План был таков: отвезти Иво в какое-нибудь людное место, где и будет стоять наша кровать – пусть «заберёт должок», если, конечно, захочет!
Рокки отвёз Иво на центральную площадь Буэнос-Айреса. Там я встретила его и проводила «в комнату, на кровать», где начала раздевать и шептать нежности. Когда Иво разделся и уже даже завёлся, я разрешила ему снять повязку. Он был в шоке! Мы вдвоём на кровати, посреди самой оживлённой улицы города. Люди вокруг ходили и смеялись, кто-то даже аплодировал нам.
Иво стал нервно натягивать на себя брюки. Я остановила его и страстно поцеловала:
– Ты что, собрался уйти, милый?! А как же твой «выигрыш»?
– Ты чокнутая!!! С ума сошла!! – завопил он.
Я схватила его за горло.
– Но тогда имей в виду: я хотела заплатить, но это ТЫ отказался!!! Понял!?
Иво позорно бежал с места нашего «свидания», а мы с Рокки остались смеяться в голос.
***
Утром Блондин собрал нас с Андреа в гостиной, чтобы серьёзно поговорить. Я не хотела его слушать, но Иво накричал на меня и заставил остаться!
– У меня будет ребёнок, и я хочу жениться, – сказал он.
Андреа радостно бросилась ему на шею.
– Дорогой, как я счастлива. Но причём здесь она? – завопила эта курица.
– Потому что моей женой станет ОНА! – ошарашил нас Иво.
– Что?? – воскликнули мы с Андреа в один голос.
– Иво, о чём ты говоришь?? – спросила я.
– О свадьбе. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. А на тебе, Андреа, я жениться не хочу! И я не принимаю отказ, Милатрос! – Иво был серьёзен как, никогда.
Андреа пригрозила, что Иво пожалеет, и вышла. Я же была в полнейшем шоке. Ох, и натворил Блондинчик дел…
– Ты сошёл с ума!
– По тебе! – ответил мне Иво.
– Так нельзя! Ты подвергаешь опасности жизнь своего ребёнка! Вдруг Андреа что-нибудь выкинет…
– Ты меня любишь?
– Иво… Я не могу, я не хочу поступать так с ребёнком, и не спрашивай меня больше ни о чём.
– Ты меня любишь?
– …до безумия!… Но я не могу!!
***
– Я ужасный человек. Это я во всём виновата. Я виновата в гибели их ребёнка! Сегодня мы с Андреа крупно повздорили. Она снова начала ко мне цепляться, схватила за волосы, мы сцепились. И… и… Одно неверное движение – и она свалилась с лестницы. Там была кровь… я… я… Пабло увёз Андреа в больницу – Иво на этот раз не стал меня защищать, а только покачал головой и ушёл в свою комнату, – пыталась я придти в себя в комнате Доньи.
Вечером Андреа вернулась из больницы.
Мои худшие опасения подтвердились. Она потеряла ребёнка! Луиса требовала у Доньи меня уволить, но та встала на мою защиту. Она – единственный человек в доме, кто верит, что это был несчастный случай.
Иво же сам попросил меня уйти. Когда он говорил об этом – на нём лица не было… Я плакала и просила его простить меня.
Но это не помогло. Я поняла, что есть вещи, с которыми Иво не может смириться.
Зато с ними подозрительно легко смирился Пабло. Он снова предложил мне стать его женой. Сказал, что ему неважно, кто и что обо мне говорит. Сказал, что, даже если я и виновна в гибели ребёнка Андреа, он всё равно меня любит, и будет продолжать любить. Я не знала, что на это ответить. Попросила время, чтобы подумать.
Я решила остаться в этом доме. Не ради Блондина. Ради себя. Почему я должна бросать тех, кто мне дорог? Нет уж. Пусть Иво смирится с моим существованием. Это его проблемы. Пусть со мной научится мириться и его мамаша.
***
– Ты не похожа на женщину, только что потерявшую ребёнка! – заигрывал с Андреа Дамиан.
– А как можно потерять то, чего не было? – ответила она. – Я хотела привязать к себе Иво с помощью «беременности» и избавиться от его пигалицы с помощью «выкидыша». Вот только Иво всё равно не обращает на меня внимания! Не знаю, что ещё придумать…
Я была в шоке. Услышав их слова, я ворвалась на кухню и пригрозила всё рассказать Иво, но дылда сказала, что он не поверит мне. Не знаю, поверит или нет, но я не уверена, что это самое лучшее решение. Я всё же попыталась поговорить с Иво, но, судя по его сухим реакциям, эта зараза Андреа уже успела его «обработать».
– И хватит называть меня Иво, – огрызнулся он. – Для тебя я – хозяин. Всё поняла?
Я поняла. Поняла, что пора уже перестать стучаться в закрытую дверь. Пусть живёт, как хочет и строит своё «счастье» с этой дрянью!
А мне, наверное, пора подумать о том, для кого я хоть что-то да значу! Я пошла к Пабло. Он опять признался мне в любви и повторил своё предложение. Возможно, стоит над ним подумать. Тем более, даже Бабочка советует мне переключиться на Пабло, а этот Блондин «пусть провалится»!
***
За эти несколько дней мне посчастливилось практически не пересекаться с Блондином. Зато теперь меня преследовал Пабло. Причём он, судя по всему, подговорил Донью и Лину. Те наперебой расхваливают мне его достоинства, советуют выходить за такого классного парня и не упускать свой шанс. Пусть без любви, зато в безопасности. Я пока не могу принять окончательное решение. Такой расклад не по мне. Или по любви, или никак.
Да, с Пабло я могу быть очень счастлива – он готов носить меня на руках. Но чувства к Иво… не так просто избавиться от них. Хотя в последнее время Блондин делает всё, чтобы их не осталось. У него завелась новая – старая подружка! Какая-то давняя любовь по имени Пилар.
Жениться он на мне хотел, ага! Любил безумно… Нет. Этого кобеля ничто не может исправить! Решено: выхожу за Пабло!
***
Два дня назад мать-настоятельница, показала мне, где похоронена моя мать.
На мой вопрос – почему мне не говорили об этом раньше, так никто и не ответил.
Сегодня я стала понимать сеньора Федерико ещё меньше. Днём я отпросилась и поехала на кладбище, находящееся на территории монастыря.
– Что это Вы здесь делаете?
– Мне… я… – начал что-то сбивчиво бормотать сеньор Федерико, когда я подошла к безымянной могиле, куда он принёс цветы. – Мне просто интересна твоя жизнь.
– С чего это вдруг? – спросила я, подозрительно косясь на него.
– Ты ведь станешь частью нашей семьи. Мне хочется знать о тебе больше.
Потом он быстро ушёл, оставив меня в полнейшем замешательстве. Я поняла, если бы Дамиан проявил интерес, но не Федерико… Пабло ведь не его сын.
Я осталась на могиле матери и стала разговаривать с ней, как вдруг сзади подошёл младший Ди Карло!
– Сеньора, не разрешайте своей дочери выходить замуж за Пабло.
