Ладно, чего уже гадать? Что случилось, то и случилось. Вот что мне делать с медленно ползущей шкалой здоровья? Уже осталось совсем немного до ее опустошения. И что-то мне подсказывает, если я что-то не предприму, то сдохну. Переходить в нового перса, конечно, не страшно, но не очень хочется — этот уже до 4 уровня вкачался. Может, получится как-то раскидать его статы и сделать хоть немного похожим на Йора — играть за него мне понравилось больше всего.
Вообще, игруха меня крайне удивила — я махал топором так, будто бы всю жизнь это делал. Причем когда я «был» Йором, оружие в руке сидело как влитое. Я орудовал им, словно бы за плечами была многолетняя практика.
В тоже время текущий персонаж был в разы слабее. Как я уже говорил, оружие было неудобным, тяжелым… Интересно, как этот момент реализовали разрабы? Как так получается, что на одном персонаже я прямо-таки сразу знаю, как и что делать, а на другом превращаюсь в увальня. Но ведь как не крути, все равно я ‒ это я. Так почему же я так ощущаю разницу? Быть может, низкие статы как-то занижают мои возможности? К примеру, аватар медленнее реагирует на команды? Но нет, я не заметил подобного. Наоборот, тело Р`мора реагирует прямо как мое собственное. Никакого дискомфорта. Но я точно помнил, что и будучи Йором не испытывал никаких проблем. Так за счет чего разработчики добились этого эффекта, почему за Р`мора мне так тяжело драться?
Ладно, оставим этот вопрос открытым, пока не будем заморачиваться. Да и статы раскидать я всегда успею, сейчас немного не до того. Надо что-то делать со здоровьем. А что делать? Наверное, сраный метательный топор, торчащий у меня из плеча, вынимать для начала. Или наоборот, не стоит этого делать? Я где-то читал, что, к примеру, нож из раны доставать не следует, пока не прибудут врачи, иначе можно попросту истечь кровью. Но я ведь и так умираю, разве нет?
Рискнем, чего уж. Зато на будущее буду знать, как делать правильно. Лежать и ждать местных врачей можно долго и нудно. Да и не факт, что они прибудут. Вообще не факт, что они тут есть.
Я дернул топор раз-другой и смог его вытащить. Отбросил железяку в сторону и вновь взглянул на шкалы. Так. Красная перестала уменьшаться — уже хорошо. И синяя начала медленно наполняться.
Я попытался подняться на ноги и в этот раз мне это удалось. Правда, стоило мне выпрямиться, как я пошатнулся и чуть не упал.
А синяя шкала вновь опустошилась и начала мигать. Прошла пара секунд, и она вновь начала наполнятся.
Так, скорее всего, это выносливость или нечто в этом роде…
Я, не спеша, пошатываясь, подошел к противнику, мной убитому, опустился рядом с ним на колени и, не без труда, но освободил таки топорик.
Топор мясника Йора.
Тип оружия: обычное.
Урон: стандартный.
Скорость: стандартная.
Шанс критического удара: 30 %.
М-да, а я уж думал, что оружие достойное. Ан нет, вполне себе обычное. Жаль…
Я поднялся на ноги и побрел туда, где виднелось несколько фигур, стоявшие и сидевшие среди трупов…
Глава 2
Слово мертвеца
Хорошо хоть дождь закончился. Правда, земля размякла, и мне пришлось брести по щиколотку в грязи.
Но я не обращал на это внимания — мой взгляд был прикован к полю битвы, которое на добрые метров пятьдесят, а то и сто вокруг меня, было усеяно трупами.
Тела лежали везде, куда бы ни падал взгляд. Тела и круглые щиты. Красно-белых было много, хотя, если приглядеться, щитов других цветов было не меньше. Но они не бросались в глаза — бурые, старые, самых разных оттенков и комбинаций цветов, с уже выгоревшей, а местами и облупившейся, слезшей краской.
Оказалось, мы сражались не на ровной площадке, а на склоне. Видимо, высадившиеся с драккаров противники поперли на нас, стоящих на вершине холма. Иначе объяснить тот факт, что мне приходилось сейчас лезть в гору, цепляясь за трупы, изломанное оружие, лопнувшие щиты, нельзя.
Я поднял голову. На фоне посветлевшего неба в глаза сразу бросались торчащие из тел топоры и мечи. Создавалось впечатление, что это не оружие, а покосившиеся от времени кресты со старого кладбища…
Я поскользнулся и рухнул на землю, вымазавшись так, что, наверное, даже свиньи будут по сравнению со мной выглядеть чистыми.
Я сделал попытку подняться, но едва поставил ногу, попытался на нее опереться, она начала предательски скользить, и я вновь рухнул в грязь. На этот раз даже руки не успел подставить, поэтому впечатался еще и лицом.
Ухватившись за обломок копья, торчащий из чьего-то трупа, я все же смог вновь стать на ноги.
— Эй…кхэ-кхэ…Эй, парень!
Я повернулся на голос и не сразу нашел того, кто меня звал.
Окликнувший меня оказался самым настоящим стариком. Во всяком случае, так он выглядел — длинные грязные волосы, уже давно ставшие седыми, такая же борода, разве что способная соперничать по своей длине с его грязными патлами, обветренное, покрытое множеством шрамов и морщин лицо. И яркие голубые глаза, которые скорее должны принадлежать юноше, и лишь по недоразумению доставшиеся этому…деду! Но стоило взглянуть в эти глаза — все становилось на место. Холодный, оценивающий взгляд, эти глаза словно бы следили за каждым моим движением, подмечали любую мелочь, и при этом было в них нечто…Снисходительное, что ли…
Я подошел ближе и обнаружил, что старик был придавлен телом мертвеца, из спины которого торчало лезвие меча.
— Убери с меня эту падаль! — попросил или даже приказал старик. — Скорей же, нод! Мне нечем дышать!
Я подошел к старику и не без усилий смог таки перевернуть навалившееся на него тело воина в сторону.
Старик попытался вздохнуть полной грудью, но тут же зашелся в кашле. Еще бы, у него прямо в боку торчал здоровенный скрамасакс, боевой нож. Похоже, это как раз тот воин, чье тело я только что скинул, на последнем издыхании успел вонзить лезвие…
— Что, парень, все совсем плохо? — спросил старик, явно прочитав все мои мысли по лицу.
— Плохо, — сказал я.
Все было очень плохо, ведь снаружи торчала только ручка ножа. Лезвия даже видно не было — пробило тело и ушло в землю. Впрочем, почему-то мне показалось, что если бы рана была смертельной — старик давно бы уже дал дуба. А здесь, похоже, либо вообще прошел сквозь ребра, либо все же сломал одно-два.
По идее, если в этой «игре» дети растут быстро, мой персонаж довольно быстро очухался (хотя полоса здоровья и еле видна) после серьезного ранения, может, старику тоже еще можно помочь?
— Хвала Одину, погибну на поле битвы, — облегченно вздохнул старик, — не хотелось бы вновь вернуться к моей…
Он раскашлялся, не успев договорить, а когда смог таки, наконец, прочистить горло, заявил:
— Ты должен помочь мне закончить жизненный путь! — его глаза смотрели требовательно и злобно. — Пора мне отправляться в Вальхаллу!
