Мальчик без отдыха бежал через темные равнины, оставляя за собой протоптанную в серебристой траве дорожку в островках снега, и, чем ближе Андерс подбирался к лесу, расположенному у подножья гор, тем чаще попадались заснеженные участки.
Ему несколько раз пришлось обратиться в человека, чтобы сверить по кубку, в правильном ли направлении он бежит, и стрелка неуклонно указывала на запад, по направлению течения реки. Пасть болела от постоянного ношения довольно увесистого кубка, да и дышать с ним во рту было не так-то легко.
Через пару часов Андерс подбежал к краю Большого туманного леса. Ему пришлось замедлить темп, чтобы лавировать между гигантскими деревьями по устланной ковром из хвои почве. Под лесными кронами попадались даже сугробы. Если, пробегая по равнинам, мальчик улавливал разрозненные ароматы, долетающие отовсюду, то здесь, в лесу, остро ощущались запахи предметов, находящихся поблизости.
Раньше, будучи человеком, Андерс думал о лесе как об опасном и таинственном месте. Сейчас он был хищником. Каждый аромат рассказывал ему что-то, добавляя новые краски в картину. Мальчик мог отличить по запаху коры молодое дерево от старого, понять по следу кролика, как давно и куда тот побежал.
Погружая лапы в струящийся по земле туман, Андерс пробирался вдоль берега под свешивающимися почти до самой земли деревьями, которые перекрывали льющийся от звезд свет. Как хорошо, что волчье зрение позволяло мальчику видеть в темноте, и он бежал вдоль прорезающей черноту деревьев реки в полной тишине, нарушаемой только хрустом снега и хвои под лапами и журчанием воды.
Он пробежал почти целую ночь, и лапы начинало ломить от усталости, они с трудом поднимались, а хвост опускался все ниже. Звучащий в голове внутренний голосок подсказывал – то, что он делает, не что иное как предательство, и за это Сигрид заслуженно изгонит его из стаи.
Тот же голосок задавал вопросы о Лизабет: «Она не сказала, кто она такая, но и ты солгал о себе и не рассказал о Рэйне».
Вдруг Андерс наскочил на огромное поваленное трухлявое дерево и застрял лапами в обломках. Успешно выбравшись и встав всеми четырьмя лапами на усыпанную сосновыми иголками почву, мальчик продолжил путь, взбивая приземный туман в небольшие вихри. А голос все не унимался: «Она выдала твою тайну, о которой должна была молчать, но ты сказал, что поисковая рамка нужна была, чтобы помочь Джерро, не сказав остального».
«Но в конце концов я сказал, – возразил Андерс голосу. – Я доверился ей, а она мне о Сигрид сообщать даже не собиралась».
«Ты не торопился ей рассказывать, – тут же нашелся голос. – Может, и она доверилась бы тебе позже. В надежде, что ты не перестанешь с ней после этого дружить».
Бегущий через заснеженный участок Андерс тяжело вздохнул: то, что сделала Лизабет, было неправильно – она выдала его секрет и лгала ему, даже если просто не говорила того, что он должен был знать. Но мальчик сделал то же самое, и ему также было знакомо это чувство неопределенности, когда не знаешь, примут ли тебя, если узнают правду. Сейчас Андерс сожалел, что не сказал перед уходом что-то другое, оттолкнул ее.
Но так даже лучше – она осталась в лагере. Если его схватят и изгонят из стаи, Лизабет не пострадает.
Мальчик пробежал по лесу еще час и увидел, что река разделилась надвое: один рукав побежал на север, другой – на юг. Если он хотел продолжать двигаться на запад, ему не оставалось ничего другого, как пересечь ее. Чтобы свериться с направлением по кубку, Андерс снова обратился в человека. Мальчик заметил, что чем ближе он к горам, тем сложнее сосредоточиться для превращения. Он списал это на усталость.
В этом месте течение стало более стремительным и быстрым, и Андерсу пришлось карабкаться по крутому обрывистому берегу, хватаясь за выступающие корни растущих вдоль реки деревьев, чтобы наклониться к воде и наполнить кубок. Бурлящий поток чуть не вырвал сосуд из рук мальчика, и тут же холодной водой ему обожгло пальцы. Расплескивая влагу, Андерс с усилием вытащил артефакт обратно. Жидкости было немного, но этого хватило, и, переместившись на безопасное место на берегу, мальчик бросил иголку в кубок. Она тут же указала на запад. Не оставалось ничего другого, как пересечь реку.
До этого Андерсу приходилось плавать всего пару раз, и то в человеческом обличье. Летом, в самую жару, беспризорники Холбарда ходили нырять в гавань. Ребята плавали, держась за пробочные спасательные буйки, которые они своровали с рыболовных судов. Но лениво загребать воду в спокойной гавани было совсем не то же самое, что пересекать стремительное течение. Андерс понимал, что его волчье тело должно быть сильнее, и догадывался, что оно способно плавать, но воющая стремнина выглядела как живое существо, так и поджидающее, как бы схватить и поглотить мальчика в своей пучине.
Снова обратившись в волка, Андерс прошелся вдоль реки, вглядываясь в сумрак на противоположном берегу. Ниже по течению он увидел не такое обрывистое место, куда было бы проще взобраться, когда он переплывет на ту сторону. Он надеялся, что, если поплывет против течения, поток как раз вынесет его в нужное место.
Насколько Андерс мог рассмотреть в полутьме, по обе стороны от намеченного им места берега были такими крутыми, что, проплыви он мимо спасительного низкого участка, взобраться наверх не получится, и ему грозит быть погребенным в холодном стремительном течении, которое быстро утомит его до изнеможения.
Мальчик на минутку представил, что Лизабет здесь, рядом. В день своего поступления в Ульфар, когда он несмело подошел к Хейну, Андерс чувствовал себя очень одиноко. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, какое одиночество он ощущал сейчас, когда обрел дружбу.
Несущийся внизу ледяной поток был похож на бегущую по равнинам стаю волков. В середине русла возвышались острые камни, обходя которые вода рассыпалась белыми брызгами. Можно стоять в нерешительности сколько угодно – реку так не переплыть. Андерс схватил зубами кубок и направился к воде.
Мальчик покачивался туда-сюда, готовясь к прыжку, пытаясь набраться смелости, чтобы прыгнуть в проносящееся мимо стремительное течение. К Рэйне ведет только одна дорога, и она на противоположном берегу. Неожиданно для себя Андерс прыгнул в воду.
Холод сжал ребра, будто огромная рука, и весь воздух выдавился из легких в горло, но и его тоже сдавило.
Тело пронзило холодом, все мысли улетучились прочь, ввергнутый в стремительный поток, он только покрепче вцепился зубами в ножку кубка.
Крутясь, подхваченный бурными водами, Андерс краем глаза зацепил намеченный на противоположном берегу участок. Вид спасительного берега вернул его к реальности, и, вспомнив, что он собирался делать, мальчик начал грести, преодолевая течение, чтобы попасть на тот берег. Брызги залетали в открытую пасть, и Андерсу изо всех сил приходилось сдерживаться, чтобы не закашляться.
Его крутило в потоке, он еле дышал, нужно было уворачиваться от камней и, как-то поборов стремительное течение, попасть на тот берег. «Я не справлюсь», – мелькнуло в голове мальчика.
