– Сдесь, сдесь, господин! – Мальчик опять поклонился и засеменил по переулку, поминутно оглядываясь через плечо и проверяя, следует ли Кайл за ним. Большинство лавчонок, мимо которых они проходили, было уже закрыто, но впереди, в нише, горел фонарь, а на вбитых в стену гвоздях висели миниатюрные клетки. По мере приближения к этой нише пронзительный стрекот сверчков заглушал гул улицы Хог-лейн.
Прислушиваясь к стрекоту сверчков, Кайл не уловил шагов за спиной, но успел заметить промелькнувшую по стене тень. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увернуться от удара дубинкой.
– Проклятие!
Трое китайцев преградили ему обратный путь, еще трое показались впереди, в конце переулка. Мальчишка исчез, выполнив свою работу. Выругавшись, Кайл бросился к незнакомцам, выросшим у него за спиной. Если подвыпившие матросы-европейцы на Хог-лейн увидят, что за ним гонятся, они помогут ему отбиться от грабителей.
С разгона ему почти удалось прорваться сквозь живую цепь, но тут очередной удар дубинки обрушился ему на левое плечо. Бок сразу онемел, Кайл зашатался и чуть не упал.
С собой он захватил только мелкие деньги, все ценности оставил дома, поэтому было бы разумно бросить грабителям свой кошелек и удрать, но не в характере Кайла было сдаваться без борьбы. Схватив за грудки ближайшего противника, он толкнул его на двух других.
Троица, появившаяся в конце переулка, уже приближалась, мрачная решимость незнакомцев была очевидна даже в потемках. Проклятие, они задумали убить его! Кайл попятился, наткнулся спиной на стену и закричал во всю мочь, надеясь, что его вопль донесется до Хог-лейн.
Вспоминая все уловки, которым он научился в драках с пиратами, бандитами и ворами, он сумел отразить первый натиск. Но врагов было шестеро, а Кайл не удосужился захватить с собой пистолет.
Вспомнив о засунутом за голенище ноже, Кайл выхватил его и полоснул по плечу ближайшего из нападающих. Тот взвыл, пошатнулся, из раны заструилась кровь. Заметив, что их жертва вооружена, остальные издали угрожающий рык. Двое тоже выхватили ножи.
В этот момент кто-то обрушил дубинку на голову Кайла. Он повалился на землю, перед его глазами поплыли светящиеся пятна. Китайцы принялись пинать его в бока и в живот, а Кайл только беспомощно смотрел на блеснувшее над ним лезвие занесенного ножа. У него мелькнула мысль, что нелепо умирать в «тихом» городке, перед самым возвращением домой. Значит, титул все-таки достанется Доминику…
Раздался пронзительный вопль, леденящий кровь. Через мгновение какой-то человек в черном набросился на противников Кайла. Двигаясь с балетной грацией и невероятной быстротой, неизвестный ударил одного из китайцев в пах, второго рубанул ребром ладони по шее, третьего сбил с ног ударом пятки по носу. Переулок огласили стоны и крики бандитов.
Оправившись от неожиданности, китайцы ринулись к новому участнику драки, но не смогли даже приблизиться к нему, неуловимому, как тень, и свирепому, как разъяренный тигр. Легко уклоняясь от кулаков и хлещущих по воздуху дубинок, он ногой выбил у одного из китайцев нож, который описал дугу высоко в воздухе и растворился в темноте, а потом поразил еще одного точным и резким ударом в шею.
Двое бандитов попытались притиснуть незнакомца в черном к стене. Подпрыгнув, тот перекувырнулся в воздухе и опустился на землю за спиной китайца, как цирковой акробат.
Заметив блеск ножа, Кайл издал предостерегающий крик и попытался подняться, но не сумел. Боль пронзила его тело, он вновь погрузился во мрак.
Благодаря богов за то, что никто из нападающих не владел кунг-фу, Трот рванула бандита на себя, увернулась, и он с силой ударился об стену. Осев на землю, он даже не попытался подняться. Еще двое врагов бросились наутек.
Не удостоив их даже взглядом, Трот с колотящимся сердцем присела возле Максвелла. Она примчалась в этот узкий переулок, услышав его крик, и успела увидеть, как решительно он отражал нападение. Возможно, его раны не смертельны.
Его пульс был ровным, кости черепа – целыми, рана едва заметно кровоточила. Значит, он выживет. Но как быть дальше? Здесь задерживаться нельзя: трое бандитов уже постанывали и пытались подняться, а удравшие могли с минуты на минуту вернуться вместе с подкреплением.
На Хог-лейн наверняка найдутся те, кто согласится помочь Трот унести Максвелла отсюда, но тогда весть о нападении на европейца разнесется по всему городу. При этом неизбежно пострадает Чэнгуа: китайские купцы несут ответственность за все, что происходит с иностранцами. За попытку убийства Чэнгуа придется в лучшем случае заплатить огромные пени, а в худшем его посадят в тюрьму. У него немало врагов, завидующих его богатству и власти.
Надо доставить Максвелла к складам тайком, чтобы о случившемся никто не догадался. Эллиот будет держать язык за зубами: в его интересах заботиться о благополучии Чэнгуа.
Трот разыскала упавший на землю нож Максвелла и сунула его в ножны, спрятанные за голенищем сапога. Затем она решительно потрясла спасенного за плечо.
– Вставайте! Надо уходить отсюда.
Он застонал, но не пошевелился. Трот встряхнула его еще раз, резче и сильнее, но Максвелл так и не пришел в себя.
Внезапно Трот вспомнился подслушанный обрывок разговора между Максвеллом и Эллиотом. Максвелл рассказывал, что в детстве у него была няня-шотландка. Может быть, властный голос, знакомый с детства, заставит его собраться с силами – в отличие от ее ломаного английского.
Подражая шотландскому выговору отца, Трот выпалила:
– А ну, вставай, негодный лентяй! Или ты хочешь, чтобы тебе вспороли брюхо?
Выбранное средство подействовало. Максвелл попытался встать. Трот помогла ему выпрямиться, радуясь своей силе, приобретенной за долгие годы занятий вин чунь.
– А теперь я отведу вас домой, дружище. – Поддерживая Максвелла, Трот повела его к концу переулка. В этот час улица Тринадцати факторий безлюдна, а если кто-нибудь и попадется им навстречу, то решит, что ее спутник пьян.
Максвелл пошатывался, но ухитрялся держаться на ногах. Когда они свернули на улицу Тринадцати факторий, он хрипло пробормотал:
– Вы не шотландка. Только в Макао… есть европейские женщины.
– Да, я не шотландка. Вам почудилось. – Трот надеялась, что, окончательно придя в себя, Максвелл ничего не вспомнит.
К тому времени, как они подошли к складу, принадлежащему Эллиоту, с Трот ручьем лил пот. Максвелл оказался тяжелым, в пути они несколько раз чуть не упали.
Изменив голос, она по-китайски обратилась к сторожу у ворот:
– Вашему господину самшу ударил в голову.
Сторож засмеялся, отпирая ворота.
– Тебе помочь, парень?
– И чаевые пополам? Нет уж, спасибо. – Трот втащила Максвелла в дом, надеясь, что в темноте сторож не разглядит ее лица. Как выйти обратно незамеченной, она знала.
