– Нет-нет-нет... Это сон, кошмар. Ты же обещал... Даже украсть меня обещал...
– Я нарушу это обещание... – он отвел взгляд, потом снова посмотрел на нее. – Мне тоже больно, но иначе нельзя.
Неверие переплавилось в горечь, горечь переродилась в ярость.
– Предатель! – крикнула Данеска, не думая, что ее могут услышать, и ударила Виэльди по щеке. – Предатель! Ненавижу!
Еще раз ударила. И еще. Он не сопротивлялся. Лишь когда она замахнулась в четвертый раз, перехватил запястье, поцеловал ее пальцы.
– Прости...
– Что, так сильно хочешь стать каудихо?! – она со злостью рассмеялась. – И на что же ты еще готов ради власти? Может, отца убьешь?
– Не смей так говорить, – процедил Виэльди. – Дело не в моих желаниях, а в моем долге.
– Ах, в долге! Твой долг велел тебе обмануть меня и предать?
– Я себя не оправдываю... – он выпустил ее руки из своих. – Но если бы я не предал тебя – я предал бы каудихо и всех талмеридов. Да и что бы тебя ждало рядом со мной? Постоянные скитания?
– Ненавижу, – прошипела Данеска и сама поразилась, какой яростно-хриплый у нее голос. – Отныне ты мне никто. Не муж, не любовник, не брат. Можешь стать сыном отца по крови, но для меня ты никто. Верийский приемыш!
Виэльди дернулся, как от удара, и это доставило Данеске удовольствие. Она с издевкой улыбнулась, смерила его презрительным взглядом – что-что, а это она умела, – затем развернулась и быстрым шагом двинулась прочь.
Глаза застилали слезы, все внутри бурлило от боли, обиды, отчаяния, но, сама того не желая, она прислушивалась: может, раздадутся за спиной шаги? Может, он вот-вот догонит, обнимет и скажет: «Я не могу без тебя, я глупец, забудь мои слова, я никогда тебя не брошу...»
Наивная надежда!
Данеска добежала до изгороди у дома, уперлась в нее локтями и, уронив голову на руки, расплакалась в голос. А шагов позади так и не было. Только шелестели травы, стрекотали кузнечики, пищали комары, а ветер дул в лицо и сушил слезы.
Виэльди не пришел за ней... Он не передумал и уже не передумает. Отец предупреждал, что мужская любовь недолговечна, но чтобы настолько?!
Виэльди предатель... Любимый... Предатель. А она скоро будет отдана ужасному наследнику, и спасения нет. Зачем, ну зачем она познала любовь и нежность? Неужели чтобы сразу потерять? Чтобы терзаться воспоминаниями о мимолетном счастье – и пытаться забыть о нем, лежа в объятиях чужого и заранее ненавистного мужчины?
Какие же злобные духи ее прокляли?
* * *
Виэльди не пошел к отцу – сейчас не хотелось видеть ни его, ни кого бы то ни было другого. Он добрался до реки, смыл с тела дорожную пыль, а затем скрылся в своих покоях: нужно будет, каудихо сам его найдет, а скорее всего, дождется утра, и хорошо.
Погасив лампу, Виэльди раскинулся на ложе, но сон не шел. Перед глазами стояла Данеска... Как она просияла, увидев его – и как потом ее лицо исказилось от муки... В ушах звучали ее слова, сначала полные любви и радости, затем – боли и ненависти.
До чего мучительно было смотреть на нее, чувствовать ее близость – и понимать, что отныне между ними непреодолимая бездна. Виэльди чуть не расплакался, когда обнял любимую, желанную... в последний раз, наверное, обнял.
Она убежала, а он едва не бросился вслед. До безумия хотелось говорить с ней еще и еще, объяснять, почему сделал такой выбор, оправдываться, извиняться... а потом целовать и ласкать! Хотя бы в последний раз! Усилием воли он сдержал порыв: принял решение – так изволь за него отвечать. Данеска же ни в чем не виновата, чтобы лишний раз ее мучить, растягивая агонию. Пусть лучше и впрямь возненавидит, так ей будет проще...
Он заснул, когда за окном начало светать и зачирикали первые птахи, но сон был неглубоким, беспокойным – так, полудрема, полуявь. Выспаться не удалось. Поднявшись около полудня, Виэльди чувствовал себя совершенно разбитым, мышцы тянуло, будто не одни сутки провел в седле.
Плеснув в лицо холодной водой из чаши, принесенной служанкой, он наконец отправился к отцу: может, тот никуда не уехал, и его удастся застать дома.
В комнате каудихо не оказалось, но Виэльди обнаружил его на подворье: Андио Каммейра рассматривал молодых бычков, пригнанных торговцем-скотоводом, и пытался договориться о цене. Заметив сына, прервал беседу и, улыбнувшись скотоводу, сказал:
– Отдохни пока в моем доме. Слуги тебя проводят, накормят, а ты подумаешь над моим предложением, – затем повернулся к Виэльди. – Идем, сын. Расскажешь о походе.
Оказавшись в покоях каудихо, они разместились на диванах, и Андио Каммейра спросил:
– Ну и?
– С князем я... договорился. Но восстание в Нирских землях охватило все окраины, не так легко было его подавить. На всякий случай я оставил там дюжину всадников, но, думаю, нужно отправить еще, хотя бы на первое время. К тому же...
– Эй! Ладно-ладно, остановись! – каудихо вскинул руки и рассмеялся. – О походе мне еще вчера все рассказали. Если захочешь что-то добавить, я с интересом выслушаю, но позже. Сейчас же я спрашивал о другом... Догадываешься, о чем?
Сложно не догадаться...
Виэльди опустил голову, немного помолчал, наконец уточнил:
– Ты о моем выборе?
– Конечно. Вчера, пока ты с Данеской беседовал, я места себе не находил. Успокоился, только когда услышал, что она домой вернулась. Одна.
– Что? Откуда ты узнал, что мы беседовали? Следил за нами? – от возмущения Виэльди подался вперед.
– Вот еще! – фыркнул каудихо. – Я не следил, а вы не слишком-то и прятались. Сарэнди сказал, что ты задержался в степи, потому что сестра тебя встретила.
– И ты не попытался нам помешать? – Виэльди вскинул брови. – Не примчался туда, не загнал Данеску в дом? Удивительно...
– На вас, молодых, запреты иногда странно влияют. Я не рискнул, к тому же верил в твое благоразумие. Скажешь, я ошибался?
– Не скажу... – вздохнул Виэльди и до боли сцепил пальцы. – Я поступлю, как ты хочешь... и как я должен. Пройду через обряд, останусь твоим наследником.
Каудихо улыбнулся, положил руку на его плечо и сказал проникновенным голосом:
– Я в тебе не сомневался. И ты не сомневайся, что принял правильное решение. Я рад, что ты сам к нему пришел. А насчет тебя и Данески... Не печалься. Ваше счастье все равно было бы коротким, а потом вы бы всю жизнь за него расплачивались.
– Прекрати! – огрызнулся Виэльди и скинул отцовскую руку. – Вообще ничего не говори о нас двоих, не лезь!
– Хорошо-хорошо, молчу, – Андио Каммейра вскинул ладони, будто сдаваясь в плен. – Давай определимся с обрядом. Может, сегодня вечером?
Виэльди пожал плечами.
