Андерс и Лизабет переглянулись. До сих пор они никому не сказали, что Лизабет – дочь Сигрид, и Андерс почувствовал укол совести. Он сам пришел в ярость, когда узнал, что подруга скрывала это от него. Однако, с другой стороны, незачем давать драконам лишний повод усомниться в них. Теперь он начал понимать, почему Лизабет лгала и не говорила, чья она дочь.
– На что похож ваш праздник? – поспешно спросил Андерс, увидев, что Эллука заметила, как переглянулись они с Лизабет.
Рэйна и Эллука посмотрели друг на друга. Первая приподняла брови, а вторая засмеялась.
– Хотите посмотреть? – предложила Эллука. – Есть одно тайное местечко, откуда видно главный зал, и никто про это не узнает. Я там подслушиваю иногда, чтобы узнать, когда уже отец закончит бесконечные обсуждения. Только никому ни слова.
– Никому, – пообещал Андерс, а Лизабет усмехнулась.
Через пять минут дети доели ужин и уже шли по коридорам Дракхэлма. Они свернули в какую-то боковую дверь и поднялись по вырубленной в скале и продуваемой сквозняком узкой лестнице. Даже двенадцатилетние ребята протискивались по ней с трудом, так что сложно представить, как бы по ней поднялся взрослый.
Наверху лестницы был небольшой уступ. Места там было так мало, что им четверым пришлось бы сгрудиться, как стае волчат, устраивающихся на ночевку – тесно-тесно, наваливаясь друг на друга.
– Сначала я, – прошептала Эллука. – Я больше вас всех, раздавлю еще ненароком, – улыбаясь, пояснила она. – Потом пусть идет Андерс, он тоже крупный.
Она проползла к закутку, за ней последовал Андерс, потом примостились Рэйна и Лизабет. Через закрытую решеткой дыру в стене был виден главный зал.
– Они думают, что это вентиляционное отверстие, – пояснила Эллука.
– Надеюсь, – пробормотала Рэйна, устраиваясь поудобнее. Она случайно толкнула Андерса локтем в спину и невнятно прошептала извинение.
Но мальчик не обратил на толчок никакого внимания. Он во все глаза смотрел на открывшуюся внизу картину. Огромные двойные двери были распахнуты, и через них виднелось вдалеке темное звездное небо. На полу главного зала горел костер, а на столе для заседаний стояли музыканты и играли изо всех сил, кто на гитаре, кто на скрипке, кто на барабанах.
Все драконы были в человеческом обличье, некоторые танцевали вокруг костра, другие, собравшись в группки, разговаривали, ели и пили. В зале царило какое-то ярое неистовство, казалось, страх драконов перед возможным нападением волков и тем, что враги воспользуются Снежным камнем, сделал их празднество еще громче и оживленнее. Почему-то Андерсу показалось, что собравшиеся внизу кричали, пели и танцевали в бешеном исступлении, чтобы отогнать этот страх.
Чем-то их праздник напомнил Андерсу виденные много лет назад на улицах Холбарда танцы. С другой стороны, обстановка была совсем иная – видневшиеся вдалеке горы, много красного в одежде, что в городе встретишь нечасто.
И все же мальчик увидел, что, подобно тому как волки живут стаей, так и драконы там, внизу, тоже были друг другу не чужие. Здесь был их дом, и вместе они составляли семью, о чем красноречиво заявляло это неистовое празднество и то, как дружно все держались за руки.
Андерс с грустью вспомнил о Холбарде, об Ульфаре, где его товарищи наверняка все еще залечивали раны. Как бы он хотел сказать им, что вовсе не желал, чтобы все так получилось. Единственное, чего он хотел, – найти безопасное место для себя и Рэйны. Получится ли у него стать частью дружной семьи танцующих внизу драконов, он не знал, но очень на это надеялся.
Глава 4
На следующее утро Рэйна и Эллука зашли за волками и повели их на завтрак. Путь в столовую лежал через тот самый коридор, фонари в котором зажигались, когда к ним приближались, и постепенно гасли, когда ребята оставляли их позади. Андерс гадал, завтракают ли драконы в одном большом зале за длинными столами, как это принято в Ульфаре. От мысли об этом он весь сжался.
Мальчику хотелось бы поговорить с Рэйной наедине, но возможность никак не представлялась. Сестра жила в одной комнате с Эллукой, и каждый раз, когда Андерс спрашивал, должны ли они с Лизабет всегда находиться в своей комнате, драконы сами приносили им запасную одежду и все необходимое, как бы давая понять, что лучше волкам оставаться у себя. У мальчика было стойкое ощущение, что, несмотря на то что дверь их комнаты не была заперта, драконы предпочитали ни на мгновенье не спускать с них глаз.
Столовой драконов оказалась небольшая пещера, в ней было гораздо меньше места, чем в обеденном зале Ульфара, и вместо одного длинного стола около двадцати драконов сидели за несколькими маленькими столиками. Появление Андерса и Лизабет не произвело особого впечатления на присутствующих, словно они и не были кем-то особенным. Эллука отправила волков и Рэйну занять стол, а сама встала в выстроившуюся вдоль стены очередь за завтраком.
– Драконы путешествуют постоянно, – сказала Рэйна.
Усаживаясь на скамейку, она продвинулась подальше, чтобы Андерс уместился рядом.
– Многие даже не знают, что именно считать домом, потому что живут в нескольких местах. Для этого и шкафы с запасной одеждой, и гостевые комнаты. В Дракхэлме обычно живут примерно двести драконов, но сейчас гораздо больше – кто-то приехал на праздник равноденствия, и все члены Совета здесь. Те, кто учится в Финсколе, всегда живут там, где Лейф, но он почти всегда в Дракхэлме. За наше питание и комнаты отвечает тоже он.
Подошла Эллука и поставила на стол блюдо с бутербродами из черного хлеба с мясом и сыром и кувшин молока. Из карманов туники она вытащила четыре заранее припасенные кружки и поставила на стол. Ребята ели и пили молча. Опустив голову, Андерс вслушивался в обрывки тревожных разговоров: говорили что-то о Снежном камне и Совете драконов.
– Наверное, сегодня Лейф расскажет вам, чему будет вас учить, – сказала Эллука. – С другими учениками познакомитесь. Они все старше нас.
– Какие они? – спросил Андерс.
– Разные, кто-то приятнее других, – сморщив нос, ответила Рэйна. – Мы предпочитаем дружить с Миккелем и Тео. Но все там очень умные, это точно. Лейф выбрал их не просто так. По той же причине, что и нас – мы же гении, – весело подытожила она, и морщинки на носу тут же разгладились, а на щеках заиграли ямочки от улыбки.
Все засмеялись, заглядевшийся на Рэйну Андерс – чуть позже остальных. Рассматривая ее лицо, мальчик искал роднящие их черты: у него была такая же ямочка на подбородке, и он точно так же морщил нас. Сейчас они в одинаковой позе держали бутерброды правой рукой, а левой обхватывали кружки.
Несмотря на то что Андерсу всегда твердили, что это невозможно, Лейф сказал, что верит в их родство, хотел в это верить и мальчик. Он желал узнать об этом побольше и иметь точные доказательства. В Дракхэлме Андерс не чувствовал себя как дома, но забывал, что тут он воссоединился с сестрой и нашел друзей.
Что он хочет изучать в Финсколе, Андерс уже знал – свое происхождение, кем он является, кто он и на что способен. Чем больше он о себе узнает, тем лучше шансы открыть в себе какие-то способности и овладеть ими, а значит, защитить себя, Рэйну и Лизабет.
