Мужчина положил ладонь мне на талию и сжал ладонь.
Тогда я была готова кричать и отбиваться, но обдумывая все на следующее утро, вынуждена признаться самой себе: я почувствовала желание. Не будь Альвиг темным магом, заколдовавшим мои покои, где-то в замке с драконами — я бы не раздумывая поцеловала его.
— Я выбираю тебя, — произнес он, склоняясь к моему лицу.
От мужчины пахло сладкими цветами, свежей росой и подземельями.
Я замерла.
Он хмыкнул, ослепительно улыбнулся. Щелкнули запоры оков, и те со звоном упали. Он освободил меня. Похоже мужчина счел пойманную жертву соблазненной и готовой отдаться. Просчитался. Девушки в моем мире часто оказываются в объятиях коварных соблазнителей, и ничто не мешает спать с любым, с кем захочется. Только от этого, настоящая любовь, искренность — ценится сильнее, чем животная похоть. В тайне мне хотелось забыться, оказаться в его крепких объятиях. Движения его тела, его взгляд — сулили бурную и страстную ночь. Полную самых тайных желаний. Только я все еще могла держать себя в руках.
Оттолкнув изумленного темного мага, я сжала в ладонях свой медальон, найденный в подземельях Даргоро-Даз. Камень раскалился, обжигая кожу, но я не отбросила украшение. Чувствуя, что только драконье украшение способно развеять иллюзию темного мага.
Белый свет пролился из граната, озаряя все вокруг, разрушая темное колдовство. Столб света ударил в грудь Альвига, и темный маг, вскрикнув, исчез. Его фигура обратилась в черный дым. А затем растворилась. Мои покои вновь обрели привычные очертания. Мягкие краски, бархат и шелк. Исчезли стены подземелья, цепи, бурлящая дымка.
Колдовство продолжалось, и я ощутила странный зов из своего медальона. Сначала мои ладони, руки, а затем и все тело втягивалось в сердцевину камня. Мир схлопнулся. Я видела очертания покоев сквозь гранатовое стекло, а коснувшись его пальцами, ощутила холод драгоценного камня. Кроме меня здесь был кто-то еще. Бледно-голубое свечение длинного драконьего хвоста — выдавало его присутствие. Вот он пошевелился и двинулся ко мне, открывая взору громадную морду волшебного дракона, сотканного словно из холодных лучей света.
Наш молчаливый диалог длился всего мгновение. Я взглянула на призрачную чешую, ощутила внимательный взор прозрачных глаз и почувствовала, что чистая, природная магия о которой говорил Дайгор — мне отныне подвластна. Чары были на кончиках моих пальцев, покалывали их голубыми огоньками, искрились словно тысячи маленьких звездочек.
Я ощущала, что стоит мне взмахнуть, и эти звездочки подчинятся повелению. Они обратятся в призрачных драконов, окутают магической иллюзией, очаруют, уничтожат армии и разрушат стены замков, словом, обернутся любым заклинанием, которое я только могу выдумать. Альвиг, сказал, что я отзываюсь на магию драконов и темную магию. Неверно. Я отзывалась на магию, что была предтечей подобных форм. На чистую, природную, истинную силу.
Я слышала ее нарастающее пение, а вскоре, моя кожа засветилась, и пение, казалось рождалось уже внутри меня. Природная магия наполняла тело, словно пустой, стеклянный сосуд, который был создан лишь для этого. Я чувствовала, что рождена, чтобы стать пристанищем этой силы.
Но ее было слишком много.
Магия переполняла мое тело, струилась по венам. Я не была готова к столь огромной силе, и вскоре, уже почувствовала, что тону, захлебываясь. Кашель и хрип вырвался из груди, а попытки судорожных вдохов не увенчались успехом — во мне не было места сделать даже глоток воздуха. Не было места жизни. Кожа трескалась, разрывалась, а края светились ледяным светом абсолюта.
ГЛАВА 15 Магесса
В глазах потемнело, я потеряла сознание. В следующую секунду я обнаружила себя в библиотеке. Дайгор озабоченно суетился поблизости, а Драгон, мрачно скрестив пальцы, наблюдал за мной, сидя в кресле в углу.
— Живая, — всплеснул лапками дракончик. Драгон не шелохнулся, лишь сильнее нахмурился.
— В себе ли, — сухо ответил он, — чистая магия могла стереть ее личность, а нам оставить пустую оболочку, вместилище.
Я, приподнимаясь на локтях, увидела, что лежу на дубовом письменном столе, откуда, кто-то нетерпеливо смахнул все бумаги, свитки, писчие перья и даже несколько стеклянных бутыльков — они разбились, и разноцветные осколки усыпали пол. Все это великолепие оказалось заляпано мерцавшими волшебными снадобьями, разлитыми под ногами.
Вокруг деловито сновали люди-драконы. Длинные белые мантии, наброшенные словно-бы на тело человека, открывали взору драконьи лапы вместо ступней и кистей рук, а из-под полы, у каждого, виднелся хвост, покрытый гибкими чешуйками. Их лица-морды выражали искреннюю озабоченность, следя как я устраиваюсь поудобнее.
Одно из существ, драконица, зашипела, стараясь воспроизвести человеческую речь.
— Что чувствуешь?
Я задумчиво оглядела свои руки, прислушалась к ощущениям.
— Чувствую, — я помедлила, — как будто отлично выспалась. Пару суток так, спала причем на курорте, на пляже. Отдохнувшей, — припечатала я, мстительно глядя на удивленного Драгона.
— И способной понимать речь драконов, — добавил мужчина.
— Сосуд наполнился магией, — пояснила драконица, — могут быть и другие проявления силы.
— Она не сосуд, — сдерживая ярость произнес дракон, — человек.
— Как будет угодно наследнику империи, — поклонилась драконица, — но магия поглотит этот не-сосуд, если ее не обучить черпать силу. Сейчас этот не-сосуд, ведет себя как пустое вместилище, позволяя магии струиться. Этот не-сосуд — чистый проводник магии, если будет угодно следующему императору. Чистый и слабый. Она может сгореть изнутри, расплавиться или взорваться, унося жизни, разрушая замки, выжигая дотла ближайшие поселения. Зависит от силы источника, к которому ваша возлюбленная решит обратиться.
Возлюбленная? Я замерла, не веря своим ушам. Что на это ответит Драгон? Но мужчина молча смотрел перед собой, обдумывая слова драконицы. Что он так долго размышляет? И тут я поняла.
— Сгореть? Взорваться?? Магия подчинялась мне, я повелевала своей силой!
Я готовилась с гордостью рассказать, как легко вышвырнула Альвига из своих покоев, использовала потоки силы, встретила внутри медальона призрачного дракона. На меня посмотрели с жалостью, как на умалишенную. Я примолкла.
— Человек мыслит медленно, как горы движутся, — раздраженно произнесла драконица, — но мысли его — словно рожденные в горах драгоценные камни, — добавила она, опасливо поглядывая на Драгона. — Впрочем и тем, и другим, нужна огранка, — буркнула она.
Драгон спокойно поднялся. Его не терпящий возражений взгляд, властные движения, твердая и уверенная поза — заставили драконов преклонить головы, а меня нервно сглотнуть. Когда мужчины рядом так себя вели, я всегда терялась и принималась бессвязно лепетать.
— Дайгор мне нужен для встречи наместников, — произнес воин-дракон, и советник изящно поклонился. — Целители нужнее в башнях медиков, отправляйтесь без промедления.
