- Провиант на дорогу.
Как быстро распространяются плохие новости! Рейни заглянула в сумку и ахнула.
- Бог благословит тебя, Валентина. Проследи, чтобы все было в порядке. Я позвоню, как только смогу.
Вэл кивнула и отошла от машины. «Ягуар» рванулся вперед. Пристегнув ремень, Рейн вынула шпильки из волос, расчесала их, и они свободно упали на плечи.
Кензи молча вел машину по узкой дороге. Он ехал с предельной скоростью. Губы сжаты, взгляд устремлен в ветровое стекло, чеканный профиль. Казалось, он совершенно забыл о ее присутствии. Она уже стала подумывать, не совершила ли ошибку, навязав себя. Подождав, пока они выедут на трассу, Рейн спросила:
- Ты хочешь что-нибудь выпить? У нас есть термос с кофе.
Ее голос вернул его к действительности.
- Спасибо, с удовольствием.
Она налила горячий кофе в одну из кружек, что положила Вэл. Какая предусмотрительность, она даже не забыла сливки.
- Вэл зря теряет время, работая юристом. Она могла бы быть первоклассным поставщиком провизии. Когда проголодаешься, у нас есть сандвичи, фрукты и парочка кукурузных лепешек, еще теплые.
- Отлично. Не придется останавливаться и терять время на еду. - Он отхлебнул кофе, не сводя глаз с дороги. - Тебе знакомо имя Чарлз Уинфилд?
- Театральный актер Чарлз Уинфилд? - Когда Кензи кивнул, она продолжила: - Во время моей первой поездки в Лондон я видела его в «Ночи ошибок». Мне кажется, он был лучший мистер Хардкастл, которого я когда-либо вообще видела. Он твой друг?
- Больше чем друг. Наставник. - Они проехали еще полмили. - Человек, который преподал мне первые уроки актерского мастерства и убедил, что я могу сделать театральную карьеру.
Кензи говорил отрывисто, почти резко. Может быть, потому, что он впервые приоткрывал тайники своего прошлого? Он рассказывал об Уинфилде как о приемном отце.
- Он, должно быть, уже в годах сейчас?
- Ему где-то около семидесяти. Он и его друзья - все заядлые курильщики. Некоторых из них он уже пережил, но его здоровье в последние годы стало сдавать… поэтому неудивительно, что… Мне будет не хватать его.
- Хорошо, что ты в Англии. У тебя хотя бы есть шанс попрощаться с ним.
- Если успею. - Его губы сложились в твердую линию. - Как это я умудрился не взглянуть на сообщения, которые Джош оставил мне вчера?
- Не вини себя, ничего удивительного, что ты забыл обо всем на свете. Ведь ты играешь такую роль! Я уверена, ты сумеешь попрощаться с ним. Такой истинный лицедей, как Уинфилд, не упустит шанса устроить грандиозное прощание.
Кензи взглянул на нее. Суровое выражение его лица смягчилось.
- Ты права. Он всегда любил публику.
Она улыбнулась и на какой-то момент положила руку ему на колено.
Разговор снова иссяк. Но она больше не думала, правильно ли поступила, поехав с Кензи.
Глава 23
Они добрались до Лондона за рекордное время, да еще и умудрились не получить штрафа за превышение скорости. Рейни считала, что это Божье провидение, не иначе. Если бы она не была уверена в способностях Кензи управлять машиной, то, наверное, со страха забралась бы под приборную доску, зажмурив глаза и зажав уши.
Когда они подъехали к Рамиллис-Мэнор, их встретила пожилая дама, сидевшая за конторкой администратора.
- Я так рада, что вы смогли приехать, мистер Скотт. Мистер Уинфилд каждый раз смотрит на дверь, когда кто-то входит. В ожидании вас…
Кензи ощутил, словно груз свалился с его плеч, значит, его друг еще жив.
- Извините, я не смог приехать раньше. Миссис Линкольн, разрешите представить вам Рейн Марло. - После небольшой паузы он добавил: - Моя жена. Рейни, миссис Линкольн всем здесь заведует.
Миссис Линкольн рассматривала Рейни с нескрываемым интересом.
- Он не спит, поэтому вы можете сразу же пройти к нему.
Кензи уже готов был идти, но, повернувшись к директрисе, спросил:
- Как его состояние?
- Спокойное, болей нет. - Она вздохнула. - Мы сделали все, что могли.
Другими словами, чуда ждать не приходится. Положив руку на спину Рейни, Кензи легонько подтолкнул ее в коридор, затем они повернули налево. Она тихо спросила:
- Это хоспис?
- Нет, хотя они оказывают подобную помощь, если необходимо. Чарлз переехал в это заведение несколько лет назад, хотел прожить в нем до конца и умереть здесь, а не в госпитале. Обслуживающий персонал делал все, чтобы он чувствовал себя комфортно.
Кензи остановился у двери в конце коридора.
- Ты хочешь побыть с ним наедине? - поинтересовалась Рейн.
- Думаю, Чарлз будет рад познакомиться с тобой. Что может быть лучше для актера, чем уйти, болтая со своими коллегами?
Она подумала, что, когда придет время, она бы хо-216 тела встретить смерть так же. Она последовала за Кензи в просторную, красиво обставленную угловую комнату. Последние лучи солнца заглядывали в окна. Их золотые отблески ложились на традиционную старинную мебель, дубовый стол, персидский ковер… Одна из стен была увешана фотографиями, плакатами и афишами, которые свидетельствовали о творческом пути Уинфилда, а на другой от пола до потолка высились книжные полки.
Актер лежал на постели, лицо осунувшееся и бледное, но ему удалось улыбнуться, когда вошел Кензи.
- Я знал, что ты приедешь. - У него был хриплый голос заядлого курильщика.
Дежурная сестра, сидевшая у окна, тихо вышла из комнаты. Кензи подошел к Уинфилду и взял его руку.
- Прости, Чарлз, я должен был приехать раньше, но вел ожесточенную борьбу со своим героем и не удосужился просмотреть сообщения, которые оставил мой помощник.
Уинфилд издал скрежещущий, хриплый звук, который отдаленно напоминал смех.
- Я сам такой же… когда приходит вдохновение, все остальное исчезает. - Он подвигал головой взад и вперед, чтобы лучше разглядеть Кензи. - Ты собираешься познакомить меня со своей прелестной спутницей?
Кензи подтолкнул Рейн к постели.
- Моя жена Рейни Марло. - На этот раз он произнес слово «жена» с большей непринужденностью.
- Прошу прощения, что не могу поклониться как подобает. - Уинфилд улыбнулся с шармом, который сопутствовал каждой его роли. - Вам следовало дать «Оскара» за «Открытый дом».
- Я бы не отказалась, - усмехнулась она, - но попасть в число номинантов для любого актера уже большая честь.
Он снова издал визгливый смешок.
- Что правда, то правда. - Его взгляд остановился на наградах, стоявших на каминной доске. - Я был среди победителей и сам долго не мог поверить в это. Не печалься, Кензи, когда я уйду, просто выпей в память обо мне. - Его начал сотрясать кашель.
