– Ваш отец считает иначе.
– Он ошибается.
– И все-таки он ваш отец.
Возразить Кайлу было нечего.
– Но почему, черт побери, ты так стремишься стать английской леди? Я не просил об этом и сомневаюсь, что ты услышала такую просьбу от Доминика и Мериэл.
– Слишком долго меня презирали за то, что я не такая, как все, – прошептала Трот. – Я думала, в Англии все будет по-другому. Но и здесь я такая же чужая, как в Китае.
Кайл зажал ее руку в ладонях.
– Одни люди ненавидят тех, кто не похож на них, а другие восхищаются различиями. Которых ты предпочтешь видеть своими друзьями?
От неожиданности Трот всхлипнула.
– Я… никогда не думала об этом.
– И неудивительно, ведь ты почти всю жизнь чувствовала себя изгоем. Я не стану обманывать тебя, Трот: повсюду в Англии ты будешь привлекать внимание своим необычным лицом. Но почти все англичане терпимы и дружелюбны. Где бы ты ни поселилась, у тебя вскоре появятся друзья, которые будут считать тебя удивительной, прекрасной женщиной.
– Если верить вам, все так просто!
– Не слишком просто, но вполне возможно. – Он сжал ее ладонь. – Поживи еще немного в Дорнли, и мы найдем способ вернуть тебе свободу, не погубив твою репутацию.
Трот скривила губы.
– Дорнли создан самим дьяволом для того, чтобы угнетать человеческий дух.
– Так сделай его другим. Ты рассказывала мне о фэн шуй, искусстве создания гармоничной атмосферы. Я разрешаю тебе превратить Дорнли в уютный уголок. Сказать по правде, я буду Даже рад таким переменам – ведь я обречен провести там всю жизнь.
– Сомневаюсь, что лорд Рексхэм позволит мне хозяйничать в доме.
– Он позволит, обещаю тебе. А еще он решил в скором времени уехать в Лондон – его ждут дела в палате лордов. Он покинет нас на следующий день после приема.
Трот в нерешительности прикусила нижнюю губу, потом покачала головой.
– Какой в этом смысл? Чем раньше я уеду, тем быстрее утихнет скандал. Если я отправлюсь в Шотландию, в дороге называясь собственным именем, кому какое дело, что когда-то я была леди Максвелл?
Кайлу не хотелось отпускать ее. Но приводить такой довод, как его желание, было нелепо.
– Кажется, я придумал способ расстаться, не вызвав скандала. Никто, кроме моих ближайших родственников, не знает, что произошло между нами в тюрьме, а они не станут обсуждать наши личные дела с посторонними. Мы дали друг другу клятву, прибегнув к старинной брачной церемонии, но существует и другой шотландский обычай, называемый обручением. Это нечто вроде пробного брака, в который люди вступают, чтобы проверить, подходят ли они друг другу. Через год и один день после обручения они могут расстаться – по обоюдному согласию или желанию одного из них.
– А если родится ребенок?
– Отец обязан обеспечивать его. Зачастую такие пары решают заключить постоянный союз, а если нет, они вправе расстаться, не запятнав свою репутацию, и позднее найти себе новых спутников жизни.
– Странные обычаи у шотландцев, – сухо заметила Трот. – Но при чем тут мы?
– Мы можем объяснить, что я хотел помочь тебе покинуть Китай и потому мы обручились, а я объявил тебя леди Максвелл. Когда с момента обручения пройдет один год и один день, ты сможешь покинуть мой дом. Это объяснит, почему до сих пор тебя представляли как леди Максвелл, тем более что это правда. Мы не… сожительствовали, поэтому достаточно будет говорить, что мы заключили временный брак ради удобства, чтобы помочь тебе.
Трот вскинула голову, когда он упомянул о сожительстве, но ограничилась кратким ответом:
– А вы находчивы, лорд Максвелл.
– Благодарю.
Трот скривила губы.
– Это был не комплимент.
– Год выдался для меня трудным, и я готов принимать комплименты в любом количестве. – Радуясь тому, что ему удалось вызвать на лице Трот улыбку, Кайл поднялся и помог ей встать. – Такое изложение событий не будет чистой правдой, но прозвучит убедительно и поможет спасти твою репутацию.
– Я не такая важная особа, чтобы заботиться о репутации, но обручение звучит солиднее, чем фиктивный брак.
– Значит ли это, что ты согласна вернуться в Дорнли? – с трепетом спросил Кайл. – Подумай, как приятно будет перевернуть этот мавзолей вверх дном и сделать его более пригодным для жизни.
Трот прищурилась, мысленно прикидывая, как ответить.
– Пожалуй, до конца года я выдержу. А вы отвезете меня в Шотландию? С вами мне было бы легче…
Разыскать родственников покойного отца леди Максвелл было бы проще, чем мисс Монтгомери.
– С удовольствием, хотя нам придется подождать несколько недель, пока не установится погода. А в Шотландии я покажу тебе наш дом в горах. Побывав в Киннокберне, ты узнаешь о Шотландии больше, чем из рассказов отца.
– Но если я вернусь, я перестану разыгрывать чопорную английскую леди, – предупредила Трот. – Почти всю жизнь мне пришлось притворяться, носить маску, и это мне осточертело.
– Понимаю. Я объехал полмира, чтобы выяснить, кто я такой. Ты тоже проделала долгий путь. Может, именно в Дорнли тебе суждено узнать свое истинное "я". – Он крепко пожал руку Трот. – Только, пожалуйста, пообещай мне, что больше никогда не попытаешься совершить самоубийство.
Трот криво улыбнулась.
– В последний момент я отвела бы нож. Я просто хотела показать, как сильна моя ярость.
– И добилась своего. Наверное, у меня прибавилось седых волос, – отозвался Кайл. – Хотя мне недостает обаяния Доминика, еще никогда женщина не грозила самоубийством, лишь бы сбежать от меня. Весьма прискорбно.
– Вы считаете, что Доминик обаятельнее вас?
– Определенно. К тому же он более покладист. А я унаследовал отцовскую непримиримость. Но я исправлюсь.
– Мудрое решение. – Трот окинула его лукавым взглядом. – В переменах нуждается не только дом.
Она вышла из комнаты, предоставив Кайлу нести ее саквояжи. Ее поведение резко переменилось: прежде робкая и почти незаметная, она стала властной и непредсказуемой. Кайлу оставалось лишь гадать, какой была бы Трот, если бы не пыталась оправдать ожидания окружающих.
Он подозревал, что она стала бы неотразима.
34
О недавних надеждах придется забыть навсегда, решила Трот после возвращения в Дорнли. До сих пор она лелеяла неосуществимую мечту – что Кайл признается ей в любви и объявит ее своей законной женой при условии, что она станет респектабельной леди.
Ее иллюзии развеялись, когда стало ясно, что Кайлу и в голову не приходило сохранить их брак. Она нравилась ему, он желал ей добра, считал, что многим обязан ей – но не представлял ее в роли жены. Хорошо еще, что он не намекал на ее смешанное происхождение подобно его отцу.
