кейт. Он имел то преимущество, что был выше. Донован снова повернулся к ней, небрежно держа динамит.
– Это не взорвалось бы, даже если бы упало в колодец.
– Я так и думала, но не хотела проверять.
– Тебя не обвинишь в недостатке осторожности. – Он засунул шашку в нагрудный карман. – Надо будет высверлить другое отверстие. Поскольку это сквозное, распределение взрывной волны может быть нетипичным для пробного взрыва.
– Спасибо, что ты не превратил этот случай в повод прочитать лекцию об опасности взрывного дела. Смех заискрился в его глазах.
– Не сказать «Я же тебе говорил» действительно было очень трудно. Теперь понимаешь, почему Сэм не хотел, чтобы ты работала в таких условиях?
Кейт представила себе, каково было бы, если бы ее ребенок подвергся опасности упасть в шахту лифта.
– Я абсолютно согласна – взрывное дело опасно. И я, конечно, получила урок, который никогда не забуду. Но если ты надеешься, что я решила, будто эта работа не для меня, ошибаешься.
– Это меня не удивляет.
Потому что он хорошо ее знал, даже слишком хорошо, учитывая, сколько лет они не виделись.
А она знала его не так хорошо, как думала.
Глава 19
На следующий день активность во «Дворце Невады» достигла высшего пика. Голливудские декораторы принялись наводить порядок на территории будущей съемочной площадки, чтобы создать иллюзию обычной жизни, а по периметру автостоянки были натянуты ленты безопасности, призванные удержать зевак.
Донован закончил план проведения взрывных работ, и пришло время подготавливать колонны к закладке зарядов. Он поставил Кейт во главе бригады, которая должна была оборачивать опоры геотекстильным материалом и обматывать цепями.
Местные рабочие, из которых состояла ее бригада в шесть человек, с удивлением смотрели на Кейт, когда она, представившись, объясняла, что им предстоит сделать. Пока они знакомились, заносчивый юнец по имени Луис с восхищением разглядывал ее волосы. Кейт заплела короткую косу, и та игриво торчала из-под каски. С невинным выражением лица парень по-испански сказал:
– Я, наверное, приглашу эту блондиночку на танцы, а потом покажу ей, для чего у мужчины его динамитная шашка.
Кейт, которая имела опыт работы с калифорнийскими строительными бригадами, парировала – тоже на испанском:
– Динамитная шашка? Скорее, подмокшая хлопушка, мальчик.
Луис покраснел до самых ушей, а остальные члены бригады разразились громовым хохотом. Один из мужчин постарше хлопнул юнца по спине:
– Никогда не шути с леди, если она твой босс, сынок.
После этого рабочие слушали Кейт с доброжелательным уважением и не доставляли ей никаких хлопот. Таскать рулоны заградительных цепей или искусственной ткани было тяжелым трудом, так же, как оборачивать колонны и скреплять все проволокой. После девяти часов работы с одним коротким перерывом на обед Кейт была готова упасть и заснуть. Она-то считала, что находится в хорошей форме, но сейчас целые группы мышц протестовали против таких нагрузок.
Вернувшись в «Гранд-Майя», она приняла душ и как раз входила в гостиную люкса, когда зазвонил телефон. Это были Лютер Хейерстон и Джим Фрейзер из «Феникса», которые только что прибыли из Мэриленда и поселились в отеле.
Все четверо провели вечер вместе. Поужинав в люксе Кейт и Донована, мужчины просмотрели план работ и принялись обсуждать проблемы, связанные с тем, что здание было выстроено с огромным дополнительным запасом прочности. Кейт молча слушала, стараясь запомнить каждое слово.
Когда планерка закончилась, Донован и Джим начали разбираться в каких-то технических тонкостях. Кейт получила возможность поговорить наедине с Лютером, который был самым первым работником Сэма. Мужчины познакомились в инженерных войсках, где и учились взрывному делу. Когда Сэм организовал свою компанию, он нанял Лютера – в то время белые и черные очень редко занимали равные посты.
Хотя на похоронах Лютер был одним из тех, кто нес покров, у Кейт не было возможности поговорить с ним. Волосы Хейерстона были совсем седыми, и от этого кожа казалась еще темнее, но улыбка осталась той же, какую она любила с тех пор, как помнила себя.
– Я рада, что ты занимаешься этим заказом, Лютер. Присмотришь за мной.
– Твой муж вполне с этим справится, Кейт.
