***
Я бежала по лесу, не обращая внимания под ноги. Ветки беспощадно рвали моё платье, но мне было всё равно. Мне хотелось умереть, исчезнуть, чтобы поскорее закончилась эта боль!
Я споткнулась о торчащий корень дерева и упала на землю. Слёзы душили меня, и хриплым голосом я кричала в никуда.
Я не понимала, как такое могло случиться со мной? За что мне всё это?! Почему так?!
Я разорвала письмо, сорвала с головы венок и выкинула его вдаль. Мне хотелось разорвать и платье, которое было на мне! Мне хотелось вырвать сердце из груди! Столько ненависти я ещё не испытывала никогда!
Я вновь встала и побежала дальше, мне казалось, что чем быстрее я бегу, тем быстрее уйдёт боль. Но так я не ошибалась никогда.
Домой я не могла вернуться и, выйдя из леса, я остановила на дороге машину. Сквозь слёзы, я попросила довезти меня до монастыря.
У водителя, наверняка, было много вопросов, но, не дожидаясь его ответа, я села в машину и кричала, чтобы он скорее поехал.
***
Мужчина, которого я остановила возле церкви, привёз меня в монастырь, переодевшись в свою старую одежду, я первым делом направилась к Умнику.
Это не справедливо!
Ты послал меня работать в дом моего отца, будь он неладен!
И вдобавок, сделал так, чтобы я влюбилась в собственного брата!
И что теперь, Умник?!
Что мне теперь делать?!
Я знаю, что ты видишь меня всегда, когда это нужно.
Но теперь я не знаю, захочу ли я тебя видеть.
– Где, Падре Мануэль? – спросила я Толстушку, которую встретила во дворе.
– Он уехал по делам.
– Как уехал?! Куда он уехал?! – кричала я.
– Милли, надо было позвонить, – ответила обескураженная монахиня.
– Да, прости. Мне очень плохо. Мне нужно срочно поговорить с ним, – сказала я через слёзы.
– Что с тобой, Милли? – забеспокоилась Каталина.
– Мне плохо. Очень! У меня болит всё тело, я не могу дышать, всё болит!
– И душа?
– Да, и душа, – выдохнула я и обняла сестру. – Я останусь здесь, – сказала я, когда мы подошли к входу в монастырь.
– На крыльце?
– Да, я подожду Падре здесь.
Я не могла сейчас находиться там, где много народу. А если я пойду в комнату, то ко мне обязательно прилипнут ребята.
На этот раз мне очень сильно плюнули в душу!
Я просидела в своих мыслях почти час, но Падре так и не появился. Зато пришёл Гамусо. Он без слов обнял меня, и какое-то время мы так и просидели.
– Что случилось с гобой? – спросила я у него.
– Может, лучше ты мне расскажешь? Сестра Толстушка сказала, что тебе очень плохо.
– Я не хочу сейчас об этом говорить, расскажи лучше ты.
– Тебе точно интересно?
– Конечно.
– У меня есть сестра, – сказал Гамусо расстроено.
– Добро пожаловать в наш клуб, – сыронизировала я.
– Ты тоже сестра Глории? – удивился Гамусо.
– Ну да, Глория всегда была мне, как сестра, – отмахнулась я, чтобы не вдаваться в подробности. Слишком он ещё юн, для таких интриг.
– А для меня только что стала…
– Что?!
– Милли, ты слышала меня или нет?! Я говорю, Глория – моя сестра и у нас один отец, – прокричал Гамусо.
– Что?! – закричала я в ответ. – Как это – сестра?! Откуда ты узнал?
– Я слышал, как Лидия говорила с Падре Мануэлем. Ещё, когда мы с отцом встретили её в первый раз, я заподозрил что-то неладное, потому что они ТАК друг на друга смотрели, будто оба привидение увидели, но когда я услышал разговор, то узнал, что у моего отца с этой женщиной был роман очень давно, и что Глория – его дочь.
Как же тесен и жесток мир! Мы влюбляемся в своих родных братьев, ходим рядом со своими родителями и не знаем об этом. Что творится с нами?! Бедный Гамусо, я представляю, какого ему сейчас.
– Ты голоден? – спросила я, чтобы перевести тему.
– Очень! – ответил Гамусо.
– Тогда пойдём, перекусим чего-нибудь.
Я отвела Гамусо в столовую и пошла на улицу, ждать Серхио.
Ещё по приезду в монастырь я позвонила ему и попросила приехать за мной.
Целый день я гуляла по двору монастыря, в котором провела всё своё детство. В голове у меня всё перемешалось, и я до сих пор не знала, что я буду делать со всей этой информацией.
– Милли, вот ты где! – услышала я знакомый голос.
Я повернулась и увидела Блондина. А точнее, своего брата. Я ждала его намного раньше, ведь где я могу ещё быть, как ни здесь.
– Ты сбежала, выставила меня дураком, – продолжил он.
– Прости меня, – кое-как произнесла я. – Случилось так, что…
– Что? – перебил меня он.
– Я не могу тебе этого сказать. Прости меня, всё кончено, – я так нервничала, что сама не понимала, что говорю.
– Что?! – удивился он.
– Да, прости. У меня другие планы, Блондин!
– Милагрос, ты всё это сделала, чтобы мне отомстить? – спросил он, отведя меня подальше от входа в столовую.
– Да, – ответила я, отведя глаза. – Ты посмеялся надо мной и, поэтому я тебе отомстила. Теперь мы в расчёте!
– Посмотри мне в глаза. Что ты говоришь? Милли, я люблю тебя!
– Поверь, пожалуйста. И не называй меня своей любовью, прошу! Всё кончено!
Я увидела, что идёт Серхио и пошла в его сторону, пока Блондин не одумался. Подойдя ближе, я крепко обняла Брюнета.
Серхио подхватил меня почти на лету и прижал к себе.
Мне было очень горько смотреть на Блондина. Я видела, как он страдает сейчас, но я не могла сказать ему правду.
Ещё на мгновенье Иво задержался, смотря на нас, а потом развернулся и быстрым шагом ушёл прочь.
– Прости меня, – вытирая слёзы, сказала я Серхио. – Я намочила твоё плечо.
– Милли, что случилось? Что с тобой? – побледнел Серхио, когда увидел, что я плачу навзрыд. – Кто тебя расстроил?
– Прости, что тебе пришлось приехать из-за меня.
– Перестань! Я – твой друг, – сказал Серхио и обнял меня крепче.
В его объятиях я немного успокоилась и чувствовала себя сейчас в безопасности.
Серхио не задавал лишних вопросов, он понимал, что я расскажу всё, когда буду готова, и поэтому он просто был рядом. Молча.
