— Да что такого-то? — возмутился я. — Достойная смерть достойного воина.
— Ты что, со своей фермы вообще не вылезал и ни разу не встречал нормана?
А, черт. Все-таки я умудрился вляпаться в очередную местную традицию или правило. И что теперь не так?
— Встречал, естественно, — огрызнулся я, ‒ только как это связано с…
— Йор был берсерком, — спокойно объяснил старик, — и нет для берсерка большего позора, чем умереть так — позволить убить себя голыми руками.
— Почему?
— Потому что берсерки искусные воины. Умереть так, как умер Тулф — это почесть. А Йор себя опозорил…
— А Нуки какое до этого дело?
— Нуки обучал Йора!
Ах ты ж, черт! Вот значит, где собака порылась. А я-то думаю…
Меж тем шкура, служившая входной дверью, дернулась, и в доме появился Нуки.
— Мне жаль твоего ученика, — сказал я ему, а старик выпятил на меня глаза так, будто бы убить был готов.
— Ты, нод, совершенно не знаешь традиций норманов, — слабо улыбнулся Нуки, — если бы ты не был здесь чужаком, то после таких слов я бы тебя убил…
Офигенно! А теперь-то я что не так сделал?
— Нельзя жалеть павшего воина, — пояснил Олаф, меланхолично выпивавший брагу из рога, — тем более берсерка.
— Простите, я не знал, — буркнул я.
— Нужно тебе объяснить наши обычаи, — пожал плечами Олаф, — иначе однажды ты получишь нож в горло. Жалко будет потерять последнего и пока единственного берсерка клана.
— Что ты сказал? — поднял голову Нуки.
— Что нужно объяснить обыч…
— Нет! Про последнего берсерка?
— Олаф сказал не подумав, — влез старик, — не обращай на него внимания, Нуки.
— Олаф не настолько глуп, чтобы бросаться такими словами, — ответил Нуки. — Кого ты назвал берсерком, воин?
— Его! — Олаф указал на меня.
А я только сейчас понял, что Олаф сильно пьян — его язык заплетался и единственное, что его спасало от падения — это то, что он сидел, опершись спиной о стену дома, практически в обнимку с бочкой медовухи.
Нуки удивленно повернулся ко мне.
— Ты ‒ берсерк?
— Я? Нет… — неуверенно ответил я. А что, простите, мне ему сказать, если я сам не знаю.
— Копье?! — Нуки повернулся к старику.
— Он убил несколько врагов, — ответил старик, — очень быстро. Мы решили, что его охватила боевая ярость.
Нуки кивнул, повернулся ко мне и снова, как в лесу, оглядел с ног до головы.
— Нод — берсерк? Неужто боги сошли с ума?
— Среди нодов было много великих воинов. И берсерков тоже, — заметил старик.
— Верю, — кивнул Нуки, — но это было задолго до моего рождения. Наверняка задолго до того, как родился мой дед. А сейчас ноды — землепашцы и рыбаки. Откуда в семье пахаря появиться берсерку? Может, ты и не совсем нод, парень?
По идее тут бы обидеться стоило мне. А что, жирный такой намек, что матушка Р`мора его где-то на стороне нагуляла.
Вот только отреагировал не я, а старик. Причем достаточно эмоционально:
— Что ты можешь знать о нодах, глупый варвар! — прошипел он. — Наш конунг правил всеми вашими вшивыми островами, пока твои славные предки прятались по пещерам. Наши берсерки наводили ужас на врагов одним своим видом. А наш остров…
— Давно исчез под волнами, — перебил его Нуки. — Прости старик, я не хотел оскорбить этим вопросом тебя или твоих предков. Но ты ведь и сам понимаешь — среди нодов давно уже не встречается достойных воинов. Ты — исключение. За свою жизнь я встретил всего троих нодов, умеющих держать оружие в руках. Поэтому я и спросил. Я не имел в виду, что…
Он запнулся, а затем продолжил:
— Вполне могло быть так, что его мать, — кивок в мою сторону, — стала женой человека, в чьем роду был великий воин, берсерк. Если так, то…
— Я ‒ нод, — ответил я.
— Хорошо, — кивнул Нуки, — и странно…
Несколько минут стояла тишина. Было слышно, как завывает ветер да потрескивают палки в костре.
— Так что вы забыли в этом лесу? — наконец спросил Нуки. — И где остальные воины славного тэна Гуннара?
Имя и титул он произнес так, словно бы это было ругательство. Ой, что-то подсказывает мне, что Нуки и Гуннар не особо ладили…
— Мы оставили их на берегу, возле поля битвы, — ответил старик. — Они проводят наших воинов в последний путь и вернутся в Лейру.
— Зачем?
— Нужно собрать пожитки, забрать детей, женщин и стариков…
— Они уже здесь, — перебил его Нуки.
— Кто? — не понял старик.
— Женщины, дети и старики, — ответил Нуки, — а еще весь домашний скот и даже волы. Они пришли к моему лесу сегодня утром. Я не пустил их дальше — они мне все зверье распугают. Попытался узнать у них, что им нужно, но какая-то злобная старуха прогнала меня прочь, заявив, что негоже им разговаривать со мной. Мужские дела должны обсуждать мужчины. Велела мне ждать тэна. Так зачем они пришли сюда, Копье?
— Видимо, — хмыкнул старик, — Ульф перед тем, как уйти на свою последнюю битву, приказал им собрать пожитки и идти к тебе.
— Зачем?
— Мы не знаем, — пожал плечами старик.
— Перед смертью Ульф пожелал, чтобы Гуннар стал тэном, — встрял я, — он велел отправляться к тебе. Сказал, что ты поможешь.
— Чем? — хмыкнул Нуки. — Смогу в одиночку разбить хирд ярла?
— Ульф сказал, что ты сможешь указать нам дорогу до Длинной земли, где мы сможем переждать зиму и укрыться от воинов ярла, — заявил я.
Нуки хмыкнул.
— Ты нам не поможешь? — удивился я.
— Когда-то я поклялся, что люди Длинной Земли не увидят бывшего хускарла их тэна, — мрачно ответил Нуки, — и я честно соблюдал эту клятву несколько десятилетий.
— Но тебе нельзя оставаться здесь, — не согласился я, — воины ярла рано или поздно найдут тебя и убьют.
— Это отличный конец моего жизненного пути, — хмыкнул Нуки, — уйти, как воин…во время битвы…
— Тогда стань одним из нас. И ты придешь на Длинную землю не как бывший хускарл их тэна, а как наш соплеменник, — предложил я.
И старик, и Нуки удивленно уставились на нас.
— Ты хитрый, как лис, молодой нод, — улыбнулся Нуки, — но я не хочу прислуживать вашему тэну. Да и ты не их соплеменник…
— Можешь быть уверен, — хмыкнул старик, — как только тэн узнает, что нод — берсерк, он примет его в свои хускарлы…
— Не сомневаюсь, — кивнул Нуки. — Ладно, поступим так — я проведу вас на Длинную землю…
