Мы отплыли от берега уже достаточно далеко. Фигуры на берегу, сновавшие по песку возле драккара, казались маленькими. Различить лица было уже сложно.
— Держи весло правее, землеройка! — крикнул мне Олаф. — Нужно держаться берега, а не уходить в открытое море.
Я послушно сделал, как он сказал, и драккар (или ладья, как они ее называли), тут же стал медленно поворачивать, развернулся боком к берегу.
— Ветер попутный, боги нам благоволят, — сказал старик, присевший на лавку для гребцов перевести дух. — Если дальше так все и будет — к утру доберемся до южного фьорда.
— Было бы хорошо, — кивнул Олаф, — но меня не беспокоит, сколько мы будем плыть. Меня беспокоит то, что мы можем столкнуться с людьми ярла…
— Что, не сможем от них уйти? — спросил я.
Олаф и старик переглянулись и заржали.
— А как ты сам думаешь, нод? — спросил Олаф. — У них полная ладья гребцов, а нас тут всего трое. Да еще и наш корабль загружен оружием, щитами, кольчугами.
Согласен, глупый вопрос.
— Тогда будем уповать на то, что боги не отвернутся от нас, — сказал я.
— На богов уповать, конечно, надо, — ответил старик, — но и самим думать нужно. Будем идти вдоль берега, на большом расстоянии. Даже если нас увидят воины ярла, они решат, что это один из своих драккаров. Мы ведь не поменяли парус.
Я поднял голову вверх. Ветер трепал красно-белый парус. Точно такие же цвета как на щитах тех, с кем совсем недавно мы бились.
— Думаешь, не увяжутся следом? — спросил я.
— Думаю, нет. Если они увидят нас с берега, то будут заняты своими делами. Если же мы встретим другой драккар в море — могут и увязаться…
— Старик! Всегда хотел спросить тебя, — влез Олаф, — почему ты называешь ладью этим странным словом «драккар».
— Так было принято у нас, — ответил старик, пожав плечами.
— У кого это, «у нас»? — не понял Олаф.
— У нодов, — ответил старик.
— Так вот почему ты все время поминаешь какого-то Одина! — протянул Олаф.
— Только не говори мне, что ты только узнал, что я нод, — закашлялся-засмеялся старик, — иначе я посчитаю тебя глупым слепцом.
— Да как-то не задумывался над этим раньше, — хмыкнул Олаф, — а спросить некогда было. Мы с тобой нечасто виделись.
— Спросил бы у других.
— Я не привык, словно старуха выспрашивать о ком-то, и собирать сплетни, — возмутился Олаф.
— Твое дело, — пожал плечами старик, — я родился нодом, но всю жизнь прожил в Лейре. Меня давно считают своим. И я считаю жителей Лейра своими.
— Но продолжаешь верить в своего бога и называть ладьи «драккарами» — подколол его Олаф.
— Где бы ты ни был, никогда не стоит забывать, кто ты есть, — философски заметил старик.
— Не хотел бы я быть нодом, — проворчал Олаф.
— И зря! — ответил старик, после чего оба замолчали. Олаф принялся подтягивать парус, а старик просто сидел на лавке и глядел на волны.
А я слушал их и пытался разобраться в ситуации. Получается, старик ‒ нод, как и я. Но почему к нему совсем другое отношение? Потому, что, как он сказал, уже давно здесь живет, и к нему привыкли?
Вид вокруг открывался просто великолепный. Я даже забыл, что нахожусь в виртуальном мире. Все казалось таким реалистичным: и горы, чьи вершины скрывались в темных, дождевых облаках, и само небо ‒ вечернее, темнеющее. Реалистичной была даже колышущаяся вода, чьи волны бились о борт нашего корабля, а некоторые из них продолжали свой бег к скалистым берегам, чтобы разбиться о камни, разбросав пену. Даже брызги, иногда долетавшие до меня, были до жути настоящие — холодные, мокрые. Именно такие, какие и должны бы были быть.
Я обернулся, заметив что-то позади нас.
Там, на оставленном нами берегу, уже вовсю пылал второй драккар. Огромный костер старался сожрать деревянный корабль, языки пламени поднялись на несколько метров вверх и уже облизывали мачту, превращали в ничто свернутый красно-белый парус.
На берегу возле огромного костра стояло несколько человек. Они спокойно глядели на то, как горел корабль, а затем развернулись и двинулись прочь, вверх по склону.
Чем дальше они отходили от кострища, тем хуже я их видел. Миг, и я уже не смог их разглядеть — все же расстояние было велико, да и уже стемнело.
— Парус! — я повернулся на крик Олафа, завертел головой, пытаясь разглядеть увиденный им парус. Наконец я понял, куда он смотрит и уставился туда же, пытаясь разглядеть корабль.
Далеко, практически на линии горизонта, я заметил нечто, что можно было бы назвать кораблем. Он явно шел к костру, заметил его.
— Они вряд ли нас увидят, — хмыкнул старик.
— Как думаешь, кто это? — спросил я.
— Да и гадать нечего, — спокойно ответил он, — еще один драккар ярла. Либо решили проверить, как здесь дела идут у первой команды, либо просто закончили грабить предыдущий остров и пришли разорять наше поселение — Лейру.
— Удачи им, — хмыкнул Олаф, — им нужно часа два, чтобы добраться до берега. Тем более до Лейра еще нужно дойти — наши быстро туда доберутся, они знают все тропинки, а вот чужакам придется туго.
— Рано или поздно и они там будут, — заметил старик.
— Тогда остается надеяться, что Гуннару хватит времени собрать всех и уйти из поселения.
— Это если он заметил корабль ярла, — добавил старик.
Олаф помрачнел. Если Гуннар ушел, так и не увидев, что еще один драккар врага идет к берегу — дело плохо. Их могут нагнать прежде, чем они соберут всех жителей Лейры и уйдут.
— Если мы заметили врага, то Гуннар тем более, — сказал я.
— С чего ты взял? — мрачно поинтересовался Олаф.
— Ну, хоть мы уже успели отплыть достаточно далеко, но ты ведь увидел корабль?
— И что?
— А Гуннар с остальными были намного ближе. Они не могли не заметить врага.
— Они могли глядеть на огонь, — не согласился Олаф.
— Мы тоже глядели на огонь, — заупрямился я, — но ведь ты все же заметил корабль?
— Тоже верно, — подумав, согласился Олаф.
— Гуннар не дурак, — встрял старик. — Даже если сейчас они и не заметили драккар, то по возвращению в город, пока будут собирать поклажу, он разошлет мальчишек по окрестностям, и подходящего противника заметят задолго до того, как он войдет в Лейру.
— Ты прав, старый Асманд, — благодарно кивнул Олаф.
Похоже, его успокоили наши доводы.
Ну и славно — пусть лучше думает, как довести корабль до фьорда, а не забивает себе голову мыслями из серии: «что случится если…».
