Я фыркаю и иду к двери.
— Спайдер.
Я оборачиваюсь. — Да, През.
— Будь осторожен с Ганнером.
— Всегда.
Закрыв дверь его кабинета, я качаю головой. Драгон может подумать, что я теряю самообладание, но я имел в виду то, что сказал. Ни одна женщина никогда не забиралась мне под кожу, и маленькая воровка, ожидающая в моей спальне, не изменит этого.
Я подъезжаю к Рикки почти час спустя. Уже почти семь, и серый утренний свет прорезает глухую улицу. Ганнер зарабатывает очко за организацию обмена, в то время как уже светает. В темноте было бы легче застать нас врасплох, если бы он искал неприятностей.
На стоянке перед зданием припарковано всего три мотоцикла, но я не теряю бдительности. У Рикки есть задний двор. Там может быть дюжина байков с армией Ублюдков Сатаны, поджидающих нас внутри, чтобы устроить засаду. И то, что на улице становится светло, вовсе не означает, что он будет вести себя хорошо.
Видите ли, все проще с Красным Вороном. Мало того, что я знаю многих людей, которые там ошиваются, и я осмотрел все входы, и у меня есть договоренность с владельцем. Любой из его барменов скажет мне, если появится кто-то, кто может вызвать проблемы. Здесь у меня нет таких преимуществ.
Четверо мужчин, которых я взял с собой, Страйкер, Риппер, Кэп и Пип, останавливаются слева и справа от меня. Страйкер подъезжает в черном фургоне, в котором более чем достаточно места для оружия, которое мы должны забрать.
Мы выключаем двигатели, Страйкер выпрыгивает из фургона. Я ставлю Пипа у входной двери, а Кэп наблюдает за остальными, пока Страйкер и Риппер следуют за мной внутрь.
Пип приставлен к двери не только для того, чтобы следить за полицейскими. Он может быть проспектом, но после двух лет службы в МК он достаточно давно знает, что власти — не единственный риск, когда имеешь дело с Ублюдками. Даже если у Ганнера нет людей, поджидающих нас здесь, он, возможно, планирует вызвать больше своих приятелей, как только мы окажемся внутри.
Один взгляд на бар Рикки, и я вспоминаю, почему ненавижу торговать в этом месте. Здесь больше окон, чем стен, так что здание остается открытым и незащищенным. Там есть задняя дверь, но там же стоит вышибала. Парень довольно почтительно кивает мне и не дергается, когда видит мой жилет или людей за моей спиной, но я знаю его как Джека.
В этот ранний час большинство столиков пустуют. За одним столом сидит усталая пара, за другим — несколько мужчин. В Лас-Вегасе большинство заведений открыто круглосуточно, поэтому почти невозможно найти место, где нет посетителей. Но, по крайней мере, не видно никого с нашивкой Ублюдков.
Через одно из окон рядом с задней дверью Кэпа поворачивается, когда осматривает заднюю стоянку. Он ловит мой взгляд и кивает.
Сейчас безопасно, но это еще не значит, что мы в безопасности. Еще один вышибала с козлиной бородкой и пирсингом в губе стоит у двойных дверей, которые, как я знаю, ведут на кухню. Поскольку это единственное место в баре, где нет окон от стены до стены, там и должен быть Ганнер.
Снаружи три мотоцикла, и один из них принадлежит Ганнеру. Пока у него нет больше людей, ожидающих где-то, это может быть хороший день.
— Спайди. — Страйкер предупреждающе кивает вышибале.
Я вытянул руку, безмолвно приказывая ему и Рипперу успокоиться.
Когда я ловлю взгляд бармена, он слегка наклоняет голову в сторону кухонной двери.
Так что у Ганнера должно быть такое же соглашение с персоналом здесь, как и у меня в «Вороне».
Так что пока все идет хорошо.
Я иду к кухонной двери, Риппер и Страйкер следуют за мной. Вышибала выпячивает грудь, стараясь выглядеть важным. Я отрицательно качаю головой. Он один из тех парней. Один из тех придурков, которые думают, что близость к байкеру заставит его выглядеть круто. Он, вероятно, думает, что охрана двери для нас даст ему что-то, чтобы хвастаться со своими приятелями и превратить его в магнит для кисок.
— Отвали, придурок, — говорю я ему, протискиваясь мимо него к двери.
Его лицо бледнеет, и он спешит к бару.
Не хочу, чтобы он думал, что мы будем друзьями.
Страйкер хлопает меня по спине. — Я думаю, он надеялся, что к вечеру вы двое будете делиться военными историями за кружкой пива.
Я смеюсь и иду на кухню.
Мой смех обрывается, когда я слышу щелчок рядом с моим ухом.
— Никаких резких движений, Человек-Паук, — предупреждает незнакомый голос.
Блядь.
Глава 7
Зажигая спичку
Спайдер
— Сукин сын. Это будет дерьмовый день. — Голос Риппера просачивается сквозь шум крови в моих ушах.
У него всегда был дар к преуменьшению.
Это не первый раз, когда мне целятся в голову из пистолета. Когда мне было четырнадцать, я совершил ошибку, пытаясь остановить отца от того, чтобы он не набросился на мою маму. Мой отец решил уладить дело, приставив свой револьвер к моему лбу.
Придурок превратил это в игру. Одна пуля, шесть патронов. Если он стрелял и патронник был пуст, моя мать получала пропуск.
Помню, как меня трясло от ужаса, и я крепко зажмурился. Я помню, как щелчок пистолета прозвучал в моих ушах, как фейерверк.
Комната была пуста. В нее не стреляли. Вместо этого я получил синяк под глазом, но не потому, что пытался спасти ее, а потому, что, как выразился мой отец, я вел себя как слабак, когда его пистолет был у меня перед носом.
В тот день я получил хороший урок. Человек никогда не проявляет страха перед врагом.
Я бы не стал показывать этим людям, что боюсь, но любой, кто говорит вам, что они не боятся до смерти пистолета, направленного им в голову, либо гребаные лжецы, либо чертовы дураки.
Мое сердце колотится о ребра, как будто пытается вырваться из груди. Каждая капля влаги покидает мой рот.
В драгоценные секунды после того, как голос заговорил, я оцениваю ситуацию.
Краем глаза я вижу обладателя этого голоса; он поднял пистолет и целится мне в голову. Поскольку он стоял слева от двери, я никак не мог увидеть ублюдка, пока не оказался в комнате.
Единственный вход на кухню — это дверь позади меня, где стоят Страйкер и Риппер.
Один выход, и, если кто-то из нас попытается сбежать, я получу пулю в лоб. Если я возьму свой пистолет, результат будет тот же. Я могу сделать это быстро, но недостаточно быстро, чтобы обогнать пулю.
Ганнер стоит на дальней стороне островка из нержавеющей стали посреди кухни. Один из его людей стоит за плечом у засранца. На острове стоят два тяжелых деревянных ящика, оба заперты на навесной замок. Я предполагаю, что наши пистолеты находятся внутри них.
