В самый разгар беседы к нам присоединился Иво, и, тогда я сразу всем объяснила, что не жду никакого ребёнка, а тем более, от Блондина. А если бы и ждала, то тогда бы точно расцарапала лицо его мамаше за то, что она предложила мне деньги, чтобы я избавилась от ребёнка. В момент, когда Иво стал орать на Луису, я ушла. Не хватало мне ещё их семейные разборки выслушивать!
***
Жизнь вошла в привычное русло. Я каждый день виделась с Серхио, а Блондин всё сильнее ревновал меня.
Сегодня Донья ждала в гости адвоката, но когда я увидела его, то захотела провалиться сквозь землю. Адвокатом Доньи оказался Серхио!
Я пряталась в комнате до тех пор, пока он не ушёл, а потом пришла к Донье, чтобы узнать о нём побольше.
– Скажите, Донья, а что это за адвокат, который приходил сегодня к Вам?
– Он – внук моего друга. Он тоже – адвокат.
– А зачем Вам два адвоката?
– Ну, у меня есть кое-какие мысли, например, для этого, – сказала Донья и протянула мне папку с документами.
– А что это?
– Дом, который ты хотела купить.
– Что?
– Да, я его уже купила. Можешь считать, что он твой.
– Правда?! Вы серьёзно?! – не поверила я.
– Конечно, правда. Я ведь тебя никогда не обманывала.
Я не знала, что ответить, я просто подошла к Донье и обняла её.
Донья предложила поехать в мой новый дом и отметить покупку.
Сакорро собрала нам в дорогу обед, а Рокки взял бутылку шампанского. Перед уходом я задержалась, чтобы поговорить с Флоренсией, которая сидела в гостиной.
Я объяснила ей, что не нужно беспокоиться обо мне и Иво, что теперь всё в прошлом, объяснила, почему мне было так трудно отпустить Блондина, рассказала, как сильно любила его.
Я попросила её не соваться и в мою жизнь, а взамен, я не буду докучать им.
Приехав на место, где находился теперь уже мой собственный дом, мы вытащили стол на улицу и разложили еду. Был настоящий пир!
Я благодарила Донью за то, что она сделала для меня. Благодарила Умника за то, что он послал мне эту старушку.
***
Сегодня у нас с Блондином состоялся очередной разговор, и он признался, что ревнует.
– Но чтобы ревновать, надо любить. Неужели непонятно?
– Я люблю тебя, Милагрос, но…
– Слышишь, что ты сказал – «НО», – перебила я его. – Знаешь, что означает твоё «НО»? Оно означает, что ты боишься сказать тем, кто никогда не стирал своих рубашек, что ты полюбил служанку. И знаешь, что Блондин, я устала от твоих «НО», устала. Хватит! Я хочу жить дальше. Без тебя!
– Милагрос, я знаю, что ты лучше всех знаешь, что такое страдание. Но ты в этом не одинока. Страдают не только бедняки. У меня было всё Милли, всё, что только можно было купить. Но мне не нужно это. Я, так же как и ты, не знал отцовской любви. Его никогда не было рядом со мной, когда он был мне нужен. Я вырос один. Среди лицемеров, где всё построено на внешнем эффекте. И я стал, как они, Милли, и научился притворяться! И я притворялся. Но знаешь что. Я не могу обмануть своё сердце!
– И что подсказывает тебе твоё сердце? – спросила я, внимательно выслушав всё, что он мне сказал.
– Моё сердце подсказывает, что любит тебя. Что оно умрёт, если тебя не будет рядом! Будь моей женой.
– Я тебе не верю! – ответила я, стараясь не заплакать. – Хватит играть мной!
– Я не играю! Я говорю серьёзно. Прошу тебя, Милли!
– Это безумие, ты же знаешь. Твои родители никогда не согласятся на это.
– Когда они узнают – будет поздно. Слишком поздно. Мы обвенчаемся тайно.
– Тайно?!
– Да, завтра. Скажи, ты согласна? Скажи, пожалуйста. Им придётся смириться, – тараторил Иво сквозь слёзы.
– Иво, ты говоришь серьёзно? Ты, правда, говоришь серьёзно?
Вместо ответа Блондин поцеловал меня. В этот поцелуй он заложил все те обиды, всю ту любовь, которая была между нами всё это время. И мне не потребовался ответ.
Я целовала каждый сантиметрик на его лице, шею, руки… Иво отвечал на мои поцелуи. Я всё ещё не верила в происходящее, но сейчас я была счастлива!
– Итак, любовь моя, недалеко от города я знаю один маленьких храм. Скромный… Но он тебе понравится, его настоятель – Падре – прекрасный человек, тебе он тоже понравится.
– Но я всегда мечтала, чтобы меня обвенчал Падре Мануэль!
– Но если нас обвенчает Падре Мануэль, то это будет уже не тайное венчание.
– Ты прав, – согласилась я. – Всё равно Падре Мануэль не обидится.
– А что ему обижаться? Когда он услышит, что его Чолито – самая счастливая женщина на свете, то он тоже будет счастлив! Так что, больше никому! Никому ни слова! – наказал мне Иво.
– Никому, – подтвердила я его слова и поцеловала.
– Милли, ты понимаешь, что завтра утром мы станем мужем и женой? – спросил он таинственно. – И, что ты будешь самой счастливой женщиной на свете? И что, я всегда буду тебя любить и заботиться о тебе? Ты это понимаешь?
– Нет, пока ещё я ничего не понимаю, – ответила я мечтательно. – А твоя семья, когда ты им всё расскажешь?
– Я всё продумал. Когда мы вернёмся вечером, тогда и расскажем моим родителям о нас.
– Вот будет скандал… А как же Флоренсия?
– Я сейчас поеду к ней и всё ей расскажу. Не честно обманывать её.
– Но тогда не будет тайного венчания!
– И, правда, – согласился Иво.
– Тогда я поеду и скажу, что не она женщина всей моей жизни.
– А кто женщина твоей жизни?
– Милагрос Экспосито… Ди Карло.
***
Два любящих сердца, поделят один хлеб и одну лунную каплю на траве.
Их тени плывут рядом.
Уходя, они оставляют одно пустое солнце в своей постели.
Из всех возможных истин они выбрали день,
Причём им нужны были не канаты, а аромат цветов.
И не нужно было разрушать мир или тратить слова. Их счастье – воздушный замок.
Ночь укрывает их лепестками цветов.
Они имеют право на все гвоздики.
– Я люблю тебя!
– Я люблю тебя!
***
Когда Иво ушёл, я разбила свою копилку и пошла в магазин, чтобы купить платье для завтрашнего дня. Не могу же я одолжить и платье для венчания у Виктории. Мне нужно своё.
В магазине, мне приглянулось простое белое платье из шифона, свободного кроя до пят, и сторговав несколько песо, я его, не раздумывая, купила.
