— Не мог он предать, — уже без самодовольства и самоуверенности произнёс Император. — Его же первого убьют после моего падения.
— Старый он стал, — улыбнулся молодой человек. — Домик себе прикупил в Аргентине. Серьёзным счётом обзавёлся в «Цюрихе»… а главное: влюбился. Представляете? Не зря говорят: седина в бороду — бес в ребро. В молодую, красссссивую, — аж зажмурился парень и помотал головой, произнося это слово, — танцовщицу… Такая, понимаешь, страсть… И опостылевшая служба выжившему из ума Императору, который ведь не отпустит. Убьёт скорее, но не отпустит… «Он слишком много знал», — развеселился ещё пуще прежнего молодой человек в бежевой рубашке и с очками в руке.
— А что мешало… здесь? Он же… имел всё: и деньги, и власть, и влияние… он же здесь, в Москве, второй после Бога!
— Что? Ну, как бы сказать-то? — задумался парень. — Ты.
— Я?
— Да, ты, Александр Андреич, — вновь улыбнулся он. Он вообще любил улыбаться. И посмеяться над хорошей шуткой. Только вот шутки его обычно казались совсем не хорошими тем, с кем он шутил.
— Но почему?
— Быть может потому, что ты тоже любишь красивеньких молоденьких и страстных танцовщиц? Когда не видит Матушка-Императрица, естественно.
— Но причём тут… — начал Император, но прервался.
— Вспомнил? — улыбнулся шире и приветливей молодой человек, который любит улыбаться. — Вспомнил, Александр Андреевич. На память ты никогда не жаловался.
— Альгинда?
— Она, голубушка. Она, — покивал улыбчивый. — Как же его корчило и крутило-то, когда он передавал ей цветы с твоей открыткой с приглашением… — Император прижал ладони к лицу и глубоко, со свистом вдохнул. Потом выдохнул. — А тут такой случай удобный! Император САМ танки на Дворцовую Площадь выгнал, дворянство и гвардия бурлят. На Наследника одно за другим «заманчивые» предложения сыплются, а Император даже не чешется! Не наказывает, железной рукой порядок не наводит, а всё за какими-то призраками гоняется. То и дело из Дворца и от СОИ сбегает, все дела на Наследника бросая, словно вьюнош неразумный… а тут ещё радость-то: сына своего, что своими отказами от «предложений помощи» умы смутьянов смущал, батюшка в загородной резиденции запер! Лучше же не придумаешь! Так не соглашается на «предложения», по факту согласится, когда уже на Престол возводить будут… в трауре. Одна беда: Император — Лис старый, тёртый, матёрый. Из своей норы всегда пару выходов на готове держит, да ещё и Особый Отряд этот его… С другой-то стороны: а у кого от всех этих нор ключики? Да и Особый Отряд услать куда-нибудь, к чёрту на куличики, разве долго?
— Ты врёшь.
— Я? — удивился и оскорбился молодой человек, что сидел на подоконнике, держась за его край руками и помахивая ногами. — Я вообще, когда-нибудь вру? Особенно тебе, Александр Андреич! Как же можно-то! А не веришь… так ты проверь! Проверь, Твоё Величество! Долго что ли? Свяжись с кем-нибудь из особого отряда, пока ещё время есть, пока двери ломать не начали… — Император ткнул в специальную хорошо спрятанную кнопку под столешницей… и ничего не случилось. Даже индикатор световой не загорелся, сообщающий о срабатывании системы. Ни-че-го.
Император тут же нажал другую кнопку. Но с тем же результатом. Поднял трубку красивого, под старину оформленного телефона, но услышал в ней лишь короткие гудки. Бросился к потайной двери одной — не открылась, к другой — тоже. И система блокировки «парадной» двери молчала…
Император деревянной походкой вернулся за свой стол и упал в кресло, уткнувшись ртом и носом в сложенные домиком руки, локтями стоящие на столе.
Он поднял глаза на парня, что всё так же продолжал сидеть на подоконнике, помахивая ногами и светло, дружелюбно улыбаясь. В глазах Императора стоял страх.
— Можно я их всех убью? — с прежним выражением маленького мальчика, просящего себе конфетку, на лице спросил Ангел.
Император судорожно закивал.
— Ну вот, теперь верю, — улыбнулся парень. — Сразу бы так…
Спрыгнул с подоконника и ушёл через парадную дверь, не прощаясь.
Следующие сорок минут показались Императору бесконечными. Особенно, когда тишину коридора за дверью прорезали сначала возбуждённые голоса и шаги. Потом в дверь выстрелили из плазменной винтовки, в район замка, нагрев скрытую в двери под обшивкой броню, так что обшивка с внутренней стороны двери начала дымиться и чернеть.
Дальше там послышались крики, какой-то свист, шелест, снова крики… Потом всё стихло. Дверь отворилась и вошёл тот же юноша с окровавленной парадной саблей Императора в руке. Когда он успел снять её со стены? Император не успел заметить.
От избытка чувств он вскочил со своего кресла. А парень, подойдя шагов на пять, махнул в сторону Императора саблей, обдав его брызгами крови. От чего Александр Андреевич вздрогнул и дёрнулся, но отскочить или уйти не посмел. А парень подошёл и положил саблю на стол, рукоятью к хозяину.
Парень подмигнул Императору. Озорно, по-детски… а потом исчез, стоило только Александру Андреевичу моргнуть.
Вот только не исчезла сабля. Не исчезла кровь. Не исчезли тела за дверью. И не исчезла злость. Даже ярость Императора.
Эти твари забыли своё место! Эти твари посмели! Они поплатятся!!! Все они! Ведь Император жив! А они больше нет. И пора наводить порядок.
Александр Андреевич схватил саблю со стола и решительно направился прочь из своего кабинета.
* * *
Глава 25
* * *
— Поздравляю, отец, ты вписал своё имя золотыми буквами в Историю! — с порога объявил Принц Иван, вошедший в кабинет отца, с интересом осматривая дверь и следы от попадания заряда плазмы на ней. — Или, всё-таки, красными? — поправился он, найдя пропущенные уборщиками потёки крови на этой двери. — Александр Кровавый! Звучит! Бешенный Медведь страны Варваров. Обезумевший Кровавый Маньяк у Власти. «Лицо Диктатора», — принялся Иван цитировать заголовки иностранной прессы. — О! Этот мне особенно нравится: Палач Свободы! Звучит! Согласись ведь: звучит!
— Чего пришёл? — грубовато отозвался Император, отсылая жестом из кабинета всех лишних людей. — Забыл про Большой Театр? Или, думаешь, про тебя забыли?
— Я думаю, отец, что после того Шоу, что ты тут устроил, — отбросил всякий шутливый тон Принц. — На Престоле тебе уже не сидеть.
— Это мы ещё посмотрим! — набычился Александр Андреевич.
— Да тут смотри-не-смотри, отец, — устало опустился в «своё» кресло Иван. — Сейчас не каменный век. Не получится усидеть на Троне после такого. «Международное сообщество» взбеленится и жизни не даст. Всем похеру, что у каждого из Лидеров руки не меньше твоих в крови, но у них это всё «тихо», без шума… Цивилизованно. А ты — кровавый варвар. Тиран, Палач и вообще нехороший человек, «редиска».
— С Кацурой же как-то смирились, — вяло рыкнул Император, который и сам прекрасно всё это понимал.
