Это значит: всё, что он мне говорил, – это часть пари, ложь? Как он мог заключить пари на чувства живого человека.
Какой свиньёй надо быть, чтобы сделать это? Это ужасно! Он ужасен!
Я, кое-как, шла по коридору в сторону своей комнаты. Состояние у меня было жуткое. Я была раздавлена.
Как я могла поверить ему! Больнее всего было от того, что я испытывала привязанность к этому человеку… Он запал мне в душу.
В этот момент я хотела умереть. Возможно, я чересчур остро переживаю, но я так устроена. Меня так вырастили. Я не росла с родителями в богатом доме, но я росла с теми, кто привил мне справедливость, гордость и человечность.
В этих же людях человечности нет, всю нравственность они продали за деньги.
***
Сегодня я решила отпроситься у Доньи, чтобы поехать в монастырь. Проснувшись раньше обычного, я отнесла сеньоре Анхелике завтрак, перекинулась парочкой «комплиментов» с Мартой и пришла обратно в комнату, чтобы переодеться. Когда Лина вышла из душа, она очень удивилась тому, что я уже на ногах. Обычно я еле просыпаюсь по утрам. Она даже иногда стаскивает моё одеяло с кровати, чтобы я поскорее проснулась.
– Ты куда-то уходишь, куколка? – спросила у меня подруга.
– Да, Лина, я поеду в монастырь, навещу своих.
– Я вчера не стала тебя будить. Когда вернулась, Берни сказал, ты плохо себя чувствовала.
– Да, и сейчас не лучше.
– Скажи мне, что случилось?
– Я хочу умереть.
Сказав это, я зарыдала. Я не хотела плакать, но обида душила меня. Слёзы полились непроизвольно.
– Успокойся, дорогая моя, – вытирая слёзы с моих щёк, сказала Бабочка. – Послушай меня, чтобы ни произошло, что бы тебя так ни огорчило, знай: ты всегда можешь положиться на меня. Я не знаю, что случилось вчера, но догадываюсь, что это дело рук Блондина. А раз так, не переживай, жизнь его уже наказала.
– Ты готова, Милли? Сеньора Анхелика просила, чтобы я отвёз тебя, – спросил Рокки, заглянув в нашу комнату.
– Как щедро с её стороны. Да, я готова. Сейчас иду.
Я попрощалась с Бабочкой. Та ещё раз попросила меня не расстраиваться, крепко обняв на прощание.
– Ты выглядишь потерянной, – сказал Рокки, когда мы отъехали от дома.
– Всё в порядке, – ответила слабо улыбаясь. – Просто неважно себя чувствую. Наверное, из-за погоды.
Рокки не стал донимать меня расспросами, просто пожал плечами и продолжил следить за дорогой.
Не успела я выйти из машины, как ко мне подбежали Лукас и Киара и набросились на меня. На улицу вышел и Падре.
– Рад видеть тебя, Чолито, – обнял меня он и похлопал по кепке, как и раньше.
– А я как рада, Падре! А где Глория?
– Они на стадионе, игра скоро начнётся. Не хотели бы Вы присоединиться к нам? – обратился он к Рокки.
– Почему бы и нет, – ответил тот. – Раньше я был неплохим вратарём.
– Ты?! Правда? – я очень удивилась заявлению Рокки.
– Конечно! Сейчас я покажу тебе, – парировал он. – Только у меня нет сменной одежды.
– Это не проблема, – сказал Падре, я дам Вам что-нибудь на смену.
– Отлично! Вы идите, переодевайтесь, а я пока схожу, проведаю друга, – похлопав по плечу Рокки, я направилась в церковь. Мне нужно было выговориться.
Мысленно я поздоровалась с Умником. Я называю его так, потому что у него всегда есть ответы на все вопросы.
Я знаю, что поступаю неправильно.
Ты всегда говоришь, что мы должны подставлять вторую щёку, но с меня довольно.
Этот мерзавец ударил меня по обеим, и не раз!
Я знаю, ты против, но что мне делать?
Я не могу проглотить это. Ни за что! Ты же знаешь меня.
Я могу быть доброй, но не глупой.
И это не совсем месть. Так, розыгрыш.
Что? Серьёзно?! Ты простишь мне это?
Клянусь, это последний раз. Спасибо тебе!
Закончив свой монолог, я встала со скамьи и перекрестилась. Я знала, мои слова были услышаны. От этого мне стало легче.
Выйдя из церкви, я быстрыми шагами направилась к полю, ведь игра вот-вот начнётся, а я не могу пропустить дебют Рокки.
Игроки уже разминались на футбольном поле, и даже Рокки делал что-то наподобие зарядки. Меня заметила Глория и тут же бросилась ко мне с радостными криками.
– Я так счастлива, что ты приехала!
– И я! И я рада видеть тебя. Как ты тут?
– У меня всё хорошо. А у тебя? Я скучаю по тебе, Милли.
– И я скучаю, Глория.
– Ну, долго вас ждать? – крикнул нам кто-то из ребят.
– Ладно, пошли, подруга, покажем нашему гостю, как у нас играют – потом договорим.
Как же здорово было снова оказаться на родном поле!
Я внимательно следила за Рокки. Его поставили на ворота, так как он всем расхвалил свои способности вратаря. Но один за другим он пропускал мячи мимо ворот, принося нашей команде победные очки. Этот матч мы выиграли со счётом 7:2. Я немного пожурила его, но он отмахнулся, аргументируя это тем, что уже много лет не играл и потерял свой великолепный навык.
После игры нас уже ждал обед, накрытый в столовой. За едой мы рассказали о своих новостях. В основном говорила я. О работе, Лине, Анхелике, о том, как у нас украли кошелёк, а потом вернули, когда мы продавали открытки.
Глория хвасталась обновками для воспитанников, которые она купила, продав одежду из магазина, которой ей по-прежнему платили.
Когда я помогла сестре Толстушке убрать со стола после обеда, Падре подошёл к нам и предложил Каталине съездить в особняк и посмотреть, как я там живу. У меня сразу в голове возник коварный план.
Я придумала, как я отплачу Блондину за его действия. Он ставит на секс? Он его получит!
Я отыскала Глорию, и мы прогулялись по территории монастыря. Я рассказала об Иво, она – о работе и таинственном незнакомце, который ей нравится.
Но она пока не станет меня с ним знакомить. Потому что, как она сказала, боится, что он влюбится в меня. Глупышка! Я бы никогда не позволила ему это.
Мы могли болтать вечность, но я знала, что Толстушка уже собрала свои вещи, и теперь ждут только меня.
***
По приезду в особняк, я провела Толстушку к Донье. Та рада была приветствовать в своём доме такую гостью. Анхелика предложила Каталине комнату для гостей, но я отговорила её и попросила Толстушку переночевать в моей комнате. Я сказала, что девочек там не будет, так как они ушли на дискотеку и вернутся только под утро, и что в комнате для гостей неудобный диван, а с её спиной нужно спать на мягкой кровати.
