- Моя мать умерла от передозировки. Если я что себе и позволяла, то изредка покурить марихуану, не более.
- Если это правда, ты молодчина. - Вирджиния допила чай и отставила чашку. - Мне нужно вернуться к Уильяму.
- Чем я могу помочь тебе, ба? Вирджиния снова пожала плечами:
- Мы вполне обходились без тебя. И сейчас нам ничего не нужно.
Ощутив острую боль - смесь сострадания и обиды, Рейн не смогла сдержаться:
- Почему вы так не любили меня? Я всегда старалась не быть вам обузой. Вести… вести себя так, чтобы вы могли гордиться моими успехами в школе. Но что бы я ни делала, я всегда ощущала, что вы тяготитесь моим присутствием. Может быть, из-за того, что вы думали, грехи матери падут на се чадо?
Впервые взгляд бабушки остановился на ней.
- Нет. Нельзя сказать, что мы не любили тебя, и, конечно, было бы несправедливо обвинять тебя в грехах Клементины. Но это правда, мы не хотели, чтобы ты жила с нами. Мы чувствовали себя слишком старыми для воспитания ребенка. - Она колебалась, затем горько продолжила: - Ты напоминала нам о самой большой неудаче в нашей жизни.
Удивленная прямым ответом, Рейн осторожно спросила:
- Клементина? Вирджиния кивнула.
- Она родилась поздно, после того как мы потеряли надежду иметь ребенка. Она… она была как огонь, вся так и горела, и удержать ее было невозможно. Мы, как могли, старались дать ей воспитание, но у нас не получилось. Когда, оставив колледж, она вошла в состав рок-группы, я уже знала, что она пропадет. Может, не сразу, но пропадет…
Рейн проглотила комок в горле, чувствуя, как оно пересохло.
- Я думаю, эта саморазрушительная энергия была ее сутью. Сомневаюсь, что кто-то мог удержать ее.
- Родители обязаны правильно воспитать своих детей! - Гнев сверкнул в выцветших голубых глазах Вирджинии. - Но мы не смогли. И она умерла, не дожив даже до тридцати лет.
Рейни никогда не приходилось видеть, чтобы бабушка столь сильно проявляла свои чувства. Сдерживая слезы, она спросила:
- Почему вы скрывали, что любили ее? Она была моя мать. Мы… мы могли бы оплакивать ее вместе.
- Ты так похожа на Клементину, что это было мучительно. К тому же ты всегда оставалась для нас маленькой незнакомкой с характером и поведением, совершенно чуждыми нам. И нас снова постигла неудача.
Тяжелый разговор, хотя впервые они так откровенно говорили друг с другом.
- Вы вовсе не потерпели фиаско, я не такая неуравновешенная, как мама.
- Но все равно чужая.
Рейни не могла сдержать горечи.
- Но кто виноват в этом?
- Мы. - В слабом освещении кафетерия лицо Вирджинии казалось белым как мел. - Когда ты приехала в Балтимор, мы ничего не могли дать тебе.
- А сегодня? Ты жалеешь, что я здесь?
- Нет, ты ведь единственная внучка Уильяма. Правильно сделала, что приехала. - Она встала, отодвинув стул. - Я должна вернуться к нему. Ты можешь уйти, если хочешь. Сестра сказала, он не скоро проснется.
Намек на то, что уже невозможно ничего исправить. Сдержав вздох, Рейн поднялась. - Я зайду утром, перед тем как уехать.
Глава 6
По дороге к дому Валентины Рейн позвонила по мобильному телефону доктору Даррелу Джексону в Нью-Йорк.
К счастью, он оказался дома и взял трубку. Услышав его низкий спокойный голос, она сказала:
- Добрый день, Даррел. Как дела? Как Сара и дети?
- Рейни! Рад слышать тебя. Все замечательно. Бобби вырос на шесть дюймов, с тех пор как ты видела его в последний раз. А как моя любимая актриса?
- Боюсь, у меня к тебе большая просьба.
- Если я в состоянии помочь, то всегда готов. - Его голос смягчился. - Никогда не забуду, как ты приехала навестить мою матушку. Благодаря тебе она умерла с улыбкой на лице.
- О нет, эта улыбка от того, что она была так горда своими детьми и внуками. - Энджи Джексон много трудилась, воспитывая внуков. Благодаря ей все они поступили в колледж, причем со стипендией. Она заслужила того, чтобы дожить до девяноста лет в окружении обожавшей ее семьи, но судьба не всегда была добра к ней.
Энджи умирала, и Даррел соединился с офисом Рейн Марло, любимой артистки матери, чтобы спросить, не может ли мисс Марло посетить ее. Так как Рейни снималась в то время в Нью-Йорке, ей было нетрудно выполнить просьбу. Ее первый визит носил чисто альтруистический характер, но все остальные были продиктованы симпатией к Энджи Джексон. Невозможно было не полюбить эту женщину! Если бы Уильям и Вирджиния Марло обладали хоть толикой тепла Энджи!
- Что у тебя стряслось, Рейни?
Она описала состояние деда и диагноз.
- Может быть, то, что не под силу рядовому хирургу, удастся тебе?
- Я не Господь Бог, но если у тебя есть результаты компьютерной томограммы, пришли, я взгляну.
- Спасибо, если ты не поможешь, то не сможет никто.
- Ты не поняла. Я сказал, что я не Господь Бог. Мы посмотрим.
После разговора Рейн позвонила Эмми в Калифорнию с просьбой организовать пересылку результатов обследования ее деда из Балтимора в нейрохирургию доктора Джексона. Как она существовала прежде без мобильного телефона?
Она отклонилась на сиденье, чувствуя усталость. Новый звонок заставил ее снова выпрямиться. Вспомнив свои недавние добрые размышления о мобильных телефонах, она, сердито поморщившись, поднесла трубку к уху:
- Да?
- Как дела, Рейни? - послышался голос Кензи. - Я звонил Эмми, и она рассказала мне о том, что случилось с твоим дедом. Мне очень жаль. Ужасно для него и очень не вовремя для тебя.
Как всегда, его выразительный красивый голос действовал на нее успокаивающе.
- Честно говоря, вообще не знаю, зачем я здесь, в Балтиморе, если учесть, что он всегда хотел, чтобы я исчезла.
- Не важно, насколько непросто складывались твои отношения сродными, ты связана с ними, а именно такие корни позволяют нам устоять в этой жизни.
- Ты прав, наверное. Моя подруга Вэл - ты знаком с ней, такая сексуальная рыженькая особа, помнишь? - уговорила меня приехать. И я рада, что сделала это. Я только что была в госпитале, и мы с бабушкой впервые поговорили по душам, чего никогда не было прежде. Ради этого стоило лететь через всю страну.
- Разумеется.
Какая мудрость звучала в его голосе! Кензи хранил в памяти сотни невероятных рассказов о своем отце, то ли полковнике, то ли виконте, и о матери, которая была «дебютанткой года», а может, большой любительницей охоты в Кении. Но если у него и были какие-то настоящие родственники, Рейни никогда не встречалась с ними. Он был человек без прошлого. Это объединяло их обоих, так как ее истоки были известны ей тоже лишь наполовину.
